До надавал пощечин алжирцу.
- Сволочь. Что тебе было нужно?
Тот с трудом глотнул.
- Взять тебя живым, - выдавил он из себя. - Копы заходили к Али Бабе только за тобой. Ты сбежал от них. Я подумал, что рано или поздно ты выйдешь из таверны, и спрятался поблизости. Я видел, как ты выходил с этой шлюхой, и пошел за тобой. Если бы мне удалось, я выдал бы тебя копам, а они, может быть, заплатили бы мне.
Судя по всему, он понял что проиграл, и говорил правду.
- Nandin keulb! - процедил Хищник.
И До стал отводить душу. Он бил алжирца. Бил по плечам, по лицу. Разбил зубы, сломал нос, из которого ту же брызнула кровь.
- Быстрее! - умоляла Малика.
Ударом в затылок До прикончил эль Гафи, убрал "Люгер" в кобуру, а "Кольт" сунул за пояс под рубашку, потом пошел за девушкой, которая очень спешила убраться отсюда.
В конце пустыря они повернули направо и направились к трущобам, где стоял безколесый железнодорожный вагон. Раздвижную дверь скрывал сикомор.
Каким образом этот вагон мог попасть сюда?
Малика подошла к вагону, вынула из лифчика ключ, открыла висячий замок и пригласила До войти. Потом чиркнула спичкой и зажгла фитили двух керосиновых ламп.
В вагоне были буфет, газовая плита на бутане. В одном углу стояли три стула, в другом - шкаф из белого дерева, нары и круглый столик с вазой, а в ней - увядшие ноготки. Стол покрывала желтая клеенка с голубыми бабочками.
- Вот мой дворец! - весело сказала Малика.
В вагоне пахло керосином и гудроном. Среди дощатых стен стояла ужасная жара. До снял куртку, кобуру и повесил все на вбитый в стену гвоздь.
Малика сняла платье и осталась в лифчике и голубых трусиках.
Она не была красавицей, но все же довольно милой женщиной. На ее лице можно было заметить множество недостатков, загорелую кожу избороздили морщины. До молча смотрел на нее. Малика занималась древнейшей в мире профессией, но могла бы заслужить и большего в этой жизни, если судить по ее изящным манерам, элегантной походке, по тому, как она грациозно поправила волос.
- Ты, наверное, голоден, - сказала она и, не дожидаясь ответа, зажгла газ, пошарила в буфете, поставила кипятить воду.
- У меня немногое есть, я не ждала гостей, - извинилась Малика. Brondo, bouddenas, m'katfas.
Вынужденный играть роль араба До с энтузиазмом согласился. Ему уже давно не приходилось питаться по своему вкусу, и он принялся грызть лепешку. Мигрень ни на минуту не оставляла его, а драка только усилила боль.
Малика приготовила чай и присела на край стола. До остался стоять.
- У тебя нет анальгетиков? - поинтересовался он.
- Что?
До объяснил. Это напомнило Малике, что удар дубинкой типа в джеллабе не прошел бесследно и для нее. Она нашла таблетки, проглотила две и три предложила До.
- Ты очень крепкий, - заметила она - Здорово ты набил морду этим троим.
Фиолетовые зрачки До смотрели в ее темные глаза.
- На минуту мне показалось, что этих костоломов послал Савад и...
- И что я завлекла тебя в западню, - закончила за него Малика. Знаешь, ты странный парень!
Она была умна. Джамиль Савад сделал хороший выбор. При случае она могла получить несколько откровений в постели. До проглотил m'katfas.
- Эль Гафи... - продолжала Малика. - Я знаю его. Это мелкий сутенер и карманник, который всегда ждет удобного случая. Он принял тебя за жертву и ошибся.
Она мягко массировала лоб и то место под пышными волосами, куда ударила дубинка.
- Имя, которым ты назвался Саваду, настоящее?
- Ну конечно. Хочешь взглянуть на мои документы? Кариб... Гамал Кариб.
- Ты египтянин?
- Нет, иракец.
- А я - египтянка. Почему ты сбежал от копов?
Лицо До расплылось в улыбке.
- Потому что они - представители закона, а я не люблю закон.
- Что же ты сделал?
Типично женское любопытство, или нужная Саваду информация? Возможно и то, и другое. До пожал плечами, проглотил другой кусок m'katfas. Чтобы двигаться дальше, ему показалось совершенно необходимым пойти ей навстречу и нарисовать свой имидж.
- Я дезертировал, - ответил До.
- Дезертировал! Откуда?
- Из Курахийского Легиона.
- А что это?
- Курах - остров... На нем есть нефть. Имам создал армию, Курахийский Легион, по образцу и подобию Иорданского Арабского Легиона. Как у Глэб Паши, понимаешь?...
Она утвердительно кивнула, допила чашку чаю, налила другую. Потом дернула пальцем за лямку бюстгальтера, и тот скользнул ей на плечо, открыв белую полоску на загорелой коже.
До сел на кровать. Казалось, настал час, благоприятный для откровений.
- Я чувствовал себя там неплохо, - добавил До. - Платили хорошо, но мне все надоело. Мы занимались только тем, что устраивали парады для имама.
- Парады! - воскликнула Малика. - Военные парады очень красивы. Мне они нравятся... Но если тебе хорошо платили, почему ты дезертировал? Если все надоело, это еще не причина!
Недовольная гримаса До не остановила ее вопросы. Сидя на столе, Малика болтала ногами.
- И Курахийцы потребовали от французских копов выдать тебя, да? Почему они решили, что ты в Джибути?
Малика не согласится с любым ответом. Не подавая виду, она продолжала допрос не хуже полицейского. До отрицательно покачал головой.
- Не знаю, - ответил он. - Не могу понять. Думаю, меня ищут по всему региону. Я испугался в Таверне. Если бы...
Игра так увлекла До, что под действием таблеток мигрень прошла. Малике понравился такой ответ, и она постаралась узнать как можно больше. До знал, что через нее с ним говорил сам Джамиль Савад. Сириец узнает все, что захочет узнать. Все, или почти все...
- Что ты теперь будешь делать? - опять спросила Малика.
- Не знаю. Хотел бы найти работу... Я приехал в Джибути, но, думаю, бесполезно искать работу здесь... Копы, понимаешь? Наверное, отправлюсь в Йемен.
- Зачем? Ведь война там закончилась, - заметила Малика.
- Да. Но, кажется, они плохо ладят со своими соседями из Южного Йемена... И на этот случай вербуют наемников. Как ты думаешь, Савад поможет мне перебраться в Йемен?
- А почему он должен помочь тебе?
- В самом деле, почему!
До растянулся на кровати и закурил сигарету. Малика расстегнула за спиной лифчик, и он упал, обнажив ее упругую грудь... Она сняла трусики и полностью обнаженная приблизилась к До...
x x x
Раввак смахнул пот, струившийся по носу, словно вода из плохо закрытого крана. Сириец скучал и уже начал жалеть о том, что назначил час "Х" так рано. Он мог бы и не приходить к Джамилю Саваду ровно в половине первого ночи.
Собранные им по соседству сведения совпадали. Савад всегда возвращался к себе не раньше четырех утра. Он жил на роскошной вилле, которую велел построить на одной из возвышенностей, окружавших Джибути. Эти возвышенности были достаточно удалены от перенаселенных бедных кварталов и скорее походили на жилые предместья.
Здесь жили большинство высокопоставленных французских служащих, и Савад не мог не потешить свое тщеславие. Его вилла, насчитывающая шесть комнат, возвышалась посреди облезлого сада без травы и деревьев.
В полночь Раввак пробрался через сад, нашел плохо закрытое окно и влез внутрь. Он быстро осмотрел пустые комнаты и выбрал наиболее подходящую для предстоящей сцены.
Теперь эта сцена была необходима. Раввак издали наблюдал за полицейской облавой в Таверне Али Бабы и видел, как До ушел в сопровождении девушки. Все прошло по плану. Он нисколько не беспокоился за До, который умел сам устраивать свои дела. Сейчас Раввак думал только о себе и о том, как ему убедить Савада, что он уже созрел для вербовки.
К несчастью Раввак допустил одну ошибку, о которой жалел сейчас. Он легко проник на виллу Савада и ждал его возвращения. Мучительнее всего было сидеть в засаде и воздерживаться от курения.
Соседи уверяли, что Савад всегда возвращался один, так что Раввак ни о чем не беспокоился. Именно поэтому он выбрал для засады спальню хозяина таверны.
