Довольно хлипкий довод, как по мнению парня, но он согласился едва прочёл слова песни.

Он споет ее, для него. Признается, так туманно, завуалировано. Но он сделает это.

***

Каких сил ему стоило одеть костюм на выпускной под радостные визги папы. Одежда напрокат, но жутко шла Громову. Парень понимал, что добьётся своего и не последний раз в жизни одевает что-то подобное. Но, что не скажи, а чувствовал он себя не комфортно: широкие плечи стягивал пиджак; галстук-удавка мешал двигать нормально далеко не лебединой шеей; брюки обтягивали пах, задницу и накачанные бедра, заставляя чувствовать себя едва ли не голым. В целом, первый омега, имени которого он бы и захотел не вспомнил, но запах узнал, сказал, что Гром выглядит как модель с обложки “ПлейОмега”.

Свежих ссадин на лице не было, так что вид, в целом, был вполне приемлем. Выйдя на сцену под гул непонятных шепотков, Глеб просто подобрался, как перед дракой.

Он нашёл взглядом Мишу, которого тискал удачливый ублюдок и запел.

Несмотря на явно изменившийся тембр голоса с последнего выступления, звуки издаваемые языком и устами альфы пробирались под кожу всех присутствующих. Когда в припевах пробивалась хрипотца, омежьи запахи обострялись. Кажется даже кто-то потек.

Последние слова, аккорды и контакт взглядов. Только слепой дибил с врожденным дефицитом серого вещества не поднял посыл.

Миша к ним не относился, но его сердце в то время было закрытым. Лишь где-то в глубине души омеги, на миг затрепетало что-то по-настоящему сильное и жаркое.

***

- И пусть банально и не талантливо… - омега подпевал радиоприемнику и продолжал лепить шедевр в качестве творожного пирога. Вчера случился настоящий переворот в его жизни, но какой стороной теперь Форутна повернется к нему, оставалось пока только гадать.

Замерев на секунду омега прикоснулся кончиками пальцев к метке на загривке. Она не была воспаленной, как “печать” Артура и совершенно не болела. Может потому что Глеб свою минуты две зализывал и зацеловывал, а может потому что он испытывает чувства к Благомирскому, а не симулирует их.

А испытывает ли? Но, должно же что-то быть. Не мог же он просто, по какой-то неведомой глупой прихоти просто взять и пометить омегу, которого когда-то любил.

И любил ведь. Похоже, что сильно. У Миши была масса времени чтобы проанализировать поведение альфы и он сделал однозначный вывод в двух частях: во-первых, Глеб с первых юношеских шагов любил его; во-вторых, Миша идиот, потому что не замечал этого.

А ведь до первой течки омега испытывал какую-то странную и болезненную привязанность к соседу. Почему же тогда, с первым всплеском гормонов, он так сильно промахнулся в выборе.

Но что же теперь?

***

Вчера, едва Глеб успокоился, усыпил зверя, - омега не секунды не удивился, что воля альфы настолько сильна. Это же Глеб, - и смог адекватно себя вести, он задал всего один вопрос: “Ты будешь моим?”.

- Нужно было спрашивать до того как метку поставил, - вместо громко вопля “Да!”, вдруг вырвалось смешком от Михаила.

В этот миг Громов взъярился. Сжимая кулаки он прорычал:

- В угоду чем ты издеваешься столько лет надо мной? - и пулей вылетел из кабинета.

***

По квартире раздался резкий, пронизывающий все нервы звук - звонок в дверь.

Вздрогнув, Благомирский уронил деревянную лопатку, которой перемешивал начинку для кулинарного изыска его личного исполнения.

Вытерев руки о фартук, омега поспешил к двери. Сердце заполошно стучало в груди, будто чуяло кто пришел. Улыбка рассеяно показалась на лице, но взгляд стал удивленным, как только омега увидел выражение лица пришедшего.

Глеб прерывисто дышал, у него были сбиты кулаки, а взгляд метал молнии.

Тихо отойдя в сторонку, Благомирский вспомнил, что в своей комнате занимается уроками сын. Но ведь этот грозный альфа просто не может навредить его ребенку, как бы не мыслил о его папе?

- Глеб? - прошептал Миша, как только альфа бросил на пол свое дорогущее, но, почему-то грязное и местами порванное пальто.

- Прости, но тот кого ты, видимо, ждал, сейчас, да и в ближайшие пару месяцев, - прикинул на вскидку альфа, мрачно улыбнувшись, - вряд ли сможет ходить. - Потом задумавшись, добавил: - И говорить тоже.

- Что произошло? - действительно не понимал омега. - Я никого не ждал, кроме… тебя, - как-то кисло вышло, учитывая состояние альфы и его настрой, которые омега не мог не заметить. Но душа чувствовала, что-то должно еще произойти. Он ведь не просто так пришел в таком виде к нему.

- Меня? - открыто засмеялся альфа. - Значит поджидали меня, безнравственные ублюдки, - лицо Глеба исказилось болью, а широкая ладонь провела по правому боку.

- Так, пройди в комнату и расскажи мне что случилось. Сейчас только за аптечкой сбегаю, - решительно сказал омега и удалился.

- Все нормально, не…

- Это был не вопрос и не предложение.

Понимающе улыбнувшись, альфа сбросил туфли и снимая на ходу пиджак прошел в гостиную. Когда Миша вошел с чемоданчиком первой помощи, Громов уже сидел на диване без рубашки, в одних брюках, ощупывая наливающийся на боку синяк.

Сдержавшись, чтобы не захлебнуться голой похотью, Благомирский сел со стороны травмы и заставил альфу поднять руку, улучшая себе доступ к синяку.

- Я жду, - после долгих минут обоюдной тишины напомнил, что ему нужны объяснения омега. Пальцы едва касаясь втирали обезболивающую мазь в гематому, после того как обследовали бок на наличие сломанных ребер.

- Артурчик твой, с какими-то хлюпиками подкараулили у подъезда. Дрянь, а не соперники, но их было много,

- Он не мой, - в шоке от услышанного пробормотал омега, замерев.

- Я знаю. Вчера выяснил, что вы в разводе, - не без радости ответил альфа, пытаясь поймать взгляд любимого.

- Прости, я вчера не то… Я хотел… хочу, очень хочу быть с то… - начал невнятно говорить сквозь выступившие слезы Миша, то и дело сбиваясь. У него на горизонте промелькнул шанс быть с достойным мужчиной, его альфой, нельзя его так глупо потерять.

Подняв трепетно кончиками пальцев за подбородок лицо любимого, Гром наконец посмотрел тому в глаза. Порывисто бросился сцеловывать слезы, альфа добрался до губ. Он больше не спрашивал разрешения, а властно и по-хозяйски ворвался в рот омеги, оставляя там свой вкус и запах. Миша уже разделил его аромат тела благодаря метке, а очень скоро Глеб закрепит свои начинания, он был уверен в этом как никогда. Он пометит собой всего любимого, так, что ни один не сможет посягнуть на его собственность. Соперники будут задыхаться его амбре, теряя всякие мысли о контакте с этим омегой.

Алфа был убежден в своих действиях, их правильности, но не своевременности. Все это должно было произойти намного раньше.

Почувствовав., как слабеет нежное тело в его руках, Глеб повалил на диван Мишу:

- Боже, - бормотал он, дрожа всем телом от предвкушения. - Я не могу поверить, что наконец-то прикасаюсь к тебе.

Язык самца вылизывал шею и ключицы омеги, рука надорвала горловину домашней футболки, предоставляя себе доступ. Миша же полностью канул в негу чувств, которые с ушата выплескивал на него желанный мужчина. Все вокруг словно наэлектризовалось, а потом стало плотным, на манер желе.

Он почувствовал, что начинает течь, а естество болезненно терлось об одежду. Когда через домашние тонкие штаны Благомирский почувствовал возбуждение альфы, его вдруг осенило.

- Кир, - прохрипел он, пытаясь заставить себя мыслить, в то время, как Глеб уже добрался до его живота и выступающих косточек таза, разместившись между ногами.

В ответ только послышалось невнятное рычание, а сильные руки самца сдавили бедра до сдавленного вскрика омеги. Михаила просто вылизывали, неистово и рвано, забывшись и не осознавая себя. Забираясь руками под одежду, даже не пытаясь ее снять, а толком не понимая, что та вообще делает на хрупком теле, разрывая.

Его так искренне хотели, что сам Миша подумал о том, что Кир не такой уж и маленький ребенок, а дверь в гостиную они прикрыли.