-- Шарик должен покатиться вправо!

Ожог запустила ещё один сгусток огня в Клевер, и та отпрыгнула в сторону.

---- Какой ещё шарик?

Элли не могла рассказать ей, не выдав это и Ожог. Она чувствовала, как шарик катится по последней из направляющих, падая налево, к тем частям механизма и головоломки, которые были разбиты огненным шаром. Клевер должна заметить шарик через дыру в стене, пока он падает... Сейчас.

Элли почувствовала почти неощутимый толчок силы Клевер. Женщина была телекинетиком и ясновидцем в самой малой степени, способной делать крошечные изменения и знавшей, как использовать их, чтобы добиться внушительных результатов. Шарик сдвинулся на несколько миллиметров влево, ударился в отщепившееся дерево и, завертевшись, отскочил вправо. Он приземлился, и вращение, сложившись с крошечным толчком, повело шарик направо и вниз, в камеры под статуей.

Послышался гул, из обрубка руки и из урны статуи хлынула вода. Она лилась на землю вокруг Клевер, выплескиваясь на улицу и туша огонь на земле. Вскоре на улице осталось всего несколько горящих участков на стенах.

Клевер подняла оружие, целясь в Ожог и выстрелила. Раз, два. Трудно было сказать, поразила ли она цель, потому что Ожог уже закружила вокруг себя пламя и исчезла в нём, чтобы появиться из горящей стены рядом с Саламандрой.

Саламандра побежала, а Ожог погналась за ней. Элли увидела, что Клевер колеблется, но затем она прыгнула сквозь завесу воды и пустилась вслед, надеясь помочь.

-- Нет! -- закричала Элли. Но её голос заглушил шум воды. Вскоре они пропали из виду.

Телефон. Нужно им позвонить, дать им знать. Где же он?

На кухне. Как глупо. Она отвлеклась по какому-то мелкому поручению, когда они готовили ужин, и забыла его там. А если она отойдет отсюда до коридора, может даже до навеса над танцполом, весь эффект её силы здесь исчезнет.

Горн? Что-нибудь шумящее... Колокол? Колокол был в одной из областей руин, если только она сумеет его отыскать.

Ожог вывалилась из горящей стены напротив "Паланкина". Вернулась по своим следам. Она посмотрела вверх на окно, за которым стояла Элли.

"Так она не за Саламандрой пришла, она пришла за мной!" ---- подумала Элли с отчаянием.

Ожог прошлёпала по расширявшейся луже воды и вошла в парадную дверь "Паланкина". Клуб стоял пустой, не было ни света, ни музыки. Даже работники разошлись по своим личным делам. Здесь были только Элли и Ожог.

Прошла минута, прежде чем дверь в её комнату распахнулась.

-- Вот ты где, -- сказала Ожог.

Элли отвела взгляд.

-- Ну, привет, старый друг, -- сказала Ожог.

Элли была не очень разговорчивой, даже в хорошие дни.

-- Привет, Мими.

-- Давно не виделись.

Элли кивнула.

-- Мне... мне жаль твоих друзей. Я не собиралась так поступать. Я просто... ну ты знаешь.

Элли кивнула, стараясь скрыть возмущение.

-- Я...Чёрт, мне реально жаль, знаешь? Не могу ничего с этим поделать.

"Нет, можешь. Ты просто не стараешься".

Но Элли не сказала этого вслух. Она кивнула.

-- Не думаю, что причинила серьёзные увечья. Они живы.

-- Спасибо, -- выдавила Элли. Она не смогла до конца подавить горечь в голосе. Ожог как будто не заметила.

-- Я... э-э, хотела поговорить. Как в старые времена.

Старые времена. Элли не могла ничего поделать. Её мысли обратились к плохому месту, самому большому из её миров, миру, в котором она провела больше всего времени.

-- Помнишь, когда у нас бывали хорошенькие деньки? Мы болтали, и мне очень нравились те времена. Я вспоминаю о них с нежностью. Немногие воспоминания, которые я бережно храню.

Элли кивнула. За спиной Ожог дверь становилась железной. Крошечное окошко разрасталось, прутья решётки сомкнулись на нем, как клыки. Стена вокруг двери обрастала лохмотьями ткани, которые колыхались, словно на ветру.

-- Блядь, -- произнесла Ожог, -- даже не знаю с чего начать. Как только узнала, что ты в этом городе, и наши решили сюда заглянуть, я ждала с нетерпением, а сейчас и не знаю, о чём говорить.

-- О погоде? -- попыталась пошутить Элли. Плохая идея.

-- Я не о погоде хочу говорить! -- Ожог выплюнула слова в смеси гнева и отчаяния. Её глаза сверкнули оранжевым, и пламя появилось в ладонях, но вспышка сразу угасла.

-- Извини.

-- Э-э... А как ты? Как поживаешь, с тех пор как сбежала?

-- Я... я в порядке. Хорошие люди... -- как же трудно формулировать мысли, даже и в хорошие дни, -- они заботятся обо мне. Трещина помогла мне...Больше, чем любой доктор.

-- Доктора... -- Ожог нахмурилась.

-- А ты?

-- Я... ты знала, что я сбежала в то же время, что и ты?

Элли покачала головой.

-- Да, я сбежала. Но мне некуда было идти. Для меня настали плохие времена. Я была одна, напугана. Один парень пытался меня убедить стать его шлюхой, чтобы заработать деньжат и еды... Я отказалась, но он всё не отставал.

-- Мне жаль.

-- Я... я реально пыталась быть хорошей. Я сказала себе, что не буду использовать силу. Но мне нужно было как-то защититься, понимаешь?

Элли кивнула. Ткань вокруг дверей начала принимать определённую форму. Обитые стены, испещрённые рядами колючей проволоки и битым стеклом. Кое-где на ткани появились пятна крови и дерьма, растущие, набухающие. Она попыталась остановить это усилием воли, сосредоточиться на высоком храме, на своём безопасном месте. Но когда она видела Ожог, это место становилось таким далеким, что до него было не дотянуться

Ожог продолжала:

-- Так что мне пришлось его шугануть... но ты же знаешь, как она работает. Ты знаешь, что случается с моей силой.

-- Я помню.

-- Я... Доктора говорили, что использование силы регулирует химический баланс и связи в моем мозге. Эмпатия, самоконтроль, эмоции -- всё исчезает, когда я использую силу, и я не могу не использовать силу, когда поблизости огонь. Всё растет, как снежный ком, потому что без самоконтроля я пользуюсь силой всё больше и больше, не заботясь о тех кто рядом, а когда у меня такое настроение, мне неохота из него выходить.

-- Ага.

"И ты сбегаешь в это состояние, чтобы не встретиться лицом к лицу с последствиями того, что натворила. Ты пользуешься им, чтобы спрятаться от своих страхов. Если я за что тебя и виню, то именно за это".

-- Если бы ты не потушила огонь... Большую его часть... Я не знаю, что бы я натворила. -- Ожог покачала головой.

"Ну, я-то представляю".

-- Так что тогда я подпалила ублюдка, чтобы напугать его, затем я жгла, чтобы сделать ему больно, а потом просто не могла остановиться. Я сожгла его дотла. Блядь! С этого начались плохие несколько недель.

-- Мне жаль.

-- И я... Прежде чем я узнала, меня нашла Девятка. Птица-Хрусталь завербовала меня. И вот я застряла. Я в ловушке. Ты знаешь, что объявлен ордер на мое убийство? Если я попытаюсь завязать, то меня прикончат либо копы, либо Девятка. Так что я продолжаю работать на Девятку, и всё становится только хуже.

-- А если сдаться? Отправиться в Клетку?

-- Они меня найдут. Ты даже не представляешь, на что способны эти ребята. Наша новенькая, та, что вместо Топорылого... ну, хотя он всё ещё с нами... в каком-то смысле. Она умеет отыскивать людей. Нет такого места, где я была бы в безопасности, пока меня не отправят в Клетку. Я почти уверена, что даже и там они бы меня достали, если бы захотели. Вот Сибирь меня точно достанет, даже в Клетке. Она никогда не упускает добычу.

-- Ты не можешь продолжать причинять людям зло, Мими.

-- Мне придётся. Я... я просто использую силу. Остаюсь в таком настроении, когда не чувствую сожалений, действую так, как ожидает от меня Девятка...

Плохое место всё сильнее вторгалось в комнату.

-- Мими... Можно до тебя дотронуться? Заякорить тебя? Не хочу, чтобы моя сила тебе повредила.

-- Так ты хочешь держать меня вне своего мира? -- Мими улыбнулась и покачала головой.-- Да ни за что! Я пришла сюда отчасти потому, что слыхала, что в последнее время ты творишь удивительную красоту. Я должна это увидеть. То, что ты теперь можешь сделать.