В результате расследования происшествия вскрылся и ещё один немаловажный факт из жизни сбежавшего заключённого и как я уже говорил, бесследно пропавшего военнослужащего отправившегося его преследовать. Версий было несколько и военные без особого рвения начали докапываться до мотивов побега.

Следователи выяснили, что за две недели до побега Солонцов участвовал в погребении умершего заключённого по фамилии Бережков. Интересные и страшные события развернулись вокруг упомянутого лагерного мертвеца. До сих пор ничего определённого невозможно сказать об этом человеке. По документам медсанчасти и по записям в деле заключенного Бережкова было выявлено, что мужчина умер после тяжёлой болезни прямо в медпункте лагеря. На третий день из небольшого морга, двое заключённых, одним из которых был Солонцов, под охраной старшины Абрамова, унесли в нестроганом гробу тело Бережкова на кладбище и зарыли его там, в заранее подготовленной яме. За день до похорон могилу копал тоже Солонцов и охранял его фигурант по делу старшина Абрамов. После анализа этих фактов у следствия стала вырисовываться ещё одна версия происшествия. Разбирательство решено было продлить и не напрасно.

Следственная группа продолжала находить различные странности и необъяснимые совпадения в деле о побеге загадочного и тихого заключённого Солонцова.

Именно знакомым путём через кладбище ушёл из зоны Солонцов. Первыми в погоню за ним кинулись два бойца роты охраны: старшина Абрамов и вожатый служебной собаки Литвинов. Литвинов и Абрамов были местными жителями, и хорошо знали окрестную тайгу. Другие поисковые группы ушли в тайгу преследовать Солонцова тридцать минут или час спустя, каждая по своему тщательно обдуманному маршруту. План поиска предполагаемых беглецов разработали заранее и всегда выполняли его неукоснительно.

Однако на этот раз погоня не принесла успеха. Поисковые группы возвращались одна за другой и рапортовали о провале операции по поимке Солонцова. На следующий день контрольные посты остались только на дороге да в населённых пунктах. Больше суток известий не было от старшины Абрамова и вожатого Литвинова.

Наконец, на исходе следующего дня, на базу прибежала служебная собака Литвинова. Пёс выглядел удручающе. Овчарка повредила лапы и с нок до головы была заляпана пихтовым маслом. Примерно через час вслед за псом пришёл и сам боец Литвинов. Старшина Абрамов не появился. Его искали несколько дней в том районе, где военнослужащий загадочно исчез из поля зрения своего напарника вожатого служебной собаки, но так и не нашли ни самого старшину, ни его следов.

Литвинова допросили. Он подробно описал ход погони.

Вот какими словами начинался его рапорт, так и не объяснивший исчезновение Абрамова.

- Информатор показал старшине направление куда, по его словам, скрылся беглец. Мы сразу же доложили о побеге офицеру караула и, получив приказ на поиски, немедленно бросились в погоню. Собака быстро взяла след и поэтому мы уверенно стали преследовать заключённого Солонцова. Через какое-то время нам пришлось пересечь кладбище. Пёс, лавируя между крестами, вывел нас точно к свежей могиле, в которой был похоронен последний лагерный мертвец Бережков. Пробегая мимо могильного холмика, собака каким-то невероятным образом опрокинула на себя железную банку, наполненную еловым маслом. Кажется, банка висела на могильном столбике. Абрамов тут же сказал мне, что Бережков в последнее время работал мастером по добыче хвойного масла.

- Теперь сержант всё, теперь ни одна ищейка следа не возьмёт. - Выкрикнул на ходу Абрамов. - Я брат знаю толк в пихтовых маслах, собаки не любят этот запах. -

Я был удивлён радостному тону Абрамовского возгласа. Можно было подумать, что старшина совсем не собирается ловить сбежавшего Солонцова. Я вначале не придал этому сообщению особого значения, но потом понял, что пёс действительно страдает от запаха еловой хвои и поэтому отказывается работать.

Дальше мы бежали по инерции в ту сторону, куда мог уйти Солонцов. Собака вскоре вообще перестала брать след. Абрамов предположил, что овчарка не может учуять запах беглеца, так как Солонцов пропитал свои сапоги пихтовым или еловым маслом и пёс тоже измазан этим же веществом. Однако мы ещё некоторое время видели между могилами отпечатки сапог Солонцова, а в лесу они исчезли окончательно.

Несмотря на то, что след беглеца был потерян, мы продолжили поиск Солонцова, двигаясь в сторону Лысой горы, нам казалось, что только в той стороне он может укрыться от погони.

Километра три собака тянула нас вглубь тайги, кидаясь то в одну, то в другую сторону, а по ту сторону Лысой горы в логу окончательно потеряла след. Мы со старшиной посоветовались и отдалились друг от друга на расстояние видимости и стали прочёсывать разложину, хотя понимали, что этот приём не даст нужного результата. Без собаки найти Солонцова было невозможно. Однако какое-то время спустя, уже в сумерках, пёс вроде бы вновь наткнулся на след беглеца. Собака рванулась и вырвала поводок из моих рук. Какое-то время я слышался лай, но потом всё затихло. Через десять или пятнадцать минут, я с испугом понял, что Абрамова тоже нет в поле зрения, и принялся кричать, звать старшину, но он необъяснимо исчез. Никто не откликался на мой крик.

События непредсказуемо скатывались в угрожающую моей жизни мистику. Я не вытерпел и выстрелил из винтовки, но Абрамов не пришёл и на выстрел. Меня охватил страх. В голову лезли мысли о том, что Абрамова мог убить Солонцов, забрать у него винтовку, а тело спрятать. Тем временем стемнело и мне пришлось разложить костёр и устроиться на ночлег.

Я всю ночь поддерживал огонь, надеялся, что на свет придёт старшина или вернётся служебная собака, но этого не случилось. Мне по-настоящему было страшно. Необъяснимость случившегося жутким образом действовала на мою психику. - Признался следствию вожатый служебной собаки.

- Костёр устроил метрах в трёх от толстого кедра. Я не видел звёзд на тёмном небе, боялся, что может начаться дождь и поэтому выбрал густое дерево. Тучная широкая вершина кедра как-то пугающе глухо шумела и поскрипывала, заставляла нервничать. В какой-то момент, когда уже стало совсем темно, на меня навалились мистические видения. Я просто трясся весь от мельканий и шумов, долетающих из кромешной темноты. Одна из чёрных теней вдруг вихрем прошлась вокруг моего лагеря и улетела вверх во мглу и скрылась за ветвями кедра. Я услышал странный пугающий звук, о дерево что-то глухо стукнуло. От страха я чуть в штаны не наложил и по какой-то необъяснимой причине, сотрясаемый волнением решил, что это человек с невероятной скоростью забрался на кедр. Может быть, еле уловимая человеческая фигура мелькнула перед моими глазами? Но если это было так, то произошло всё очень быстро. С перепуга я даже порывался выстрелить в ту сторону, но в последний момент удержался, не стал тратить патрон и, не выпуская из рук винтовку, подбросил в огонь сухих веток.

Некоторое время спустя я вновь услышал странный шум, и страх с новой силой горячей волной накрыл моё дрожащее тело. Звук, как и в первый раз, был глухим, словно ударили по стволу дерева, но теперь не возможно было точно определить, с которой стороны он исходит. Мистика какая-то творилась вокруг моего ночного лагеря. Раньше со мной в тайге никогда не случалось такого страха. Я понимал, что жуть нагоняет исчезновение Абрамова и моей собаки, однако надеялся, что беглец всё же ушёл в сопки, даже если сумел убить Абрамова и завладеть его оружием. Я боялся, что Солонцов мог разделаться и с моим псом, но радовался, что по какой-то причине он не тронул меня.

Когда рассвело, я несколько часов лазил по тайге в поисках старшины и запропастившегося куда-то пса, но мои труды вновь не увенчались успехом. Измученный и голодный я, наконец, принял решение вернуться на базу. Тайга знакомая и мне без труда удалось выйти к населённому пункту той же дорогой, по которой мы с Абрамовым преследовали Солонцова.