-- Беги! -- послышался голос Брандиш в ответ.

Она столкнулась с похожей ситуацией, неспособная действовать под непрекращающимся давлением. Вместо этого она постоянно превращалась в тот неуязвимый шар, отлетая с каждым ударом, постепенно отдаляясь в надежде сбежать. Она сумела улучить секунду, отбросив собаку и крикнула:

-- Забери раненного!

Слава схватила Рокси за морду в прыжке и бросила её вниз, в Люси. Она использовала вызванное замешательство и полетела прямо к тому месту, где человек, стрелявший в Анжелику, лежал бесформенной кучей.

Она затормозила на подлёте.

Возле искалеченного тела стояла какая-то женщина, её длинные волосы слегка развевались на ветру. Что-то в ней выглядело неправильно. Из-за недавнего дождя её волосы должны были быть мокрыми.

Слава обернулась через плечо на собак, посмотрела на раненного, на женщину и взлетела прямо в небо, исчезая в дымке. Она его бросила.

Лай и рык смолкли, как только драка закончилась. Собаки вернулись и Сука заметила несколько травм. Тут разбитый костяной вырост, вот порез, где Брандиш полоснула мечом. Поверхностные раны. Только удары, проникающие вглубь сквозь слои, созданные силой, могли убить или нанести ущерб собаке. Ничего серьезного. Сука выдохнула с облегчением.

Она шагнула вперёд, собаки рассыпались и образовали широкий круг вокруг новой женщины. Чокнутая сучка была голой с головы до пят, а её кожа и волосы были раскрашены в чередующиеся чёрные и белые полосы, как у зебры... нет, пожалуй. Краска бы сошла, да и не была бы настолько чёткой. Это натуральный цвет.

Когда женщина подняла взгляд на Суку, её глаза оказались ярко-жёлтыми, отражающими рассеянный свет, как глаза кошки или собаки. Она улыбнулась, и в её теле совершенно не было напряжения, как будто она только что проснулась в безопасном месте.

-- Блядь, ты ещё кто такая?

Женщина не ответила. Она склонилась рядом с мужчиной, потом присела, вытянув ноги в сторону. Кончиками пальцев она провела по ранам мужчины, почти ласково.

-- Ну-ка, отвечай! -- приказала Сука.

Женщина вытянула руку и прижала пальцы к глазницам мужчины. Нажав, она проткнула глаза и засунула пальцы на глубину двух костяшек.

-- Эй! Отвали!

Женщина убрала пальцы. Что-то желеобразное, смешанное с кровью вытекло из пустых глазниц.

Женщина повернулась к ней. Она не встретилась с ней взглядом, глядя вместо этого на её ноги. Сука осознала, что женщина выставляет себя слабой и безобидной. Как ни странно, это сделало её уверенней.

Немного спокойнее, рассчитывая слова, она попыталась опять:

-- Спрашиваю снова. Ты кто, блядь, такая?

-- Сибирь, -- ответила женщина чуть громче, чем шёпотом. Едва слышно.

-- Какого чёрта ты тут делаешь? Это моя территория!

-- Скоро я уйду. Просто хотела поговорить.

Снова шёпот.

Поговорить, вот чего они всегда хотят.

-- Не интересует. Уходи.

Сибирь посмотрела на мужчину, который всё ещё корчился и дёргался, скуля от боли.

-- Вон! -- закричала Сука. Женщина не двинулась с места. Сука оглядела собак, чтобы оценить, кто был самым большим и наименее травмирован. Люси.

-- Люси! Кусай!

Люси набросилась на Сибирь. Сука увидела, как она вытянула руку, как челюсти Люси схлопнулись вокруг конечности.

Никакой реакции. Люси тянула всей мощью своего тела, а женщина не сдвинулась и на волосок.

С великой осторожностью Сибирь встала на ноги. Она посмотрела на Люси, её яркие глаза пробежались по морде Люси и по её телу.

-- Прекрасная... -- прошептала она и прижалась губами к носу Люси в поцелуе, её как будто и не заботило, что собака, челюсти которой могли сокрушить мотоцикл, сейчас вцепились в её руку.

Затем она посмотрела на Суку. В этот раз она встретилась с ней взглядом, и несмотря на шёпот, тон её был предельно серьёзен:

-- Сейчас твоя собака меня отпустит, или ей будет больно.

Уверенность в тоне, властность, то, что взгляд её не дрогнул ни на миг -- всё это более чем убедило Суку, что женщина говорит правду. Она решила, что в этом вопросе определённо стоит уступить, пусть даже и ослабив свою позицию.

-- Люси, отпусти. Ко мне.

Люси выпустила руку и попятилась к Суке.

-- Они прекрасны,-- прошептала Сибирь, глядя на собак.

Сука безмолвно кивнула в ответ.

Сибирь приблизилась к ней, шагая очень аккуратно. В движениях её была грация, она шагала на цыпочках, и каждый шаг осторожно располагался на строго отмеренной дистанции от предыдущего. Её глаза блестели через завесу чёрных и белых волос.

Сука почувствовала миг трепета.

-- Чего... -- она пожалела, что открыла рот, как только это сделала, но было уже поздно, -- тебе нужно?

-- Тебя.

-- Не понимаю, -- она постаралась придать больше уверенности своему голосу.

-- Мне сказали, чтобы я выбрала кого-нибудь. Кого-то, кого они могут испытать. Я читала о тебе, я слышала о тебе. Я хочу, чтобы ты была в нашей команде.

-- Команде? -- она ругала себя за эти короткие реплики, которые выскакивали у неё сами собой, так как они выражали неуверенность и ставили её в положение слабого.

Ответ женщины раздался над затопленной улицей, перебивая нараставшее по мере приближения незнакомки к их хозяйке ворчание собак.

-- Девятка. У нас сейчас только восемь. Недостаточно. Так что некоторые из нас выбирают людей. Потом мы их испытываем. Я выбрала тебя, и то, что я уже увидела, мне нравится. Я присматривалась к тебе уже несколько недель, -- она снова улыбнулась.

Должно быть, она лжёт, -- подумала Сука. Собаки бы заметили, что за ними кто-то следит, не так ли?

Женщина была уже в нескольких шагах. Вопрос был в том, следует ли Суке отступить и поставить себя в ещё более слабую позицию или удерживать рубежи?

Она осталась на месте. Женщина шагнула ещё ближе, на расстояние вытянутой руки, затем ещё на пару шагов, пока не упёрлась грудью в Суку. Она встретила её взгляд не вздрогнув, пока Сибирь не обвила руки вокруг неё и не положила подбородок на её плечо.

-- Ты не устала притворяться? -- прошептала женщина ей на ухо.

-- Что? -- Сука попыталась отстраниться, чтобы задать вопрос ей в лицо, но руки женщины были неподвижны, более неподатливы, чем были бы на их месте стальные балки.

-- Пытаться действовать, как они. Играть и проигрывать в их играх, одевать на себя их одежды и символы, следовать их правилам.

-- Я... -- Сука сделала паузу,-- не понимаю, о чём ты.

Пауза говорила сама за себя. Она это знала. Женщина её понимала, она знала это.

Женщина понимала её. Эта мысль давила. То, как она двигалась, её жесты, всё несло смысл для Суки. Мало кто мог так.

Осознание потрясло Суку. Как? Почему? Это что, какая-то сила? С самого начала она понимала то, что женщина хотела выразить, так же легко, как читала своих собак.

-- Ты животное, Сука.

Женщина сделала акцент на последнее слово. Сука напряглась. Женщина отстранилась, оставив одну руку, чтобы приласкать её лицо. Её глаза снова опустились, заметила Сука. Она слегка улыбалась, губы сжаты, зубы спрятаны. Игривая, смирная. Сука позволила себе расслабиться. Это не было задумано как оскорбление. Контакт был навязчив, но она смогла сжать зубы и стерпеть, по крайней мере до того момента, как поймёт, что это за человек и как она сможет ответить.

-- Мы все животные, -- пробормотала Сибирь.

Она подошла к Бентли, и Сука поторопилась дать ему знак рукой "Сидеть!" и "Фу!", до того, как женщина к нему прикоснулась.

-- Некоторые менее, некоторые, как ты и я, более.

-- Философская хуйня?

Сибирь улыбнулась, проводя руками по морде Бентли, по его выступившим мускулам и костяным выростам.

-- Философская хуйня. Да. Туше. Идея, которая имеет смысл потому, что люди думают, что она должна иметь смысл. Но это лишь слова, да?

-- Точно.

-- Присоединяйся. Перестань пытаться стать, как они. Ты знаешь, что у тебя не получается.