Мелкие рыжие зверьки слегка подвытаращили глаза; некоторые помотали головами или схватились лапами за голову.
- Триксиии, это так сложно!
- Да нет, это как раз именно элементарно, - улыбнулась лиса, - Если вы захотите понять, то обязательно поймёте. Правда, сначала придётся прочитать краткое изложение физики.
- Дай, дай! - наперебой затявкали зверьки, подпрыгивая как мячики и виляя пушистыми хвостами.
- Попозже, попозже! - отмахнулась Трикси, - Мозг должен быть приготовлен к приходу, а то каша получится.
Лисята не особенно расстоились - если не сказать что вообще не - и принялись носиться по окрестности, оглашая воздух тявканьем и повизгиванием. К этому собственно я и вела, подумала трёххвостая, растущим организмам стоит скормить физику, чтобы потом не возникало тупака. Лиса глубоко вдохнула воздух Родины - чисто в нос, понюхать, - и довольно притявкнула, потому как солнышко замечательно грело пушные ухи. Щурясь на светило, Трикси припомнила дальше, только про себя, чтобы не перегружать малолисие.
Через два года после запуска боддхисаттвы Солнце было восстановлено - звезду пришлось полностью отфильтровать и собрать заново, зато результат явно того стоил. У многих прочих народностей по галактике было чем заняться, а именно ликвидировать последствия катаклизма - как подсчитали потом, только грызи эвакуировали сто шесть планет, и теперь предстояло собрать их заново и вынуть на место всё содержимое эвакопачек. Благо, к процессу активно подключались бывшие виновники торжества, был даже создан крысале-роньский трест по ликвидации последствий.
График щебневания взлетел вертикально вверх - как и предупреждали теоретики - потому как боддхисаттва была способна разглядеть все миры в галактике и оперативно накрыть их лучами Циби, если таковое требовалось; а если лучи Циби не приносили должного результата, на место отправлялись милицейские формирования, причём отправлялись тут же и в реально неограниченном количестве ввиду использования дублированных Самих. На ночном небе Шаданакара была видна сверкающая всеми красками радуги десятиконечная звезда, состоявшая из двух пятиконечных - собственно та самая боддхисаттва ╧0, получившая собственное название "Роза Мира". Откровенно сказать, свет от неё до солнечной системы должен был бы идти примерно сто тысяч лет, но видимо тамошние что-то подкрутили в настройках пространства. А номер ноль намекал, что боддхисаттва хоть и первая, но далеко не последняя.
Трикси повернула нос примерно в ту сторону, где в небе над лесом едва-едва было видать очертания десятиконечной звезды, и припомнила, что ей самой ещё предстоит немало что изучить, и отнюдь не краткую физику. Котран и Бронеслав, как давнишние миллиционеры и щебнюющие, уже давно работали на боддхисаттве - ну всмысле, конечно, работали их дубли, утаскивать с Шаданакара целые Ряды зверьков довольно сложное дело. Лисе сказали, что хорошо бы изучить часть Циби, в которой речь о Щебне, и тогда самое в пух, так что она и изучала. Если же прислушаться в wой-эфире, то трёххвостая могла услышать, как wоет что-то своим кавиям Бро, а на Лире переwываются румели - и это впечатление было весьма приятное, иметь дальность слуха во всю известную часть Вселенной.
Ну что, тявкнула себе Трикси, пусть ещё часик лисятина побегает, а потом надо загонять. Сама поднялась с деревянной скамейки, каковые были расставлены по полянке, обметая её пушными хвостами - она как привыкла к тому чтобы усаживать хвосты, как это делали организмы, так и не отвыкла, хотя ясное дело что могла стоять всё время, как дерево. С высоты роста было видно подальше - в одну сторону уходило поле, расцвеченное пятнами различной растительности, вокруг шелестели невысокие кусты, а с другой стороны подходил лес, ярко-зелёный, пахнущий хвоей и свежими листьями и вовсю щебечущий. Малые рыжие хвосты мелькали среди кустов и травы вокруг.
Лиса повернулась и подошла к бетонному возвышению - сдесь, как и во многих тысячах других мест в мире, стоял танк, советская "тридцатьчетвёрка". Почти за три сотни лет он не изменился вообще, как будто вчера выкатился из заводских ворот; ребристые траки гусениц не трогала ржавчина, в смотровых приборах блестели линзы. Трёххвостая положила лапку на сильно шершавую поверхность стальной брони, ощущая непоколебимую массу машины и прохладу от металла. Того же самого металла, что теперь составлял основу Самой.
Трикси сообразила, почему танк так привлекает её внимание и вызывает сложные чувства. Они встретились через три сотни лет, боевая машина, сражавшаяся за Мир, и состоящая из того же металла, но уже совершенно живая СамоЛиса, которая тоже слегка приложила лапу к сохранению Мира. Солнечный свет отражался от триплексов тридцатьчетвёрки и мерцал в ярких разноцветных глазах лисы, а над её ушами, обрисованная неясным силуэтом в небе, восходила боддхисаттва.
