Оскар Монро влюбился в дом с первого взгляда. Это был простой цилиндр с высокой стеклянной стеной между полом и потолком, стоящий в пяти метрах от земли на центральной опоре, внутри которой проходила винтовая лестница. Крыша и основание состояли из искусственного камня, имитирующего белый гранит. В голубоватом свете солнца Оракума он сиял, словно горный снег. Окрестные земли напоминали огромный старый заброшенный парк с заросшими густой травой дорожками, рядами декоративных деревьев, парой озер и небольшим водопадом между ними. Атмосферу старины создавали и несколько спрятанных в укромных уголках кирпичных строений в эллинском стиле, местами покрытых мхом и увитых цветущими лианами. За садом неустанно ухаживали несколько десятков роботов.

Он прожил здесь уже девятнадцать лет. В это прекрасное место было приятно возвращаться после летной смены, чтобы избавиться от стресса и отдохнуть от политической чепухи — и то и другое неизбежно сопутствовало любой работе в компании. Оскар водил космические корабли процветающей коммерческой корпорации Оракума, обслуживающей маршруты в двадцать Внешних миров. После оживления он не искал иного занятия, кроме пилотирования.

Пробуждение в клинике стало для него настоящим потрясением. Последним, что он помнил, было намеренное столкновение его гиперглайдера с точно такой же машиной, управляемой Анной Кайм. Спасение Содружества — это хорошо. Убийство жены лучшего друга — намного хуже. Без Анны, которая угрожала их миссии, Уилсон Кайм должен был беспрепятственно завершить полет, игравший решающую роль в войне против Звездного Странника. Момент перед столкновением, момент абсолютной искренности Оскар помнил очень хорошо. Он и не ожидал, что кто–то будет восстанавливать его ячейку памяти после того, как он признался, что в юности принимал участие в политическом терракте, ставшем причиной гибели четырехсот восьми человек. Третью часть из них составляли люди без ячеек памяти, в основном дети, еще не имеющие вставок. Тот факт, что никто не собирался этого делать, что люди погибли по ошибке и мятежники просто ударили не по той цели, никогда не принимался во внимание. Но похоже, что последующая служба Оскара Содружеству и финальная жертва для суда что–то значили. Он надеялся, что Уилсон по старой дружбе оплатил услуги хорошего адвоката.

«Похоже, что мы выиграли эту войну», — были его первые слова после пробуждения.

Его голос звучал совсем как раньше.

Над ним возникло молодое улыбающееся лицо доктора.

«С возвращением, мистер Яохуэй».

«Зовите меня Оскаром. Это имя я носил дольше, чем предыдущее».

Под именем Оскар Монро он скрывался больше сорока лет.

«Как пожелаете».

Оскар сумел приподняться на локтях, и это его удивило. Он несколько раз видел оживленных клонов — жалкие создания со скудной плотью, едва скрывающей кости, и органами, искусственно доведенными до состояния зрелости. Несчастные месяцами не могли пошевелиться, пока наращивалась мускульная масса. А его тело казалось вполне оформленным. Значит, техника оживления заметно улучшилась. За время войны было утрачено множество тел — по меньшей мере десятки миллионов. Наверное, Оскара оставили ждать конца очереди.

«Как долго?»

«Прошу меня понять, э-э, Оскар, но вы были осуждены за ваше, гм, давнее правонарушение. Этот процесс, учитывая ваше состояние, создал новые прецеденты».

«Какой процесс? Какое состояние? Я же был мертв».

— Вы перенесли утрату тела. Ваша ячейка памяти уцелела в катастрофе — согласно законам Содружества, ваша личность сохранилась. Это и было использовано Паулой Мио.

«Угу. — Оскаром неожиданно овладели дурные предчувствия. — Меня восстановила Паула?»

«Да. Вас и Анну Кайм. Она доставила вас обоих на Землю».

«Но Анна была агентом Звездного Странника».

«Верно. По условиям объявленной амнистии, изменения, произведенные Звездным Странником, были стерты из ее памяти, и ее оживили как нормальную женщину. Скорее всего, ей суждена долгая жизнь и счастливый брак с Уилсоном Каймом. Во всяком случае, она вместе с ним участвовала в облете Галактики на «Исследователе»».

Плечи Оскара быстро устали, и он осел на матрас.

«Как долго?» — настойчиво повторил он.

«Вас признали виновным. Служба в составе флота была учтена при вынесении приговора в качестве смягчающего обстоятельства, но она не могла компенсировать гибель всех людей на станции Абадана. Суд приговорил вас к погружению в небытие. Но, поскольку клиники Содружества не справлялись с потоком ни в чем не виновных жертв войны, вам было позволено оставаться в прежнем состоянии без оживления до окончания срока».

«Как долго?» — прошептал Оскар.

«Вас приговорили к тысяче ста годам небытия».

«Ничего себе!»

Он остался в полном одиночестве — наказание, возможно, более тяжкое, чем небытие. В конце концов, он же не ощущал хода времени в течение этого тысячелетия и не мог обдумывать свою жизнь и раскаиваться в преступлении. А нынешний мир оказался другим. Все, кого знал Оскар, либо умерли, либо мигрировали во внутренний мир — странная фраза, благопристойное название для эвтаназии с гарантией безопасности. Может, в этом и заключался смысл вынесенного приговора. В любом случае он оказался довольно жестоким.

Оскар Монро, оставшись без друзей и родных, обладая знаниями и навыками, которые могли заинтересовать только музейных работников, был вынужден начинать жизнь с самого начала.

Вполне понятно, что на флот его не приняли. Он объяснил, что не настаивает на службе во флотилии сдерживания и согласен на переподготовку для пилотирования кораблей исследовательского подразделения. Ему снова отказали.

Раньше, до войны против Звездного Странника, он работал в исследовательском отделе ККТ. Открытие новых планет, предоставление людям новых шансов стало для него чем–то вроде личного искупления. Кроме того, эта работа доставляла ему удовольствие. Оскар начат новую жизнь с подготовки к пилотированию космических кораблей. К счастью, в двигателях с непрерывными червоточинами использовались те же принципы и теории, которые он усвоил в прежней жизни, и Оскар довольно быстро привык к современным технологиям.

«Солар Стар» на Оракуме была третьим местом, где он стал работать после оживления. Она ничем не отличалась от других транспортных компаний, предоставлявших перевозки на космических кораблях. Откровенно говоря, она была даже меньше многих. Оракум, расположенный на краю Великого Содружества, заселили две сотни лет назад, но благодаря своему положению этот мир был первым кандидатом для отправки исследовательских экспедиций и открытия новых миров. Впрочем, случались они все реже и реже. Силами флота все звездные системы по соседству с Внешними мирами были уже отмечены на картах. Освоение новых планет переживало свой исторический минимум. Граница между Центральными и Внешними мирами за последние столетия почти не изменилась. Давнее утверждение, что цивилизация Высших всегда будет расширяться, а впереди нее пойдет волна обычного населения, оказалось явным заблуждением. С началом внутренней миграции численность Высших оставалась практически неизменной. Внешние миры предоставляли на выбор людям любые типы общества в отношении этнического состава, технологии или религии. Если кто–то из граждан Содружества чувствовал себя ущемленным в правах в родном мире, ему стоило лишь совершить коммерческий перелет в любое другое место. Искать новые миры в настоящее время просто не было причин.

За девятнадцать лет, что Оскар провел на Оракуме, Содружество организовало всего три разведывательных полета. Два из них оказались короче, чем дальние торговые маршруты. Вряд ли это можно было назвать расширением границ. Но к тому времени у Оскара имелся приличный стаж. Если возникнет необходимость в других экспедициях, его наверняка выберут первым. Как и все пилоты, он был неисправимым оптимистом.

Когда он сдавал отчет о полете в одном из офисов компании, никаких признаков долгожданной миссии не увидел. Оскар только что вернулся из продолжительного полета к Трояну, расположенному в семидесяти световых годах, — пятнадцати часов, в течение которых ему было нечем заняться, кроме как беседовать с интел–центром да прочесывать унисферу в поисках чего–нибудь интересного. Он не сомневался, что однажды — и довольно скоро — люди откажутся от пилотов. Он и так занимает место в передней части корабля только для видимости. В пассажирской каюте вполне может быть тот, кто разбирается в устройстве корабля лучше, чем Оскар. Хотя до сих пор необходимости в ремонте не возникало. И вряд ли таковая возникнет.