- Мистер Монтана, давайте оставим все эти подробности. Мы прекрасно знаем, кто вы, - на лице агента отразилась странная мешанина чувств — смесь удивления, недоверия и страха. - Поверьте мне, ваше руководство также давно уже в курсе. Поэтому, ведите себя благоразумно, - в голосе говорившего чувствовалась уверенность в своих словах, словно он, действительно, имел полное право не только удерживать, но и допрашивать старшего специального агента Федерального бюро расследований. - Нам нужно услышать от вас всего лишь честный и подробный рассказ... и все! Вы понимаете меня, мистер Монтана? После этого, вы, как добропорядочный американский гражданин вернетесь к себе домой, к своей жене и деткам. К Сьюзи, Кэрол и крошке Майки.

  От таких слов фэбеэровец окончательно растерялся.

  - Сьюзи? Кэрол? - хриплым голосом переспросил он; камера крупным планом приблизила его побледневшее лицо. - Откуда вы...

  - Вашу супругу ведь Сьюзен зовут? - добродушно и чуть удивленно спросил его собеседник, словно разговор шел между старыми закадычными друзьями. - А ваша очаровательная дочурка Кэрол также как и раньше любит, когда вы читаете ей на ночь сказку про похождения медвежонка Тедди? Мистер Монтана, что с вами? Вам плохо? - тот судорожно растягивал узел галстука. - Вот, возьмите воды. Выпейте!

  - Какого черта вам нужно от моей семьи? - с угрозой проговорил Монтана, наклоняясь вперед. - Если вы хоть пальцем их тронете!

  Тот вновь негромко рассмеялся, широко расставляя руки с раскрытыми ладонями.

  - Что вы, что вы, мистер Монтана! Уверяю вас, вашей семье совершенно ничего не угрожает. Наоборот, мы заботимся о вашей безопасности и хотим, чтобы вы как можно скорее встретились с вашей семьей. Вы меня понимаете, мистер Монтана?

   Тот окончательно опустил голову, упершись глазами в стол, словно на его поверхности был нарисован какой-то дельный совет. Его плечи поникли. Вообще, за эти несколько десятков минут, который прошли с того момента, как он переступил порок этого помещения, с ним произошла удивительная и страшная метаморфоза — из бравого и бесстрашного агента, за спиной которого стоит вся мощь американского государства, он незаметно превратился в неуверенного в себе человека — букашку, которую можно легко раздавить.

  - Хорошо, мистер Эй-как-вас-там, я все расскажу, - тихо прошептал он, продолжая пялиться в стол. - Я не знаю, что черт побери, изменилось за эти несколько дней, и что находиться в головах ваших боссов, но я все расскажу... И клянусь толстыми и потными ляжками черных официанток в самой последней гарлемской забегаловке, это будет чертовский странная история...».

  С характерным звуком изображение остановилось и на экране застыл трясущийся кадр хроники — усталые глаза человека, смотревшего прямо перед собой. Несколько минут ничего не происходило — по экрану вновь и вновь пробегали черные точки и полосы.

  «- … В этот проклятый день, я немного задержался и уже собрался уходить. Надо было доделать отчет за последнее дело, - изображение мигнуло и на экране появился агент, которые нервно ходил по помещению. - Все было как и всегда. На месте уже почти никого и не было. Остальные обычно уходили чуть раньше. Причины всегда находились..., - он глубоко затянулся сигаретой и на несколько мгновений замолк. - Босс, старый О,Райли, появился как всегда неожиданно. Есть у него такая паршивая черта — возникать как приведение и хватать тебя за плечо! Пока сообразишь, что делать — то ли улыбаться и сидеть, то ли выхватывать пистолет... Короче, я обернулся и увидел О,Райли. Бог мой, что у него был за вид! - еще одна затяжка и вновь рассказ продолжился с небольшой задержкой. - Его пара волосинок на плешивой башке стояли дыбом, а лицо такое, словно на его же глаза трахнули жену. Именно от него я узнал, что в нашего президента стреляли.

  Докурив сигарету, он начал ее тщательно вкручивать в пепельницу. Камера, крупным планом передававшая его лицо, запечатлела, насколько яростно он делал это. Казалось, что от того, насколько сильно он вдавит окурок, зависело, как минимум, его жизнь.

  - Он сказал, что ему приказано создать группу, которая будет заниматься расследованием, - продолжил Монтана. - Эту самую чертову группу он поручил возглавить мне... Дерьмо! Вот же дерьмо! И это случилось за три дня до отпуска! - вдруг, с яростью он ударил по столу, отчего пепельница перевернулась и пепел рассыпался по белоснежной поверхности стола».

  Изображение снова дернулось и застыло на том кадре, где серый, чуть тлеющий пепел широкой полосой пересекал белую столешницу. На этот раз восстановление пленки заняло несколько больше времени.

  «- Мистер Монтана, что было дальше? - его молчаливый и добродушный собеседник, кажется впервые, за все время разговора проявил нетерпение. - Надеюсь вы помните, что ваша искренность помогает вам вернуться домой и встретиться с вашей семьей? Не забывайте об этом, - внушительно добавил он. - Что было дальше, мистер Монтана?

  Старший специальный агент облокотился на стол и стал внимательно рассматривать свой руки. Казалось в этот момент для него было ничего важнее этих частей тела.

  - Это дерьмо мне сразу не понравилось! - глухо проговорил он, продолжая изучать пальцы. - Нюх у меня на такие вещи. Работа на улице учит и не такому..., - он поднял голову и бросил быстрый взгляд на камеру. - … Когда мы приехали на место, нас почти два часа не пускали туда сотрудники секретной службы. Целых два часа мы, как бездомные, стояли возле этого ресторана и смотрели на зашторенные окна, где мелькали какие-то тени... Потом они уехали, а ресторан..., - он невесело рассмеялся. - Был словно вылизан. Пол, столы, стены — все буквально сверкало. Эти, уроды, - агент словно выплюнул из себя это слово. - Все вычистили, ничего не оставили... А на утро, вы понимаете, уже на на следующее утро, практически все крупнейшие газеты вышли с огромными заголовками, где черным по белому было написано кто стрелял в президента.

  Хозяин кабинета понимающе кивнул головой. Эти заголовки, даже если захочешь, не сможешь забыть. Крупными буквами, а подчас и кроваво-красного цвета, они до сих пор стояли перед его глазами - «Президент убит стрелком», «Убийца говорил по-русски?», «Почему они убили Президента Соединенных штатов Америки?», «Стрелок возвестил приход новой эры», «Русский снайпер стрелял в Президента», «Предательство простить нельзя!», «Убийца с самого утра поджидал свою Жертву», «Нас снова предали» и т. д.

  - Откуда все это было? Репортеры отмалчивались, что-то мямли в ответ, что информацию им слил какой-то неизвестный... Откуда? В тот момент наша группа не знала ничего! У нас не было почти никаких зацепок! Никто толком ничего не видел... Первая леди ни с кем не хотела говорить. Сказали, что ей запретили врачи, - он взял предложенный стакан с водой и с шумом выпил. - Лишь к вечеру начали появляться первые сведения, а потом начался какой-то шквал сообщений... Нам писали, звонили, в бюро ломились толпы каких-то непонятных свидетелей, очевидцев.

  Его собеседник заинтересовано наклонил голову, ожидая дальнейшего рассказа.

  - Едва первые из них были допрошены, я просто схватился за голову! Десятки, а потом и сотни сообщений со всей страны о подозрительных русских, которые имели самое прямое отношение к убийству Президента. Даже только по предварительным подсчетам, за первые два дня, прошедшие после этого события, проверили более трех тысяч такого рода сообщений, - судя по тону агента ценность таких свидетелей для него была практически нулевой. - Естественно, большая часть из них была психами, недоумками и чокнутыми, которым где-то что-то показалось или привиделось

  Жужжащая камера беспристрастно фиксировала каждое слово, каждое движение Монтаны.

  - Первая по-настоящему стоящая зацепка появилась у нас только к вечеру второго дня, - продолжал он. - Швейцар ресторана напротив вспомнил какого-то подозрительно типа, который с самого утра вертелся невдалеке. Швейцар говорил, что тот не сводил глаз со входа в ресторан и... непрерывно курил, - Монтана задумчиво смотрел на стакан, который все еще держал в руках. - Нам, действительно, удалось обнаружить с десяток окурков какой-то странной марки сигарет. У них был довольно большой и длинный фильтр. Почти третья часть самой сигареты..., - агент даже сделал едва уловимое движение пальцами, словно хотел показать размер сигарет. - Уже потом экспертиза показала, что в США такие сигареты не производят. Сорт табака оказался другим. И тут, вы представляете... случается же такое совпадение..., - мужчина прищелкнул пальцами и мрачно улыбнулся. - Ко мне в кабинет заявляется какой-то лощенный тип, который заявляет, что курительный табак — это его стихия и здесь лучше него в этом никто не разбирается. Стоило ему лишь взять небольшую щепотку табака и слегка принюхаться, как он сразу же выдал мне ответ — Gerzegowina Flor! - произнося марку, он следил за реакцией своего собеседника, которая отличался странным спокойствием. - Gerzegowina Flor! - повторил он, внимательно следя за глазами человека напротив. - Вам ничего не говорит марка этих сигарет? Странно, а мне казалось, что именно я тот самый единственный человек в нашей стране, который ни черта не знает об этих сигаретах! Эти сигареты любит курить Сталин!