— А ты хорошая актриса, любимая, — с горечью произнес он, а последнее слово и вовсе отдалось где-то внутри глухой болью, словно камень, который тянул его вниз. Закусив губу, серб окинул ее равнодушным взглядом и сделал новый глоток.
Даша с трудом поборола в себе желание отшатнуться от такого взгляда и тона, не сулившего ей ничего хорошего. Ну и когда она успела накосячить так, что он нацепил на себя эту ужасающую маску, что не надевал рядом с ней уже очень и очень давно.
— Я не понимаю, ты можешь объяснить нормально? — по ее телу пробежала легкая дрожь, а Павел немедля вскочил на ноги, отбрасывая куда-то в сторону бутылку, тут же разбивающуюся с характерным звуком.
— Ты лгала мне, черт возьми! Как никто другой! — брюнетка поспешила подняться, вот только в противоположном направлении. Он еще ни разу не говорил с ней в подобном тоне, не повышал голос настолько сильно. Она еще ни разу не видела его разъяренным, а значит опасаться есть чего.
— Прекрати кричать!
— Как у тебя хватило наглости заявиться сюда после этого? Сидела бы у своего папаши и не высовывалась, — молодой человек надвигался на нее, загоняя в угол, словно хищник свою жертву, — Хитро вы придумали: одурачили глупого Пашу на дорогущий отель в центре Москвы и довольны? — ее спина врезалась в холодную стену, а новая волна дрожи пробежала по телу. Его крепкий кулак взметнулся и врезался в стену рядом с девушкой, причиняя мужчине жгучую боль, — Целый год спала со мной ради того, чтобы заполучить отель. И не противно от самой себя, а? Такая правильная и неприступная, — намного тише прежнего усмехнулся он, вспоминая ситуацию в клубе, — Ты самая дорогая проститутка в истории, милая.
Звонкий звук пощечины и удаляющийся цокот каблуков. Ее глаза тут же наполнились слезами, а его покрасневшая щека неприятно саднила.
Кажется, сегодня ее мир рухнул в третий раз. И на этот раз окончательно. Кажется, сердце разбито, разорвано, а по душе прошлись в грязной обуви. Хочется биться в истерике, кричать на него и размахивать кулаками, но она гордо уходит прочь, чтобы закрыться в своей квартире и хорошенько пореветь, сетуя на несправедливость. Она ведь практически не вмешивалась в дела отеля, так чего он так взъелся на нее?
Можно простить многое, ведь ссор в жизни бывает предостаточно, а терять дорогих сердцу людей совсем не хочется. Можно закрывать глаза на некоторые мелочи, ведь никто из нас неидеален, а отношения строятся на принятии человека таким, какой он есть. Со всеми недостатками и привычками, которые делают нас особенными. Некоторые и вправду могут смириться с этим, закрывая на это глаза, некоторые же работают словно бомба замедленного действия. И «мелочи» постепенно сжирают этих людей, заставляя возненавидеть вторую половинку. Тогда отношения, сшитые белыми нитками, трещат по швам.
Даша, кажется, смогла принять его ветреность, непосредственность и всю несносность, ведь на каждый изъян можно было привести свой неповторимый плюс. Им было так легко и хорошо вместе.
Порой слова, сказанные в порыве гнева, больно ранят. Не всегда получается контролировать все, что ты говоришь, потому как зачастую язык работает быстрее головы.
Наверное, с ними случилось также. Он сказал, желая ранить, как «она» ранила его пару часов назад, словно ему со всего размаха кулаком ударили в солнечное сплетение, лишая возможности дышать. А она ушла, поддавшись собственной гордости и перечеркивая весь предыдущий год своей жизни. Вот только истинную причину его слов Даша узнает спустя несколько часов от отца и тогда сама придет в состояние бешенства. Они «предали» друг друга, сами того не желая.
***
Назойливый рингтон смартфона не дает сосредоточиться на собственных мыслях, но имя, высветившееся на дисплее, словно отрезвляет ее. Брюнетка еще разочек всхлипывает носом, утирает слезы, от которых все вокруг расплывается, и поднимает телефон, стараясь унять дрожь в голосе.
— Да, я слушаю.
— Здравствуйте, Дарья Викторовна. Вы, наверное, не помните меня уже совсем. Я следователь Зуев по делу смерти Вашей матери, а точнее убийства. Мне нужно с Вами поговорить и рассказать очень важную вещь. Прошу, никому не говорите о нашем разговоре, — обеспокоенный голос мужчины на том проводе заставил Дашу замереть. Неужели она наконец-то узнает то, что беспокоит ее больше двадцати лет?
А понравится ли тебе эта правда?
Комментарий к XI
Не кидайтесь тапками, пожалуйста.
Меня не покидает чувство того, что слишком мрачно, но я хотела контраста по сравнению с предыдущей главой.
Делитесь своими эмоциями и впечатлениями, я буду ждать :)
Спойлеры и дополнительные материалы к фанфику: https://vk.com/hell_ficbook
========== XII ==========
Все кончено. Не стану возражать.
Ладони бы пожать — и до свиданья.
Я выздоровел. Нужно уезжать.
Да-да. Благодарю за расставание.
— Иосиф Бродский.
***
Элеонора нервно теребила скатерть, в то время, как Паша равнодушно наблюдал картину за окном: весенний день, все куда-то торопятся, спешат. Только ему больше некуда спешить. Брюнетка не приготовит ему ароматный кофе. Не будет дожидаться его дома после работы с вкусным ужином. Не даст уснуть всю ночь так, что он потом будет клевать носом на утреннем брифинге.
— Господа, какой прекрасный день, — губы Виктора, только что подошедшего к столику со своим знакомым всем юристом, растянулись в ухмылке. Мерзкий, гадкий человек, если его так вообще можно назвать, — По вашим хмурым лицам я понял, что денег вы не нашли, и я сегодня праздную победу, — он уселся напротив, торжественно поправляя салфетку, — Официант, шампанского. Юра, а ты достань пока что все необходимые для сделки документы.
Работник кивнул головой и полез в личный портмоне, копаясь в нем в поиске документов. А Виктор счастливо осушил стаканчик с веселительным напитком, ведь сегодня он сделает столь выгодное приобретение. Даша, как уверила она, должна была еще вчера переписать на него акции, а значит сегодня, после покупки оставшихся сорока, он станет полноправным владельцем этих владений. Кто бы мог подумать, что это случится так скоро. И он вряд ли стал бы торопить события, дав Даше насладиться обществом мужа, но Анжелика потребовала подарок, требующий весьма внушительную сумму. А без него девушка категорически отказалась выходить замуж за Канаева. Чаша весов перевесилась в сторону матери его будущего ребенка, живот которой не спешил расти.
— Стойте, подождите, — вскрикнул запыхавшийся юрист стороны Галановой. Темноволосая при виде своего сотрудника радостно улыбнулась — неужели он откопал что-нибудь? — Ничего не подписывайте, Элеонора Андреевна.
— Кто это? — недовольным тоном поинтересовался Канаев, разглядывая смертного, который посмел прервать его радость, — Мальчик, покинь-ка мой отель.
— Ошибаетесь, Виктор Алексеевич. Этот отель целиком и полностью принадлежит Павлу Аркадьевичу.
Четыре пары глаз непонимающе уставились на молодого человека, что держал в руках белый конверт, который он поспешил протянуть Павлу.
— Это Вам, Павел Аркадьевич, откроете потом, — парень перевел дыхание, присаживаясь за столик пятым, — Сегодня утром Дарья Викторовна Радич переписала свою часть акций отеля «Элеон» в пользу Павла Аркадьевича, имеющего здесь сорок процентов, и таким образом закрепила в его руках контрольный пакет акций из семидесяти процентов.
— Что?! Она не могла, — Виктор разъяренно сжал бокал, находившийся до этого в его руке. Под сильным натиском стекло сдалось и треснуло, рассыпаясь, — Рано радуетесь, у меня здесь еще тридцать процентов, — оповестил он Элеонору с Павлом, в то время как внутри разгоралась жгучая злость на собственного ребенка, который посмел столь наглым образом предать родного отца. Да она ему по гроб жизни должна!
— И снова Вы ошибаетесь, Виктор Алексеевич, — продолжил юрист, весело поглядывая на свою работодательницу, — Этим же утром на счет Вашей фирмы была переведена сумма, покрывающая долг по инвестициям. Таким образом, долг погашен до истечения срока. Тридцать процентов стали бы Вашими после двенадцати часов ночи сегодняшнего дня, если бы Дарья Викторовна не закрыла этот долг. Но увы.
