В хмурых раздумьях не замечаю, как дохожу до двери, и без стука захожу внутрь, ведь это мой дом, а, значит, к чёрту эти церемониальности. Обречённо выгоняю воздух из лёгких, видя, что Элизабет спокойно сидит за компьютером, стащив одеяло с кровати, и, надев наушники, смотрит какой-то сопливый фильм, при этом изредка посматривая на пустую кружку, в котором когда-то был кофе, судя по запаху. Она сведёт меня с ума, если продолжит находиться здесь.

Потеряв контроль, отключаю блок питания, привлекая к себе внимание хвойных глаз. Хмурится, надув губы, но молчит, сильнее укутываясь в тёплую ткань. Я жду чего угодно. Чтобы она кричала на меня, оскорбляла, кидалась с кулаками, но не молчала. Молчание и хмурость – то, что я больше всего ненавижу. А ещё эти её зелёные ореолы глаз и запах кофейного напитка, запах которого пропитал всё помещение. Вынув из ушей наушники, она спокойно кладёт их на поверхность стола и встаёт, удерживая тяжелоё одеяло.

Указываю рукой на дверь, срываясь:

- Пошла нахуй отсюда!

Не могу объяснить своё поведение. А, нет, могу. Грёбанная Фитч привиделась мне во время секса с другой. Наверное, любой другой на моём месте точно так же психанул, выгоняя её из личного пространства.

Тру лицо руками, сквозь пальцы наблюдая за ошалелой шатенкой, что поспешно складывает одеяло на кровать и медленно подходит к выходит, смотря на меня через плечо, а после, прошмыгнув в щель, осторожно прикрывает дверь, не издавая ни единого звука. Меня от этого только больше распирает, ведь мне нужна была её реакция. Её крики, чтобы она пощёчиной вправила мне мозги, которые по всей видимости отправились в далёкое путешествие.

Я, чёрт возьми, схожу с ума с того момента, как она появилась в лагере.

Ненавижу собственную совесть, что сподвигла меня на доброту.

Пинаю кресло, на котором девушка прежде сидела, и одёргиваю себя только тогда, когда чуть ли не смахиваю клавиатуру на пол, грозясь разбить ту вдребезги и станцевать на ней ритуальный танец. Сажусь на кровать и упираюсь локтями в колени, сжимая трясущиеся руки в замок. Лбом соприкасаюсь с горячей кожей, судорожно вздыхая.

Я ещё никогда так не выходил из себя, чтобы так открыто и нагло выпинывать кого-то из своей обители. Да что уж там говорить, я ещё никогда не выходил из себя, когда на меня просто недоумённо смотрели.

Ненавижу её.

***

От лица Элизабет.

Свежий воздух встречает меня головокружением и отвращением к самой себе. Не знаю почему, но не могу винить во всём парня, ведь не даю ему личного пространства, всё время находясь в помещении. Запускаю руки в волосы и «взбиваю» их, скромно улыбнувшись проходящему мимо полубогу. Тот помахал мне ладонью, так что не ответить было бы невоспитанно в меньшей мере.

Когда парня нет по близости, все дружелюбны со мной.

Делаю пару шагов вперёд, смотря перед собой. Внутреннее состояние оставляет желать лучшего, так что выдавливаю ещё пару улыбок по пути в безлюдный лес. С облегчением вдыхаю запах хвои, когда опираюсь на ствол дерева, по которому кое-где стекает смола. Осторожно смахиваю её пальцем и рассматриваю, стараясь успокоиться, ведь ненавижу саму себя за то, что он сорвался.

Прекрасно понимаю, что раздражаю парня, но это взаимно, как бы я не пыталась исправить это. Мои попытки быть дружелюбной обернулись против меня на первом бою, отголоски которого ещё щиплют почти зажившую кожу на плече и бедре. Зато есть новый порез, а ведь за это время, стараясь изо всех сил, я смогла бы овладеть фехтованием на том уровне, чтобы защититься и победить при том, что Лука тогда поддавался. Он поддавался, а я проиграла.

Тяжело вздыхаю и оседаю на землю, покрытую сухими иголками. Потираю шею, выпрямляя ноги, хрустнувшие где-то в коленях, после чего поднимаю взгляд и чуть дёргаюсь, ведь из кучи иголок на меня смотрит любопытная дриада с милой улыбкой.

- Ты грустишь? – спрашивает она, вылезая окончательно, после чего садится рядом, прижимая тонкие ноги к себе. Похожа на ребёнка, чем вызывает у меня улыбку. Двигаюсь подальше, сохраняя дистанцию, и складываю руки на коленях, потирая их. Кусаю губы, думая, что ответить, однако только улыбаюсь и мотаю головой.

- Но я вижу по твоим глазам. В них такая грусть, что мне хочется плакать, - говорит она, а мне действительно от её слов хочется зарыдать, ведь я беспомощная слабачка, которую при этом ещё и из «дома» выперли, грубо послав. Да и с чего это я расстроилась? Это же Кастеллан. Он надменный и самодовольный придурок, который подрывает мои нервы динамитом.

- Всё в порядке, правда, - протягиваю, а затем протягиваю руку, встречаясь с маленькой ладошкой, которая тут же зеленеет, как и всё её тело. Хмурюсь, удивлённо пробегаясь по коже дриады, - Я Элизабет.

- Можжевелка. Ты не обращай внимания, я просто стесняюсь, - дриада проводит рукой по веткам высокого куста, и только тогда понимаю, что куча иголок – куст можжевельника. Хихикаю, осознав всю забаву ситуации, после чего поднимаюсь с земли, отряхивая джинсы от сухой грязи и листвы деревьев.

- Слушай, я не хочу показаться грубой, но сейчас хочу побыть одна, правда, - опускаю взгляд, стерев с лица улыбку, а девушка понимающе кивает, обнимая меня, из-за чего сильно удивляюсь, принимая её в свои объятия. Она безумно милая и дружелюбная дриада, хотя все они должны быть жуткими сплетницами, от которых весь лагерь получает новости, произошедшие в лесу. Искренне надеюсь, что моё первое впечатление не обманчиво. Прощаюсь с Можжевелкой и бреду по тропинке, не собираясь снова останавливаться и пересекаться с ещё одной лесной нимфой, коих тут куча.

Для меня всегда бесценно побыть наедине с собственными мыслями, разложить их по полочкам и объясниться самой себе в ряде пока что непонятных действий и реакций. Я молчала, когда внутри меня всё буквально кричало и разрывалось на куски от обиды, накрывавшей глаза пеленой слёз.

Я молчала, когда внутри меня вулкан разражался лавой, выплёвывая её на поверхность, внутри меня всё зажигалось и горело, превращаясь в пепел, а оставалась более-менее спокойной и хмурой. Просто поразительно странно.

Трясу головой, на этот раз оказавшись на пристани, где совсем недавно трапезничала. Улыбаюсь, смотря в небо, но улыбка пропадает при очередной пришедшей мысли. Понимаю, что обречена на долгие размышления, так что провожу здесь всё оставшееся время, наплевав на то, что пропустила все занятия. Всё равно, ведь хочу отдохнуть перед предстоящей поездкой в Нью-Йорк, в котором давно не была.

Завтра день летнего солнцестояния, так что большинство полубогов отправляются на Олимп для просмотра достопримечательностей, а я, возможно, смогу встретиться со своей мамой, что не может не радовать. Я хочу задать ей один вопрос.

Почему она не осталась с нами, выбрав короткую жизнь

========== Глава 11 ==========

Комментарий к Глава 11

К главе: http://cs633828.vk.me/v633828279/2c973/GC8VfoxPu1w.jpg

От лица Элизабет.

Возвращаясь в домик Гермеса, точнее, в его пристройку, я понимала, что, если издам лишний шум, тут же окажусь на улице на всю ночь, ведь парень прекрасно знает о моих частых бессонных ночах на подоконнике. Сделав контрольный вздох для того, чтобы собраться с мыслями, с опаской приоткрываю дверь, заглядывая в щёлочку. Блондин по-хозяйски расположился на кровати в виде звёздочки, всячески намекая о том, что решил меня помучить. Да что я ему вообще такого сделала, что бы так бесить?

Чешу щеку, проскальзывая внутрь помещения, после чего, не возвращая тёплую толстовку, сажусь на подоконник, прижимая колени к груди и обхватывая руками ноги. Пытаюсь взглядом просверлить дыру в его голове, но эта попытка увенчается очередным, наверное, тысячным, провалом.

Обречённая на бессонницу сегодня я поняла, что одинока не буду, ведь, сколько бы Лука не ворочался, покой никак не заставал врасплох, отправляя во владения Морфея. Всю ночь буду под пристальным наблюдением и неусыпным контролем, так что спрыгиваю на пол, сопровождаясь ехидным смешком по поводу собственной неуклюжести, когда, направляясь к стулу, запинаюсь на ровном месте и буквально падаю на кресло перед компьютером, который, кстати, успел сохранить место паузы, отчего вздыхаю с облегчением.