Сама эта мысль казалась ей какой-то неправильной, чуть ли не кощунственной. Боги не должны показываться простым людям! А тем более такие боги! Диона ведь на втором месте по главенству - после бога Солнца, Таруса. Одним словом, чем дальше, тем все более странной становилась вся эта история.
Пораженная этой мыслью, Ли-фанна даже не заметила, как к ней подошла Альнора.
- Красиво как... учитель, а Диона, что, тоже как-то связана со всей нашей сверхмагией?
- Диона? Ну, разумеется. Она ведь считается еще и богиней магии, а значит, и сверхмагии тоже. Существовала даже легенда, что это именно она даровала первым сверхмагам их силу. Но кто знает, как это было на самом деле...
Альнора внезапно помрачнела, словно вспомнив что-то очень неприятное. Ли-фанна же совсем запуталась в своих мыслях.
- Думаю, теперь нам пора идти дальше, - сказал наставник. - Вы, я полагаю, увидели здесь достаточно. Идемте дальше.
- В галерее, - говорил учитель Сойрен, когда они шли по очередному коридору, - вы видели множество портретов. Альнора, можешь сказать, сколько их примерно там было?
- Ну... - Алька замялась, - штук двадцать... тридцать... примерно...
- Двадцать семь, если быть точнее. Все люди, изображенные там, жили относительно недавно: в эры Феникса, Дракона и Грифона. Есть и другие галереи, там хранятся более старые портреты, но мне хотелось, чтобы вы увидели именно эту. Потому что некоторые картины там напрямую связаны с вами.
- С нами? - спросила Альнора. Похоже, она, примерно так же, как Ли-фанна, была в почти полном замешательстве.
- Да. Там висит, например, портрет Дориуса Вирта. Должно быть, Альнора, ты его не заметила. Наверняка ты знаешь, что он был...
- ...Моим... прапрадедом? - перебила его Алька. - Не знала, что среди моих предков были сверхмаги...
- Ничего удивительного в этом нет. Мало кто на Листе может похвастаться тем, что знает о существовании сверхмагов. Такие, как мы, обычно не афишируют свои способности. А сверхмагический дар частенько передается по наследству, как обычная магия.
«Выходит, и у меня были предки-сверхмаги? - подумала Ли-фанна. - Или со мной что-то другое?»
- Так вот, о том, что касается людей, изображенных на этих портретах... - продолжил учитель Сойрен. - По большому счету, все сверхмаги без преувеличения заслуживают того, чтоб их портреты оказались в галереях Эймара... ведь все они в свое время вносили свой вклад в важнейшее для всех сверхмагов дело: в борьбу с Легионом! Но, к сожалению, этой чести удостоились лишь немногие...
- Учитель, неужели эта война тянется уже так долго? - спросила Алька.
- Я как раз собирался рассказать вам об этом. Но раз уж ты спросила... А что ты вообще знаешь об этой войне и об Легионе?
- Легион - это тайный орден, в который входят маги и воины, практикующие запрещенные виды магии и боевые искусства, - как на уроке, начала бойко отвечать Алька. - Но фактически это целое государство, потому что все легионеры подчиняются одному, называющему себя их повелителем. И всех легионеров объединяет то, что они все, без исключений, ненавидят сверхмагов. А, и стремятся к мировому господству.
Учитель Сойрен удовлетворенно кивнул, и девушка, чуть приободрившись, продолжила:
- Из-за того, что Легион больше всех на свете ненавидит сверхмагов, он начал против нас войну. И сами легионеры считают, что эта война будет продолжаться, пока последний сверхмаг не будет уничтожен.
- Все верно. А вот мы и пришли, кстати. Заходите.
Наставник распахнул перед ними очередную дверь. Девушки вошли в следующую комнату.
Она оказалась небольшой, но довольно уютной комнатушкой с круглыми стенами. Огонь в камине был погашен, только угольки все еще тлели. Но света было предостаточно: его давало очень большое окно, на полстены. Даже как-то странно было находиться в такой мирной и уютной обстановке, вспоминая о том, что происходило в замке ночью. И думая о Легионе...
- В этой комнате обычно Совет проводит свои собрания, - сказал учитель Сойрен. - Это, можно сказать, самое сверхмагическое место во всем замке. Ну что же, девушки, присаживайтесь. И я расскажу вам про эту войну. В вашем дальнейшем пути эти знания вам не раз пригодятся.
Итак, война между сверхмагами и Легионом началась уже так давно, что, кажется, что она была всегда. Ты, Альнора, верно сказала: легионеры не собираются останавливаться, пока не уничтожат последних из нас. Они начали эту войну почти одновременно с появлением своего ордена: еще в эру Саламандры.
- В самую первую эру? - охнула Алька.
- И они до сих пор не перебили друг друга? - спросила Ли-фанна.
- Как видишь. Живы сверхмаги, но и Легион все еще существует. Все дело здесь в том, что силы у сверхмагов, и у Легиона равны. В начале этой войны, когда Легион только начал познавать тонкости запрещенной магии, сверхмаги, которые появились немногим раньше, уже успели обзавестись кое-какими знаниями. Так что легионерам не удалось с одного удара извести всех сверхмагов, которых тогда были считанные единицы. А потом силы сравнялись, и Легиону, пусть даже обладающему сильнейшей черной магией, стало не по зубам победить всех нас. Но предупреждаю: это отнюдь не означает, что вам двоим нечего бояться. Скорее наоборот, для вас легионеры наиболее опасны. Пока ваши способности еще не установились до конца, против Легиона вы очень слабы.
А главная трагедия всей этой войны в том, что Легион постоянно стремился и стремится до сих пор увеличить свои силы. Для этого ему и нужен... тот, кого они собираются пробудить. Но и сами не ведают, что творят. Если он пробудится от своего вечного сна, на волю окажется выпущена сила, равной которой не было, и нет во всем мире. Легион сможет пробудить его уже в это новолуние. Раньше перед ними стояло еще одно препятствие: для ритуала необходима была кровь сверхмага...
Услышав эти слова, Ли-фанна сразу понуро опустила голову. Снова на нее нахлынуло это противное, тянущее куда-то вниз чувство вины. Опять выходит, что если бы не одна, сверхмагам было бы значительно легче жить.
- Не вини себя, Ли-фанна, - сказал наставник, видя ее настроение. - Если уж это случилось, значит, так и должно было быть.
Ли-фанна только вздохнула. Ей совершенно не нравились все эти мысли о судьбе и о том, что что-то уже предопределено.
- Но, учитель, это же все просто ужасно! - воскликнула Алька, участливо глядя на Ли-фанну. - И что же нам теперь делать?
- Делать вам, к сожалению, придется то, что решил Совет. Идти к ледникам, а там... кто знает? Не сказать, что мне нравится эта идея, но... если бы вы были уже взрослыми, установившимися сверхмагами, все было бы намного легче. У тебя, Альнора, становление дара уже почти закончилось, так что, вполне возможно, что за время вашего пути оно окончательно завершится. А вот что касается тебя, Ли-фанна... Видишь ли, время становления дара у каждого сверхмага сугубо индивидуальное. И определяется оно магической силой сверхмага. Чем сильнее, тем быстрее устанавливается дар. Обычно он ставится, как у Альноры - года два-три. И самое нехорошее время в этот период - начало. Где-то первая неделя. Как все-таки не вовремя вся эта история с новолунием...
- Учитель, а можно задать вопрос? - сказала Ли-фанна. У нее вдруг появилась одна довольно странная мысль, которая просто требовала проверки. - А как можно узнать, когда заканчивается становление дара?
- Выяснить это совсем не сложно. Во-первых, прекращаются все вспышки и обмороки. А потом все сверхмаги обязательно проходят посвящение, на котором получают медальон, в котором сосредоточена вся сверхмагическая сила посвященного. И еще сверхмагу дается его оружие, которое будет составлять с ним одно целое. Получение собственного оружия - это последняя часть посвящения.
Ли-фанна слушала, не отрываясь, и просто поражаясь тому, как учитель Сойрен может так спокойно, тихо, но почему-то очень интересно рассказывать. В школе ей такие преподаватели никогда не встречались.
