— Благодарю вас, сэр.

— Рад помочь. И еще одно слово, Эдеард.

— Сэр?

— Я рад, что в конце жизни у Акиима был такой одаренный ученик. Думаю, в Эшвилле ему приходилось нелегко, а ты скрасил его последние годы.

— Спасибо. — Эдеард понял, что его время истекло, и встал. — Сэр, почему Акиим ушел из Синей башни?

Финитан приветливо улыбнулся.

— Он был таким же как ты, мой мальчик. Он хотел перемен, хотел помогать людям. Здесь он мало что мог сделать. Вне хрустальных стен, в Эшвилле, я думаю, ему удалось изменить жизнь крестьян к лучшему.

— Да, сэр, удалось.

— Что там произошло? — спросила Салрана, как только Эдеард вышел из кабинета. — Ты выглядишь не слишком счастливым.

— Так и есть, — признал он и поднял рюкзак. — Пойдем, надо доставить тебя в храм до заката. А по пути я тебе все расскажу.

— Ты не должен сдаваться, — умоляющим тоном сказала Салрана, когда они с Эдеардом переходили по мосту через Садовый канал в Замковый район. — Ты так долго этого добивался!

— Но Финитан прав. Какой смысл? Я уже умею формировать яйца не хуже любого другого. Если я вступлю в гильдию, мне останется только карабкаться вверх по служебной лестнице и больше ничего. И что с того, что я могу стать Грандмастером? Сидеть на вершине башни, управлять гильдией, пока все остальные члены Совета ждут моей ошибки? У меня будет миллион врагов и ни одного друга. Ничего не изменится. Я не смогу никому помочь.

Вспомни Эшвилль. Люди не сразу поняли, что ген–мартышки способны облегчить их труд. Так вот, Маккатран поймет это еще лет через тысячу. И мы не можем создавать лучшие ген–формы или увеличить их поголовье.

— Когда ты станешь Грандмастером, ты станешь продвигать ген–формы в районы, близкие к дикому лесу. Гильдия эгг–шейперов способна изменить жизнь не только на равнине Игуру. Ты же знаешь, какова жизнь в отдаленных провинциях. Так сделай ее лучше, Эдеард, сделай ее такой же легкой, как в столице.

— Это невозможно, — сказал он. — Салрана, я не сумею этого сделать. Кроме того, я должен буду еще семь лет работать младшим подмастерьем.

А любое положение ниже помощника мастера будет для меня огромным шагом назад. Я не могу. Жаль.

Он почти увидел, как старый Акиим удрученно качает головой. Чувство вины было невыносимым.

Салрана погладила Эдеарда по щеке, чем снова вызвала изумленные взгляды прохожих.

— Я не собираюсь отказываться от тебя. И не позволю тебе сдаться после того, что нам пришлось пережить.

Я не знаю, что бы без тебя делал.

— Я с тобой, — весело воскликнула она.

Эн поднял голову: вокруг повсюду высились странные изогнутые шпили, похожие на гигантские сталагмиты. Даже самый маленький из них превосходил высотой Синюю башню. На них не было видно ни окон, ни балконов, только единственный вход у основания, откуда до самого верха поднималась спиральная лестница. Заканчивались шпили широкими круглыми платформами, ужасно неустойчивыми на вид, словно грозящими упасть в любой момент.

После нескончаемой суеты других районов здесь было почти пустынно. Приближался закат, и все верующие спешили на вечернюю службу в главный храм Небесной Заступницы, чтобы помолиться или поблагодарить свою покровительницу. Из трещин в неровных стенах башен начал пробиваться свет, окутывающий землю бледно–оранжевым сиянием. Эдеард с интересом отметил, что точно такие же отблески освещали лестницу в Синей башне. Похоже, его без всякого выделения тепла излучал материал, из которого состоял весь город.

— Где ты будешь сегодня ночевать? — спросила Салрана.

— Не знаю. Найду недорогую таверну, где сдаются комнаты.

— Ах, Эдеард, тебе будет там так одиноко. Почему бы тебе не вернуться в караван? Там тебя с радостью оставят на ночь.

— Нет, — решительно ответил он. — Я не вернусь.

Она сердито поджала губы.

— Твоя гордость тебя погубит.

— Возможно, — с усмешкой сказал он.

Центральный храм Заступницы производил неизгладимое впечатление: огромный снежно–белый купол, верхняя треть которого была сделана из того же хрусталя, что и городская стена. От центра купола отходили три крыла, обрамленные балконами.

— Я пришла, — восторженно воскликнула Салрана. В ее глазах блеснули слезы, а мысли засияли счастьем. — Сама Заступница провела здесь последние годы своей жизни. Ты чувствуешь, какая это священная земля? Она реальна, Эдеард. Послание Заступницы миру — реально.

— Я знаю, — просто сказал он.

Главные двери были распахнуты, и на широкую площадь из храма изливался золотисто–розовый свет. Несколько служительниц в роскошных серебристо–белых одеяниях стояли на пороге и приветствовали паству. Салрана расправила плечи и подошла к ближайшей из женщин. Они стали о чем–то разговаривать, и Эдеард изо всех сил старался не подслушивать В завершение беседы служительница храма обняла Салрану. На ее телепатический призыв откликнулись еще две женщины, и все вместе они стали что–то оживленно рассказывать внезапно оторопевшей Салране.

Затем она обернулась и махнула рукой Эдеарду.

— Они принимают меня к себе, — сказала она, сияя от счастья.

— Вот и хорошо, — негромко ответил он.

— Пойдем, дитя мое, — сказала первая из служительниц, покровительственно обнимая Салрану за плечи. — Молодой человек?

— Да, матушка.

— Мы благодарим тебя за помощь нашей заблудшей душе. Да благословит тебя Заступница за твои добрые дела.

Он не знал, как ей ответить, и потому просто кивнул в знак признательности.

— Ты останешься на службу?

— Я… Э-э, спасибо, но мне еще надо подыскать комнату на ночь.

Он попятился, потом повернулся и торопливо покинул площадь.

— Не забудь, — донесся до него телепатический посыл Салраны. — Завтра утром сразу же свяжись со мной. Я хочу знать, что у тебя все хорошо».

— Не забуду.

Несмотря на оранжевое сияние из причудливо изогнутых башен, Эдеард неуютно чувствовал себя в почти безлюдном районе. Высокие шпили вырисовывались на вечернем небе мрачными темными силуэтами. Эдеард сосредоточился на теплой ауре человеческих мыслей по ту сторону Садового канала. Еще даже не дойдя до моста, он принял решение. Про–взгляд Эдеарда обратился к Синей башне. За ее стенами было нелегко распознать искры мыслей, но он упорно искал, пока не нашел знакомый разум.

— Извините, если я не вовремя, сэр, — обратился он к Топару.

Помощник Грандмастера не удержался от всплеска удивления, но быстро его сгладил.

«Где ты находишься, Эдеард?»

— В Замковом районе, сэр.

«И оттуда ты проник сквозь стены Синей башни?»

— Э-э, да, сэр.

«Ну, конечно. Итак, что же я могу для тебя сделать?»

— Это, наверное, покажется вам несколько неожиданным, но я обдумал слова Грандмастера и хочу стать констеблем. Больше мне ничего не остается.

«Да, мы действительно сделали тебе такое предложение. Очень хорошо. Обратись в центральный участок района Дживон. К тому времени, когда ты туда доберешься, они уже будут тебя ждать. А письмо с поручительством доставят капитану утром».

— Да, сэр. Прошу вас поблагодарить от меня Грандмастера, сэр. Я его не подведу.

«Я почему–то уверен в этом, Эдеард. Хочу дать тебе один совет, как давнишний обитатель Маккатрана».

— Да, сэр?

«Поначалу постарайся не демонстрировать своим коллегам все, на что ты способен. Это может вызвать нездоровый интерес. Политика, помнишь?»

— Я помню, сэр.

— Подъем, мелкие негодяи!

Эдеард, чувствуя неимоверную усталость, тихо застонал и прищурился на оранжевый свет, затопивший спальню. Реальность жестоко ворвалась в уже исчезающий сон, и его мысли остались в полном беспорядке.

— Подъем! У меня нет времени нянчить ваши жалкие задницы. Какая от вас польза, если вы даже не в состоянии проснуться? Никакой. И это меня совсем не удивляет. Через пять минут вы все должны одеться и собраться в малом зале. Тот, кто не успеет войти, пока я не закрою двери, может отправляться обратно, к своей мамочке. Шевелитесь!