С момента Октябрьской Революции круто повернулась судьба Абхазии и вообще мелких угнетенных народностей. По­лучив все человеческие права, они с жадностью начали принимать участие в строительстве жизни своей страны. Не является ли настоящий Съезд характерным показателем этого?! Мыслимо ли было в прежнее время созвать на территории маленькой Абхазии столь многочисленное совещание ученых сил всего Союза, съе­хавшихся именно для изучения этого края? Таким образом, Октябрьская Революция дала широкую свободу и, несомненно, в недалеком будущем мы увидим своих историков, которые смогут дать объективную картину прошлой жизни Абхазии. Вот тогда будет понятно, почему ныне такая маленькая нация вела, на протяжении многих веков, столь отчаянную борьбу за свою сво­боду с теми, кто покушался на нее и почему, когда в 1854 г. ей угрожало подчинение России, она, не смотря на полное нера­венство сил, вступила в отчаянную борьбу и те, кто не погиб в бою, предпочли покинуть родную землю и переселиться на чужбину, только не чувствовать гнет поработителя. Будет по­нятно так же, почему меньшевизм, как один из буржуазно-наци­оналистических пережитков, абсолютно не нашел себе почвы в Абхазии и, наконец, будет понятно, почему Абхазия – крестьян­ская страна – так поголовно последовала за большевизмом, даже не исключая Абхазского мелкого помещика, который сказал: «Лучше свобода, чем лишняя десятина земли ...».

«Ведь каждая народность, как бы ни была она мала в своем численном составе, представляет из себя самодовлеющую силу и историческую реальность. Эти особенности выражаются не только в языке, одежде, обычаях, навыках, в искусстве, но и в извест­ном строе души, в известных, только ей присущих, чертах. Этот строй души и есть основной капитал и основная ценность не только больших народов, но и самых маленьких народностей. Эти особенности всегда глубоки и оригинальны, всегда присущи только данному народу и являются теми необходимыми элемен­тами, из которых строится величественное здание общечелове­ческой культуры».

Теперь, прежде чем перейти к самому докладу об истории Абхазии, позволю себе привести некоторые сведения из древней истории Кавказа.

I

Древнейшие сведения о Кавказе

Образование Кавказа современная наука относит к палеозойской эре. Главная форма­ция, относящаяся к юрской, меловой и третичной эпохам, была поднята и разорвана горообразовательными процессами. В эоце­новую эпоху, Кавказ представлял из себя остров, а к самому концу миоценовой эпохи Сарматское море заливает всю Венскую котловину, Черное море, Кавказ, Каспийское море, Аральское, с прилегающими к ним низменностями. В полиоценовую эпоху, Сар­матское море значительно сокращается и разбивается на две области: Черное и Каспийское моря; Бессарабия, Новороссия и часть Крыма выходят из под воды. Кавказ вошел в состав Ма­лой Азии и соединился узким перешейком с Южной Россией. Таким образом, Кавказ стал на перепутье Европы и Азии. – Высокий Кавказский хребет, простираясь от Черного моря до Каспийского, является почти непроходимой стеной, резко отде­ляющей Север от Юга и Европу от Азии. Только три узких прохода: Дербентский, Дарьяльский и берег Черного моря давали возможность обоим сторонам сообщаться друг с другом. Таким об­разом, северный Кавказ, отделяясь от южного почти непрохо­димою стеною и находясь в большом отдалении от главных оча­гов культурной базы, естественно отставал в своем развитии, но эта отсталость не была так значительна, чтобы населявшие его не могли следовать общему культурному течению. Во время пе­редвижения народов из Азии в Европу путь их лежал через Кав­каз и безусловно каждый из них желал занять и остаться в этом прекрасном уголке.

Итак, с самого начала существования человека, Кавказ дол­жен был принадлежать сильному. Его географическое положение, природные богатства, разнообразие и красота, всё это привлекало к нему человека. Благодаря такому исключительному положению, Кавказ сделался центром древнейшей человеческой культуры. Здесь сохранились следы глубокой древности, начиная с древних пещер, служивших жилищем первобытного человека, каменных орудий и кончая высокохудожественными вазами и архитектур­ными памятниками. Конечно, история не знает о первоначальном его заселении. Существуют разные версии. Одна полагает, что население его образовалось от остатков тех народов, которые шли из Азии в Европу. Другая – что Кавказ сам является колы­белью человечества и месторождением так называемой Кавказ­ской расы. По мнению Страбона, троглодиты жили в пещерах Кавказа. Греческий миф говорит, что всемогущий Зевс за дерз­новение человека, похитившего огонь – атрибут богов, приковал его к Кавказу и обрек на постоянное разрывание его орлом. По мифу можно полагать, что на Кавказе жил первобытный человек, которому принадлежит честь изобретения огня. Черноморское по­бережье, будучи защищено горами и морем и, с другой стороны, не имея сквозных проходов в Европу, по которым могли бы на­хлынуть пароды, переселявшиеся из Азии в Европу, служило при­родным убежищем и охраной культуры. Человек, будучи обеспе­чен с одной стороны богатством природы, с другой от нападения, должен был скоро начать культурную жизнь. Нет основания предполагать, что доисторические пароды Кавказа были изгоня­емы оттуда последующими нашествиями. Еще менее вероятно, чтобы большие армии и целые народы с чадами и домочадцами могли проходить через бездорожные Кавказские горы, с чем со­глашается большинство ученых.

В позднейшее время, когда человек достиг некоторого раз­вития и стал интересоваться своей прошлой историей, Кавказ стал возбуждать в нем высшие интересы, его окутали легендами и всевозможными сказаниями; даже в средних веках, сказания о Кавказе были полны поэзии, относили к Кавказу корень проис­хождения всех народов и вообще пытались провести от него путь расселения индоевропейцев, почему и вошло в употребле­ние название Кавказской расы, принимаемое большею частью оби­тателей Европы и Азии и здесь же указывали о начале образо­вания религиозных верований, развития искусства и т. д.

Кавказ, как часть передней Азии, искони жил с ней одной культурной жизнью. Их процветание и падение совпадает друг с другом и вызываются общими причинами. Это ярко выражается в археологических памятниках, как в отношении общей Кавказ­ской культуры, так и в особенности в отношении культуры юж­нокавказской.

Как ни мало исследован Кавказ, все же в нем найдены следы палеолитического человека, отысканные в 1898 г. французским археологом Де-Баем, в нынешней станице Ильской, к югу от Новороссийска. Позже эта местность была исследована геологом Н. И. Крыштафовичем. Трудами обоих исследователей установ­лено, что в нынешней Ильской ст. существовала палеолити­ческая стоянка. Ее остатки залегали под несколькими слоями наносного песка и гравия в песчанистой глине, отложившейся непосредственно на третичных нефтеносных породах. Среди от­бросов стоянки найдены кремневые и, по-видимому, кварцевые орудия, большое количество осколков с ясными признаками от­кола их рукой человека, а также кости мамонта и умышленно продольно расколотые кости первобытных быков и некоторых других животных. Кремневые орудия оказались древнейшей ско­лотой техники. Из них особенно обратили на себя внимание одно скребковидное орудие и один остроконечник, формами напомина­ющие французские орудия мустьерекого типа. Уже в бронзовую эпоху культура Кавказа достигла весьма значительного развития. Между архео­логическими находками Кавказа есть типы древней­шей поры бронзовой эпохи, а Майкопские ножи и кинжалы ока­зываются одинаковыми с найденными Шлиманом в развалинах второго города Трои. Большой интерес представляет изучение рисунков на сосудах, где изображаются горные и речные ланд­шафты, оживленные растениями, животными и птицами, каковые имеются на Майкопских сосудах. Так, горный ландшафт, подобно Майкопскому, можно видеть на Месопотамских бронзовых блю­дах. Еще более значительный интерес представляют Кавказские бусы из белой пасты. Одновременно с этими предметами на Кав­казе появляются и белопастовые инкрустации керамики, также бронзовые изделия в виде рукояток кинжалов и мечей. К числу предметов местного Кавказского производства относятся разные изделия из металла, камня, кости и глины. Изделия из кости но­сят неолитический характер, отличаясь иногда замечательною изящностью отделки и целесообразностью формы. Далее, в пору железных орудий, Кавказ достигает высокой степени развития, когда возникли могущественные царства и политические союзы, память о которых сохранилась и поныне. В пору перехода от бронзовой в железную эпоху, Кавказ обладал уже сравнительно высокой культурой и был в деловых сношениях со многими весьма отдаленными странами. Характерною чертою этого пери­ода является железная инкрустация бронзовых украшении на по­ясах. В Египте она пользовалась распространением лишь при фараонах IX династии, царствовавших между 1500–1320 г. до Р. X. К этому времени относят Кобанские железные инкрустации, независимо от первоначального места техники, так как это могло иметь место только в главных очагах древней культурной базы, находившихся в это время в оживленных сношениях между собой. Некоторые ученые, как Э. Реклю и др., склонны считать Южный Кавказ центром первоначальной металлургии и исторической ци­вилизации. Население южного Кавказа в начале железной эпохи принадлежало к одному народу, распадавшемуся на большое число племен. Самым древним из них является племя «наири».