Брайан отступил, увлекая Джастина к дивану.

Потом Джастин лежал на груди Брайана, раздетый и удовлетворенный, лениво поигрывал его соском.

— Нашлись ещё жертвы.

Джастин от неожиданности не сразу ответил, уж больно резко сменилась тема.

— Что? — он не стал поднимать голову, задавая вопрос, зато прищипнул губами сосок.

Брайан забросил на глаза руку, наслаждаясь ощущением, но продолжил все же.

— Они связали парня, который напал на меня, с тем, кто убил этого Рафферти, и с вестсайдским клубом убийц в Нью-Йорке.

Ничего. Джастин не сказал ничего. Он перестал пощипывать и начал легонько посасывать. Но Брайан знал, он внимательно слушает.

— Питтсбургская полиция, видимо, никак не решит, обнародовать эту информацию или нет. А если да, то в каком объеме.

Джастин поднял наконец голову.

— Но этот парень где-то поблизости.

— Бинго.

Джастин отодвинул руку Брайан с лица, чтобы посмотреть в глаза.

— Ты не обязан ничего предпринимать.

— Я знаю, — Брайан провел пальцем по отметке на шее Джастина. — Я тебя укусил.

— Я в курсе. Брайан…

Брайан вздохнул, его рука сползла с шеи Джастина.

— Можем мы не говорить об этом?

Джастин кивнул, поджав губы, и встал, чтобы пойти в ванную, откуда крикнул:

— Да, я решил судиться до упора. Нахуй предложение папочки Хоббса.

— Папочку Хоббса нахуй - это правильно, а вот почему бы не засудить школу Сент-Джеймс?

Джастин замер и обернулся. Потом потрясенно рассмеялся.

— Вот черт! Я даже не подумал об этом!

— Срок исковой давности не истек? Успеете подать заявление? — Брайан встал и тоже направился в ванную, принять душ - отличная идея. И правый сосок приятно побаливает. А вот левый позабыт-позаброшен.

— Ещё неделя есть точно. Я так думаю. Два года с момента события, говорила Мел. Это же было 8 июня, верно?

Брайан дату прекрасно помнил, но вопрос проигнорировал.

— Хороший адвокат что-нибудь придумает. Например, может отсчитать два года с момента предъявления обвинения. Или даже вынесения приговора. Так что время у тебя есть, — Брайан придвинулся к Джастину и включил душ. — Первое, что мы сделаем завтра, это найдем тебе нового адвоката. Кто специализируется на таких делах. Кто подаст иск против этой паршивой школы завтра же.

— Но Мел…

— Худший адвокат из всех, с которыми я имел дело, — Брайан ступил под струи душа, позволил воде течь по его волосам. Чуть подвинулся, чтобы Джастин мог встать рядом. И тот встал, что-то напевая себе под нос, пока Брайан намыливал мочалку, а потом повел ей по его плечам, вниз по груди, обводя мошонку и член, тихонько поглаживая, позволяя мыльной пене сбегать по телу. — А после того, как мы разберемся с этим, мы зайдем к моему знакомому репортеру и сольем ему кое-какую конфиденциальную информацию.

Джастин прижался плотнее, когда мочалка начала выписывать круги на его заднице, животом к животу Брайана. И чувствовал, как мимолетные ощущения между его ногами превращаются в пульсацию.

— Дааа? — пробормотал он, проводя языком по ключице Брайана и обвивая его руками.

— Да… Ты как, уже празднуешь?

— М? — Джастин опять потерял нить разговора.

— Я говорил, — рассмеялся Брайан, — что когда я вернусь, мы будем праздновать. Так, как ты хочешь. Это оно?

— А! — Джастин расплылся в блаженной улыбке. — Нееет, хотя это тоже неплохо… Но нет. Я забронировал столик в том азиатском местечке в центре города. И приватную кабинку тоже. На семь. На твое имя.

— То есть вот так?

— Угу… За рулем я. И обратно тоже.

Брайан со стоном уронил голову и тут же получил по заднице.

— Заткнись! Я отличный водитель!

— Да? Я тебе покажу отличного водителя… — Брайан рывком развернул его тело и притиснул к стеклу.

========== Часть 15 ==========

“Джонн Финн* очень смутно помнит нападение.

— Я очнулся в госпитале, - рассказывает он. — После операции, с ужасной болью. Рядом был мой партнер и врачи. Они мне сказали, что на меня напали, сам я ничего не помнил.

Финну повезло, и он это тоже понимает. Полиция установила, что напал на него тот же человек, который на прошлой неделе убил Рафферти Коулмана, а также совершил ряд нападений в течении полутора последних лет. Анализ ДНК позволяет сделать вывод, что этот же человек является Убийцей из Вест-сайда, там погибли две жертвы, причем первое убийство случилось за неделю до нападения на Финна, 24 февраля.

— Совершенно ясно, что я не должен был выжить, — говорит Финн, — мне просто повезло, что все произошло в моей машине, у неё глубокие сиденья с боковыми бортиками, и это помогло мне вырваться. Но я плохо помню подробности, врачи сказали мне, что меня били электрошокером.

Финн очнулся в больнице со сломанными ребрами, требующей срочной операции поврежденной печенью и разрывами кишки из-за изнасилования битой”.

Джастин оторвал взгляд от воскресного выпуска, который Брайан бросил ему пять минут назад, явившись в лофт с кофе и почтой. Многовато для ленивого воскресного утра.

— Джон Финн - это ты, да? — Джастин получил короткий кивок в ответ. — А так и не скажешь.

— Так и было задумано, — Брайан сел рядом с ним и через плечо заглянул в статью, Джастин привалился к нему спиной, устраиваясь поудобнее.

“ По словам шефа полиции Джонсона, связь с убийствами в Нью-Йорке удалось установить по ДНК только после убийства Рафферти Коулмана. В коротком интервью шеф заявил, что связь ещё изучается, и полиция не хотела вспугнуть преступника, такие случаи лучше не предавать широкой огласке, а отследить предпочтения нападающего и задержать его.

— Конечно, теперь, когда история попала в газеты, мы применим другие методы, — сказал Джонсон и откинулся на спинку широкого кожаного кресла, стало видно кольцо братства на его пальце.

Несмотря на заявления Джонсона, анонимный источник в питтсбургской полиции…”

— Это Кларк. Я же тебе говорил, хорошая тетка.

— Я ничего плохого и не говорил.

— Ты чрезвычайно склонен к мизогинии, Солнышко, просто признай.

— Что? Кто тут вообще…? Ой, да ну тебя.

“…анонимный источник в питтсбургской полиции сообщил мне, как мало, на самом деле, делается по делу.

— Сами посудите, интересы преступника в нашем случае распространяются на всю Либерти-авеню, там только крупных клубов шесть или семь. А знаете, сколько человек занимаются делом? Два офицера. Два. Один коп ходит по клубам, и ещё один — по улицам. То есть по факту, с таким численным составом ни о каком успешном отслеживании преступника в людном районе и речи быть не может. Мы годами можем этим заниматься безо всякого успеха.”

— О боже, она рискует потерять работу за такое! Кто работает под прикрытием?

— Гонзалез. Не говори мне, что ты не заметил…

— Что он гей? Заметил, конечно. А ты?

— Давным-давно. А как возмущался Джонсон.

— Само собой.

— Читай дальше.

— На кого ещё ты указал репортеру?

— На всех. Но он поговорил только с некоторыми.

Джастин нахмурился.

— Что? Почему?

— Читай, потом скажу.

“Есть тысячи заявлений о нападениях по всему городу, мы не в состоянии поставить полицейских на каждое из них. Мы можем с определенностью связать с этим преступником только три нападения в Питтсбурге.

Рей Тедеши, руководитель Альянса Здоровья Геев, только цинично рассмеялся, когда услышал слова шефа полиции.

— Да бросьте, - сказал он, складывая папки

в его невероятно переполненном офисе. Он арендует тесную комнатку на втором этаже небольшого здания, крошечный диванчик, на который он предложил мне сесть, видал лучшие дни.”

— О, я помню этот диван. К чему столько деталей? Почему не говорить о преступлении?

— Это преступление против геев. Заметь, как ненавязчиво репортер вводит читателя в эту среду.

— Ну, не знаю.

— Слушай, ты гей, ты считаешь, что у геев есть право трахаться, ты не среднестатистический читатель.

— Я вообще не среднестатистический.