— Рад, что вы приехали, — говорит Линден, прежде чем замечает собачью переноску. Он приседает на корточки и говорит, — А это у нас кто?

Эмили тут же начинает лаять на него, заставляя Линдена отскочить и подпрыгнуть.

— Господи, Лаклан, он такой же неприветливый, как и ты.

— Она, — поправляете Лаклан. — Это мисс Эмили.

Линден фыркает.

— Слишком женоподобное имя для собачки. Ты ее так назвал?

— Ага, — говорит Лаклан, глядя вниз на Линдена с намёком на бешенство во взгляде.

— Давай зарегистрируемся, — говорю я, потянув Лаклана за руку и ведя его к стойке регистрации.

— Ты в порядке? — шепчу я.

Он ворчит в ответ. Полагаю, это значит, что все в порядке. Или что мне не стоит об этом беспокоиться.

Когда мы подходим к ресепшн, то приветствуем Николу, и пока получаем ключи от номера, она говорит мне прийти к ним в винный погреб на дегустацию, хотя, кажется они сами уже вполне надегустировались.

Наш номер находится на первом этаже и оформлен в средиземноморском стиле. Лаклан выпускает Эмили из клетки, затем пристегивает поводок, открывает дверь на нашу веранду и выпускает ее, чтобы она пописала. Я быстро освежаюсь в ванной, потягиваясь после заточения в машине, а затем бросаюсь на двуспальную кровать, испытывая матрас на твёрдость. Он бесподобен. Я бы всю ночь могла заниматься на нем сексом.

Когда он возвращается, Эмили забирается на кровать рядом со мной, и я понимаю, что день и ночь напролёт заниматься сексом с собакой, следящей за каждым твоим шагом, может быть трудновато.

Лаклан ложится рядом, кладя крупную руку мне на живот. Я смотрю, как он дышит, его грудь поднимается и опускается.

— Уже чувствуешь себя не очень дружелюбным? — спрашиваю его.

—Ммм, — говорит он, глядя на меня. — Я бы лучше побыл здесь с тобой.

— Ну, если у тебя запланированы какие-то любовные игры, нам видимо придётся заняться ими снаружи. Здесь за каждым нашим движением будет следить мисс Эмили.

Он пожимает плечами.

— Ну так отправим ее в ванную.

— Она будет лаять.

Он вздыхает.

— Да, будет.

Я поворачиваюсь к нему и провожу пальцем по лбу, разглаживая складки.

— Всегда такой угрюмый, — говорю я, нажимая на впадину между бровями. — Всегда о чем-то думаешь.

— Если честно, я бы с удовольствием заплатил тому, кто отключит мои мозги, — говорит он. Я следую пальцем вниз по носу, к небольшой выпуклости в изгибе его губ. Он приоткрывает их, беря палец зубами, и нежно прикусывает.

Я внимательно смотрю на него, и могу видеть, как крутятся колесики в его голове. Понижаю голос.

— Я знаю лишь как остановить это. — Высовываю палец из его рта и нежно целую. Он издает слабый стон, который я чувствую нутром. Кладу руки ему на грудь и отстраняюсь назад.

— Но сначала, пойдем, попробуем вино.

Он закрывает глаза, и его голова плюхается обратно на подушку.

— А нам это надо? Почему мы просто не можем остаться здесь, и ты сделаешь то, что выключит мои мысли, а я сделаю так, что твоя киска намокнет больше, чем водная горка?

— Пойдём, говорю я ему, убирая его руку от меня и поднимаясь. — Мы делаем это потому, что ты хочешь увидеть кузенов до того, как уедешь, а они хотят увидеть тебя. Давай просто выпьем немного вина и исчезнем.

Он что-то бурчит в ответ, но встаёт. Мы оставляем Эмили с едой и водой и выходим из отеля.

Само здание огромное, и мы прогуливаемся по двору и мимо шикарного бассейна. Здесь людно, и кажется у каждого в руке бокал вина, что заставляет нечто в моей голове запнуться и сделать паузу. Может быть, виноградник на самом деле и не лучшее место для Лаклана.

Я смотрю на него снизу вверх, когда он идёт рядом, глаза осматривают все вокруг, никогда не задерживаясь на одном месте. Я вспоминаю все, что знаю о нем. Поведенческие проблемы. Татуировки, намекающие на туманное прошлое с падениями и демонами. Тот факт, что он не пьёт много, если пьёт вообще, может быть связан не только с подготовкой к сезону. Это может значить совершенно другое.

Но он ничего не сказал мне об этом, и так как подобная информация слишком личная, я сама спрашивать не собираюсь. Люди, которые лишь неделю занимаются сексом, не должны рассказывать паршивые, грязные и возможно болезненные детали их жизней друг другу.

Винный погреб находится в Estate Cave, расположенной прямо в покатом холме виноградной лозы, примыкающей к задней части земельного участка. Внутри прохладно и туманно, вход в спа слева от нас, а дегустационный винный бар справа. Впереди большие чёрные двери, так и умоляющие открыть их.

Я практически делаю это, заглядывая внутрь и видя большую, пустую пещеру с изогнутыми каменными стенами и висячими люстрами, когда Лаклан тянет меня назад и Стеф визжит мне в ухо.

— Круто! Вы пришли! — говорит она, когда я поворачиваюсь посмотреть на нее, и дарит мне слюнявый поцелуй в щеку. Я обмениваюсь взглядом с Лакланом. Она пьянее, чем раньше.

— Конечно же, мы пришли, говорю ей, когда она жестом показывает следовать за ней в бар. Несколько человек выстроились вдоль линии, разглядывая каталоги, и строят из себя несостоявшихся сомелье, но мы следуем за Стеф, где все остальные сидят за отдельным столом.

Когда они замечают нас, то громко приветствуют, и я быстро машу рукой им в ответ.

— Итак, — говорю я, глядя на их пустые, покрытые пятнами от вина, бокалы. — У вас была фора.

— Мы выпили лишь по одному бокалу, — говорит Никола, указывая на два пустых места рядом с собой. Мы с Лакланом садимся, и тут же появляется официантка.

— Привет, — говорит она чрезмерно бодрым голосом. Полагаю вам надо быть бодрым, если вы хотите продать дорогие ящики с урожаем. — Позвольте мне наполнить ваши бокалы. Мы начали с лёгкого Совиньон Блан. — Она тянется бутылкой к моему бокалу и мастерски наполняет его, но когда двигается к бокалу Лаклана, он кладёт руку сверху.

— Я не буду, — говорит он, не встречаясь ни с кем глазами.

Я с любопытством смотрю на Брэма, пытаясь понять, странно ли такое поведение для его кузена или нет. Брэм, в свою очередь, внимательно следит за Лакланом, хотя не кажется удивлённым.

— Вы хотели бы другое вино? — спрашивает девушка.

— Налейте ему красного, — говорит Линден. — Он больше похож на любителя красного. Верно, в красном вине меньше сахара.

Брэм одаривает брата смущенным взглядом и открывает рот, чтобы что-то сказать, когда Лаклан пожимает плечами и убирает руку с бокала.

— Конечно, красное это здорово, — соглашается он.

Я чувствую, как за столом все внезапно напряглись, из-за чего Лаклан оказался в центре внимания, так что я быстро говорю:

— Брэм, огромное спасибо за организацию всего этого.

И тогда все внимание переходит на Брэма с многочисленными выражениями благодарности. Я кладу руку на ногу Лаклана, его мышцы напрягаются, когда он нервно стучит ногой по полу.

Официантка, на бейдже которой написано «Дженнифер Родригес» возвращается и наливает Лаклану приличную порцию их красного Гренаш Бленд. Вообще-то она довольно привлекательная, с белыми зубами, загорелой кожей, вьющимися волосами медового цвета и отвратительными манерами. Она не перестаёт строить Лаклану глазки.

Но он совершенно не обращает на неё внимания. В то время как она рассказывает ему всю информацию о вине, непрерывно болтая, ее глаза порхают по его татуировкам, покрывающим большую часть рук и предплечий, он даже ни разу не смотрит на неё. Он лишь делает глоток вина и кивает.

Остальные не получают столько внимания, хотя вино довольно хорошее. Брэм задаёт миллион вопросов обо всем, что мы пьём, но внимание Джен всегда сосредоточено на Лаклане. В какой-то момент она даже трогает его бицепс и кудахчет:

— Мне нравятся ваши татуировки. У моего бывшего была геральдическая лилия на руке и цитата на груди. Я всегда считала, что татуировки на мужчине это очень сексуально.

Я так близка к тому, чтобы сказать ей отвалить, но Лаклан складывает руки перед собой и спокойно смотрит на неё снизу вверх.