Смешного, конечно, маловато, но Ли-фанне трудно было сдержать улыбку. И вот этот старик держит в своих руках власть над Легионом и терроризирует весь мир? Да уж...
Предводитель водрузился на трон, явно считая себя в этот момент очень властным и внушительным. И грозным.
- На колени! - скомандовал он. Стражники ткнули древками своих алебард в спины пленникам. На ногах устояли все. Тогда они повторили это еще раз, посильнее.
Первой пошатнулась и упала на колени Алька. За ней - Ли-фанна. Мальчишки стояли. Ли-фанна попыталась было подняться, но тут же получила по голове тем же древком. Больно... Еще б не были связаны руки!
Слева послышались глухие удары: похоже, легионерам все-таки удалось повалить Эвана и Тарлиана. Ли-фанна зажмурилась, представив, с какой силой их должны были ударить, чтобы сбить с ног.
- Гордые, да? - усмехнулся, глядя на их четверку, предводитель. - Посмотрим, какими вы станете после исполнения моих планов. Но это все потом... А сейчас... Эй вы, там! Ввести пленника!
В дальнем от главного входа левом углу зала открылась незаметная дверь, откуда вышли еще двое конвоиров...
Ли-фанну будто молнией ударило, когда она увидела, кого они ведут. Она почему-то думала, что это будет Рональд, но нет...
...Рыжеватые, выгоревшие на солнце волосы пленника были растрепаны еще больше обычного, на правом локте запеклась кровь, рукав рубашки вырван с корнем. Он сильно хромал, наступая на правую ногу. Выглядел он просто ужасно - весь в пыли и крови. Вон и бровь разбита, в уголке рта струйка крови... похоже, перед тем, как захватить в плен, его били, и били жестоко. У Ли-фанны дыхание перехватило, когда она увидела его, потому что...
...Потому что это был Мифъол!
***
... Когда он увидел их - стоящих на коленях, почти таких же избитых, как он сам, на лице его появилась сначала жалость, потом ужас и отчаяние. Ли-фанна понимала его: она и сама чувствовала нечто похожее. Их всех поймали. Выхода практически нет. Что делать?
- Ну? - усмехнулся предводитель Легиона. - Знаете вы этого... человека? Он шпионил у стен нашей крепости.
Все четверо молчали. Ли-фанна будто наяву представляла себе замешательство Альки, непонимание Эвана и Тарлиана. Мальчишкам в каком-то смысле проще: они-то Мифъола действительно не знают...
- Так что? Знаете вы его? - уже угрожающе спросил предводитель. Похоже, его вновь начинала одолевать ярость.
- Нет, - вдруг, неожиданно для всех, в том числе и для самой себя, твердо сказала Ли-фанна.
Алька воззрилась на нее с удивлением, Мифъол - с непониманием. Впрочем, его лицо почти сразу приняло непроницаемое выражение.
Впоследствии она так и не смогла объяснить, почему сказала это. Это был выстрел в неизвестность, на самом деле. Невозможно было заранее предугадать реакцию предводителя.
А он, похоже, ожидал всего, чего угодно, но только не этого.
- То есть как?! - вскричал он. - Быть того не может! Ну, раз так... раз этот шпион вам не важен, то я, пожалуй... а не сбросить ли мне тебя со стены?
Ли-фанна мочала, хотя внутри у нее все сжалось. Неужели сейчас Мифола убьют из-за нее?!
Первым желанием Ли-фанны было закричать, что она знает Мифъола, и не нужно его убивать... но она не забыла, с кем имеет дело. Этот сумасшедший старикашка наверняка специально испытывал их, хотел вывести на чистую воду. Только бы Алька сейчас не выкрикнула что-нибудь не то! Но Альнора, похоже, решила положиться сейчас на нее, думая, видимо, что у нее есть какой-то план. И Ли-фанна молчала. Молчала, стараясь изобразить на лице некое подобие равнодушия, и не смотреть на Мифъола.
Предводитель, кажется, пришел в наиполнейшее замешательство, видя такую ее реакцию. Все больше гнев одолевал его, и чем дальше, тем сложнее ему становилось его сдерживать.
- Ну, раз так... - сказал в конце концов предводитель. Голос его стал хриплым, еще более каркающим. - Раз так... В подземелье их! Всех!
Стражники резко подняли с колен нашу многострадальную четверку, и буквально вытолкали из тронного зала. Что дальше стало с Мифъолом, Ли-фанна не видела.
На этот раз с пленниками обходились еще хуже, чем на пути в тронный зал. Видно, ярость предводителя как-то подействовала на конвоиров, зарядила их каким-то негативом и ненавистью, так что теперь Ли-фанна шла перед следившим за ней стражником, а в спину ей упиралось острие алебарды. Не самое приятное ощущение, надо сказать...
Путь до «своей» подземной камеры показался Ли-фанне просто вечным. Вечностью было и время, когда легионер гремел ключами у железной двери...
...В камеру ее в прямом смысле слова забросили, даже не развязав руки. Но на это Ли-фанне было почти уже наплевать. Она постаралась забиться в угол камеры, как можно дальше от двери, и погрузилась в тяжелый, полный воспоминаний и кошмаров, сон.
***
(5 дней до новолуния)
Она проснулась от скрежета открывающейся двери, звучавшего в гробовой тишине Гройвудского подземелья, как гром среди ясного неба.
День был, или же ночь? Понять было невозможно. На такой глубине времени суток, как и времени вообще, просто не существует. Ли-фанна поняла только одно: сейчас ее снова куда-то поведут. Наверняка на очередной допрос. Что может быть хуже?
Она все-таки решила пока притвориться спящей - просто, чтобы оттянуть момент, когда снова нужно будет куда-то идти.
Кто-то вошел в камеру - кто, она, разумеется, не видела - подошел прямо к ней, развернул к себе спиной, и... вжик! Ли-фанна скорее догадалась, чем почувствовала, что ей на руках разрезали веревки. Это уже было что-то новенькое. Пришлось открыть глаза.
Сначала она увидела перед собой одну сплошную стену. Так что пришлось развернуться лицом к таинственному освободителю.
В темноте видно было очень плохо - один только силуэт. Понятно было только то, что это легионер.
«Иди за мной», - приказал он ей знаком. Пришлось подчиниться.
Легионер стремительно шагал по коридору, даже не глядя на идущую позади девушку. Пока что он не представлял никакой угрозы, и Ли-фанна даже немного расслабилась.
Каково же было ее удивление, когда этот самый легионер подошел к дверям еще одной камеры, и, как-то очень уж быстро открыв ее дверь, вывел оттуда... Эвана. Руки ему он тоже развязал.
Через несколько минут на относительной свободе была уже вся «пророческая четверка» и Мифъол в придачу.
Мифъолу сейчас приходилось тяжелее всех. Ему пришлось драться с неизвестно сколькими легионерами, и, ясное дело, досталось ему даже больше, чем Эвану или Альке.
Когда все пятеро пленников были выпущены из своих камер, легионер, все это время безмолвствовавший, полушепотом произнес:
- Сейчас идите за мной, только тихо. Старайтесь не попадаться никому на глаза.
Ли-фанна, Эван, Алька, Тарлиан и Мифъол удивленно переглянулись. Вот это было уже действительно что-то не то! От легионера можно было ожидать чего угодно, но только не такого высказывания! Плюс ко всему, Ли-фанна узнала его по голосу. Это именно он командовал теми легионерами, которые взяли их в плен еще тогда, на пустоши. И он же первый раз привел ее к предводителю... (читатель, конечно же, уже догадался, что это был Чес-фи-Ом). А теперь он... помогает им?! Больше похоже на очередную ловушку...
Но разве у них был выбор? Здесь, в Гройвуде, им не стал бы помогать никто. Значит, что бы не задумал этот непонятный легионер, оставалось только делать то, что он говорит.
И они пошли, даже ничего и не спрашивая - все равно не ответит. Чес-фи-Ом был, похоже, доволен таким развитием событий. Во всяком случае, он зашагал дальше, опять даже не оглядываясь на освобожденную им пятерку.
Из подземелья они выбрались быстро, и по пути им не встретилось ни единой живой души. И неудивительно: Чес-фи-Ом прекрасно знал, где и когда в самых разных уголках Гройвуда нет стражи.
Когда они оказались на первом этаже крепости, выяснилось, что еще глубокая ночь: тоненький серп Луны заглядывал в узкие окошки мрачной крепости, словно напоминая легионерам, а заодно и нашим многострадальным путешественникам о близости рокового новолуния. Невольно все, включая и Чес-фи-Ома, посмотрели на эту Луну. «Пророческая четверка» как-то сразу помрачнела. Особенно неспокойно на душе стало у Ли-фанны. У нее бы слов не хватило, чтобы описать это странное чувство, охватившее ее при взгляде на Луну. Захотелось бежать куда-то - прямо сейчас, и как можно быстрее - для того, чтобы... чтобы что? Этого она как раз и не могла понять.
