========== Часть 17 ==========

Джастин проснулся. Проснулся не только от наркоза — он пробудился от окутывающей его глухой алой дымки, от кошмара, который преследовал его несколько месяцев. Но теперь не было никаких голосов, никакой крови. Все чистое, белое, больничное. Теплая рука, слегка поглаживающая его ладонь, и чуть взволнованный, но уже немного насмешливый и такой любимый взгляд.

Брайан. Его Брайан был рядом снова, он ждал… Джастин постоянно слышал его голос… даже там, в глубокой красно-черной тьме, он цеплялся за него. За чувство безопасности, надежды… любви.

Джастин не мог сказать, сколько времени он то просыпался, то снова засыпал, возвращаясь в реальность, но единственное, что он знал точно — Брайан был рядом. И это успокаивало даже несмотря на преследовавшие головную боль и тошноту.

Джастин почти сразу вспомнил все — нападения, свое лихорадочное возбуждение, направляющий Голос… Он почти скользнул в эту пропасть. Почти, но благодаря Брайану он все еще здесь, он мыслит и чувствует. Он — человек, не превратившийся в животное. Хотя он мог практически стать им. И то, что он совершил, достаточно ужасно, чтобы полностью переосмыслить свою жизнь.

Когда Джастин рассказывал об этом Брайану, он был уверен, что ответит за содеянное. Как бы то ни было, это были преступления. Он помнил всех своих жертв — наркоманов, сутенеров, самоуверенных преступников разных мастей. Джастин был в состоянии описать их так, словно видел вчера. Вспоминая мотивы своих поступков, он не мог найти им оправдания. Его бросало в холодный пот при мысли о том, какую радость и эйфорию он испытывал, избивая их до полусмерти. Каким всемогущим себя чувствовал в тот момент. И пусть это был не совсем он, но все эти эмоции жили у Джастина внутри. Его виновато мятущееся сознание успокаивала только одна мысль — он был болен. Но, с другой стороны, он совершил насилие. И оправданий тут быть не могло. Возомнить себя Господом Богом — не лучшая идея, порожденная нездоровыми мозговыми импульсами.

Брайан успокаивал партнера, как мог — Карл подтвердил, что у всех жертв Джастина есть яркое криминальное прошлое, и после теплой уютной больницы все они будут перемещены в места с гораздо меньшим количеством удобств. Но Дженис…

Джастин ее не помнил. Ни слова, ни звука, ни малейшего проблеска. Брайан, выслушав его рассказ, попробовал описать последнюю жертву, но Джастин только молчал и растерянно смотрел на партнера.

Джастин видел, что Брайан начал нервничать. Судя по всему, он не мог понять, либо Джастин притворялся, либо, действительно, ничего не помнил. Миссис Ллойд никак не укладывалась в четкую схему, по которой он действовал. Вспомнить ее было важным, но Тейлор не мог. Он отчаянно пытался, но ничего не получалось.

— Джастин, ты ударил ее. Как всех остальных, по голове, — Кинни запустил руку в волосы. — Никто не понимает, почему ты попер против мирной бабы, которая просто возвращалась домой с работы. Но это — ебаный факт. Она все еще в реанимации, в искусственной коме, и если ее состояние не улучшится… Джастин, никто, включая Хорвата, не сможет тебя отмазать.

Джастин приподнялся на кровати, бледное лицо не выражало ничего, кроме гнева.

— Брайан! Я, конечно, сволочь. Совершил много такого, чему нет никакого оправдания. Я признаю это! И готов понести наказание, — его голос на мгновение прервался. — Я все тебе, блядь, рассказал! Все, что вспомнил. Но не помню я эту женщину, хоть убей меня!

— Джастин… Да, ты не помнишь. Но это не значит, что этого не было…

— Не было чего?

— Только одну жертву ты не можешь вспомнить. Ты в красках описал остальных, Карлу даже не надо будет брать дополнительные показания. Но… мать твою, против тебя неопровержимые улики!

— Какие улики?

— Ее ударили тупым предметом по голове. Все по твоему, блядь, голливудскому сценарию.

— И все? У нас в городе что, только я человеку могу по башке настучать? Брайан! Я признаю все, но только не это. Даже с моей ебучей херней в голове я не мог!

— Джастин, ты два раза пытался убить меня. Что уж говорить о незнакомой женщине? — устало сказал Брайан.

— Ты — другое дело. Он, этот Голос, который возомнил себя моей главной личностью, хотел от тебя избавиться. Он постоянно это твердил. И не смотри на меня так! Знаю, что все это было только в моем воображении. Но я не дал ему тебя укокошить, кстати, скажи спасибо.

— Спасибо, — усмехнулся Брайан.

— Пожалуйста. Я кое-что знаю. Абрахамс успел мне рассказать, что у людей с деперсонализацией…

— С чем, блядь?

— Не перебивай! Ну, с потерей своего «я», шизофренией или как тебе угодно… Так вот, у них существует четкая линия девиантного поведения, которой они строго придерживаются.

— Джастин, а ты уверен, что ты не заканчивал медицинский? Не приходя, блядь, в сознание?

— Заткнись уже, Брайан! Просто послушай. Я несколько месяцев занимался неведомой хуйней, но всегда по одному алгоритму. Я выходил ночью, я бил кого-то чем-то по голове и возвращался домой. Утром я ничего не помнил. Так?

— Так.

— А сейчас, когда траханую аневризму удалили, я вспомнил все до мельчайших деталей, так?

— Ну?

— Так почему я не помню Дженис? Брайан, у меня только один ответ — ее ударил не я. Я не оправдываюсь, я просто в этом уверен. И… В общем, если ты мне поверишь, мне будет легче. Просто поверь мне!

Брайан задумчиво смотрел в широко распахнутые голубые глаза. Джастин мог не помнить, но… Напасть на невинную женщину… Пусть и с ебучей деперсонализацией…

Брайан отошел к окну и закурил, наплевав на все больничные правила. Внутренняя борьба была короткой — он хотел верить, и он поверил. Дженис Ллойд не была жертвой Джастина. А кто ее ударил… Вот это им всем предстоит выяснить.

Он коротко кивнул.

— Я верю, Джастин. Я тебе верю.

— Я не верю! — в палате раздался третий голос. Карл Ховарт с вызовом смотрел на Джастина. — Я не верю, парень. Таких совпадений просто не бывает, и ты сам должен это понимать.

Брайан затушил сигарету, выкинул окурок в окно и непроизвольно сжал кулаки. Если ему предстоит борьба за Джастина, он будет бороться до конца. Сомнения исчезли, уступая место гранитной уверенности — Джастин не нападал на Дженис Ллойд. И есть один человек, который так же, как и он сам, не сомневается в том, что Тейлор достоин, чтобы за него бороться. И к черту Хорвата с его моралью.

========== Часть 18 ==========

Джастин физически поправлялся довольно быстро, но его внутреннее состояние с каждым днем становилось все хуже. Как и говорил Абрахамс, благодаря эндоваскулярному методу следов операции на голове Джастина не осталось, но их было достаточно в его душе. Карл, который все-таки настоял на разговоре с ним, только усугубил и без того тяжелую ситуацию. Бывалый коп, разрываясь между пониманием и жалостью к человеку, которого знал, и профессиональным долгом, выбрал правосудие и с мрачным видом расписал Джастину состояние каждой из его жертв. Как она была обнаружена, насколько сильно изувечена, лечение, беседы с теми, кто все-таки пришел в сознание.

А очнулись все, кроме Дженис. Та все еще находилась в коме. Доктора провели операцию, утверждая, что она должна помочь, но приводить женщину в сознание не торопились. Еще присутствовал определенный риск, и приходилось выжидать.

Тейлор был подавлен. Даже несмотря на то, что он прекрасно помнил, что делал, из чужих уст это звучало еще ужаснее. Чувство вины переплелось внутри с отчаянием и безысходностью. Единственное, в чем он был уверен — на Дженис напал не он. И дело было не в том, что воспоминаний о женщине не было, просто Джастин чувствовал, понимал, что даже его внутренний монстр не был способен причинить боль без оснований. Но полиция, пока в лице Хорвата, не разделяла этой уверенности. Ни Джастин, ни Брайан не имели совершенно никакого понятия, что делать дальше.

В день выписки все решилось. Карл, который явился в больницу, просто поставил их в известность, что Джастин не позднее завтрашнего утра должен прибыть в отдел для дачи показаний. Последнее, что сделал Хорват для них — это не сказал своему шефу сразу, что Тейлор является подозреваемым. Он лишь сообщил, что явится человек, у которого есть информация о ночных нападениях. Остальное должно было стать чистосердечным признанием самого Джастина. Возможно, на основании справки от Абрахамса и подробного рассказа удастся хоть немного смягчить прокурора.