Annotation
Повесть о том, как двое друзей и подруга одного из них приплыли на островок в Азовском море (из тех, что намываются на отмелях, а потом опять исчезают в этом изменчивом и коварном море). Там и происходят странные и удивительные события — в течение двух дней жаркого лета.
(Под названием «Забытый идол» повесть опубликована в журнале «Искатель», номер 5 за 2013 год.)
Олег Азарьев
1
2
3
4
5
6
Олег Азарьев
Остров забытого бога
Человек зачат в грехе и рожден в мерзости, путь его — от пеленки зловонной до смердящего савана… Всегда что-то есть…
Роберт Пенн Уоррен «Вся королевская рать» (перевод Олега Азарьева)
— Клянетесь ли вы говорить правду, всю правду, ничего, кроме правды?
— А вы уверены, что хотите знать ВСЮ правду?
Олег Барышенский «Очень короткие истории»
Повесть
1
Костя заглушил подвесной мотор. Сразу стали слышны плеск и журчанье воды вдоль деревянных, смоленых снаружи и крашеных изнутри бортов. Старая рыбачья лодка еще несколько томительно-тягучих секунд скользила по мелководью к близкому берегу, затем выползла носом на плоскую отмель, увязая килем в мокром сером песке, резко встала и слегка накренилась на левую сторону.
Толчок был не сильный, но Петя на всякий случай ухватился за шершавый борт. Он сидел на корточках на носу лодки и, распрямившись, сразу же спрыгнул на отмель. Босые ступни погрузились по щиколотку в прохладный сырой песок, разбавленный морской водой. Накатила мелкая волна, и ступни еще глубже утонули в песке.
Петя, голый по пояс, загорелый, потянулся, гримасничая от удовольствия, поддернул шорты — широкие и длинные, до колена, в бело-синюю вертикальную полоску, как у пиратов из голливудских боевиков — и сделал несколько шагов по берегу. Оценивающе прищурился и оглядел островок.
— Неплохо, неплохо, Константин… в хорошую погоду, — проговорил он тоном знатока необитаемых островов. — А вот в шторм тут — гиблое место.
— Ну, ты и пессимист, — сказала Марина. Она встала и, осторожно переступая через широкие скамьи, тугие рюкзаки и прочий скарб, добралась до носа лодки. — Какие штормы летом в этой луже?
— Штормы? Еще какие! Ты не смотри, что море мелкое. Оно довольно непредсказуемое. Вот и подобные островки то появляются здесь, то исчезают. По воле штормов. Помнишь, что дедок дудел на эту тему?
Марина остановилась на слегка задранном лодочном носу и с сомнением посмотрела вниз, на мокрую отмель. Борта у лодки были невысокие, но Петя по выражению лица Марины понял, что она лениво раздумывает: спрыгнуть или нет. Всех троих основательно разморило на солнцепёке, пока они плыли неведомо куда. Вернее, и Марине и Пете ведомо было, куда и зачем они плывут, но точные координаты островка известны были только их предводителю, Косте. А они доверяли ему как себе.
Марина страдальчески наморщила аккуратный носик. В такую жару любое усилие и каждое движение казалось ей чересчур утомительной и ненужной тратой сил. Она неуверенно раздумывала: подождать, пока Костя освободится и поможет ей сойти на сушу, или все-таки набраться духа и спрыгнуть самой?.. А тут еще Петя со своими кошмариками…
— Штормы… непредсказуемое… Откуда такие сведения, умник? — спросила Марина и нерешительно поставила ногу на борт лодки. — От старого маразматика?
Петя вернулся к лодке и протянул Марине обе руки.
— Из мудрых книжек. Полезно полистать перед путешествием куда бы то ни было. Все, что он вам на уши вешал, я еще дома прочел. В книжках и в инете.
Костя на корме сосредоточенно возился с ржавой консолью подвесного мотора. Наконец консоль поддалась, мотор сдвинулся, и маленький гребной винт вознесся из прибоя, роняя с лопастей струйки воды. Костя зафиксировал положение мотора, удовлетворенно выпрямился и расправил плечи. Потом закрыл туристский компас, который висел у него на шее, на шнурке для мобильного телефона, и поднялся со скамьи, наблюдая, как Марина в своем красном топике, коротких красных шортиках в обтяжку и красных пляжных шлепанцах цепляется за Петины руки и, слегка отставив красивую попку, не без изящества прыгает с лодки на берег.
Костя поджал губы, ощущая некоторое недовольство. Он хотел первым ступить на остров. Торжественно сойти — наподобие конкистадора-первооткрывателя. Но Петя, похоже, не оценил важность момента и опередил его. Причем без всякой торжественности. И Марина туда же… Костя удрученно вздохнул. Что поделать? В конце концов, не лезть же по головам товарищей на нос посудины с криками: «Стойте, стойте! Дайте мне первым сойти на берег!». Это было бы несолидно, глупо и смешно. И в первую очередь — глупо. А глупости делать Костя не привык… Впрочем, слегка пожурить их все же надо, чтобы помнили, кто здесь главный.
— Вообще-то, первым сходит на берег команданте, — заявил Костя. — А вы уже сиганули. Без спроса. Без приказа. Без команды сойти на берег.
— Не знаю насчет команданте, но капитан сходит на берег последним, — отозвался Петя. — А ты у нас капитан. Рулевой. Кормчий. А мы всего лишь твоя послушная команда.
— Какая вы команда? — отозвался Костя насмешливо. — Сухопутный народ.
— Тоже неплохо. Экспедиционный корпус… Нет! Группа исследователей.
— Ага! Как бы не так! — сказал Костя, с наигранным высокомерием. — Вы — пассажиры. Груз. Балласт! Разгильдяи… Особенно ты, Питер.
— А кто притащил этот балласт сюда? — откликнулся Петя. — Ты, родимый! Ты же хотел показать нам безумные и роскошные красоты этого райского уголка где-то посреди Азовского моря!
— Он, он… — рассеянно поддакнула Марина, машинально переступая шлепанцами, которые непрестанно тонули в мокром песке, словно в трясине. Она сделала два шага вперед и остановилась там, где песок не расползался под ногами, а был сухим и слежавшимся.
— Ты приволок нас любоваться дымящимся вулканом, пальмами на берегу, непролазными джунглями и кровожадными дикарями, — заливался Петя. — А мы — народ нетерпеливый и любопытствующий. Вот и сошли первыми. А что? Жить торопимся и чувствовать спешим — изо всех сил. И это, по-моему, здорово! — Петя взглянул на Марину, ища поддержки.
Но Марина уже не слушала их. Она с интересом разглядывала остров. Это была намытая штормами груда песка длиной около семидесяти метров и шириной не больше тридцати. На скромной возвышенности в дальнем конце острова торчали два чахлых деревца непонятной породы, словно два осиновых кола над могилами вампиров; а на длинном пологом склоне редкие кусты растопырили ветки с мелкими листочками, напоминая собой не до конца обглоданные скелеты. У подножия склона раскинулось широкое и плоское пространство песчаной отмели, куда и причалила лодка. Вдоль кромки этой отмели, в нескольких шагах от воды, протянулся неровный песчаный нанос, намытый, должно быть, волнами во время шторма, а на самой отмели тут и там виднелись дары моря, которые называются плавником, — разбросанные как попало и полузанесенные песком доски, сучья, толстое бревно и большая причудливая коряга, смахивающая на кресло работы абстракциониста.
Позади Марины грузно приземлился Костя — рослый синеглазый блондин с гладкой, как у девушки, кожей, в футболке и обрезанных выше колена, обтрепанных по краю обреза выцветших джинсах. Он обнял Марину за тонкую талию, притянул к себе, прижал и не без самодовольства осведомился:
— И как тебе мой островок?
Марина не отстранилась, но взглянула на него снизу вверх с ехидным прищуром. Ох и любит же он побахвалиться порой! В такие моменты, как сейчас, у него просто на лице написано: а где ваш восторг, ребята, — я ведь тут самый лучший. Вот и теперь он просто сияет от самовлюбленности: восторгайтесь островом, восхищайтесь мною; я жду, когда вы начнете визжать и плакать от счастья! Это ведь я в прошлом году побывал здесь в компании приятелей. А теперь вот сделал одолжение — и вас привез… Марина поджала губы. Интересно, а с кем он тут все-таки «бездельничал» в прошлом году? Молчит ведь, не признается. Только и выдавил, что с приятелями, ты, мол, их не знаешь. А ведь в прошлом году, перед его поездкой на море, Марина уже спала с ним и считала, что нашла-таки свою половину. «Не дай Бог, узнаю, что трахнул здесь какую-нибудь сучку… — подумала она и тут же спросила у себя: — Ну и что?.. Что будет?.. Да ничего ты не сделаешь! Потерять побоишься…». Она хмыкнула и проговорила:
