========== Часть 1 ==========

Позже до него дойдет, что он был в шоке, но тогда, конечно же, он этого понять не мог. Обычное дело для этого состояния.

И если бы Брайан был способен связно мыслить, он бы попытался найти телефон. Но даже если бы он смог до этого додуматься, пришлось бы ещё решить, кому позвонить, что сказать… Не до этого. Единственное, что он понимал сейчас про телефоны, это что его личный пропал. Он где-то в куртке, а куртка где-то в машине. Машины нет. И телефона нет. Шок все упрощает, начинаешь мыслить линейно.

В чрезвычайных обстоятельствах человеческие существа возвращаются к инстинктам. Инстинктом Брайана было свернуться клубком внутри того человека, каким он всегда выставлял себя на публику и каким по-настоящему никогда не был, и отключиться от мира. Для этого ему нужно было добраться до дома. Дом. Лофт. Его выбросили из машины милях в трех от Тремонт, и как только он очнулся, он поднялся на ноги и побрел, смутно осознавая только одно стремление — домой, домой. В бездумном оцепенении он переставлял ноги, не чувствуя тротуара под ногами и уж точно не чувствуя…

Не.

Чувствуя.

Ничего в голове, кроме настойчивого стремления добраться до лофта. Это не просто необходимость, это нечто куда большее. Не крик, нет, но что-то вроде эха крика бесконечным отголоском. Такое было ощущение, что если счистить с него эту непонятную расфокусированность и оглушенность, такую, словно его обернули ватой, то можно будет услышать шепот невнятного, бессвязного стремления, которое могло быть доносящимся воплем ужаса, но любые связные мысли сдерживались этой странной отстраненностью, огромной сосущей пустотой, окружавшей его и через которую до него доносилось только эхо, эхо, назойливое эхо того, что могло бы оказаться воплем, выберись он из облепившей его ваты и обрети способность мыслить ясно.

Его влекло домой, и больше ему не нужно было ничего знать. Домой, Брайан. Доберись до лофта.

В три утра улицы пустынны. “Не лучшее время для прогулок”, - мигнуло в голове рекламным баннером так ярко, как вживую, и Брайан нервно хихикнул на мигающее перед глазами предупреждение. Плохо, плохо гулять по ночам, всякое может случиться…

Вспомнилась недавняя рисовка — риск часть игры, верно? Незнакомец… Опасность…

Кто-то хихикнул совсем рядом, Брайан вздрогнул и только потом понял, что это его собственный голос, но он продолжал звучать, и странный звук разносился по пустой улице.

Домой. Домой. Домой.

***

Джастин проснулся, когда услышал, что дверь лофта открылась. Он-то вернулся из “Вавилона” рано и был дома с полуночи, уж больно пятница оказалась тяжелой: днем занятия в ПИФА, да ещё сделал одолжение Дебби, вышел подменить посудомойку, которая просто взяла и не явилась на работу. Поэтому он и ушел из “Вавилона” пораньше, не было уже ни сил, ни настроения для запланированной с Брайаном гулянки: хотели как следует отметить победу “Киннетика”, он заполучил-таки клиента в долгой и упорной борьбе с тремя другими рекламными агентствами, включая весьма знаменитое нью-йоркское. Но давно в прошлом остались дни, когда Джастин остался бы просто потому, что Брайан так хочет.

— Эй, — позвал он, услышав, как Брайан проходит через спальню. Видно ничего не было: с тех пор, как убрали лампы над кроватью, лофт по ночам освещался только светом уличных фонарей. Часы тускло светились цифрами 3:05.

Брайан без единого слова прошел в ванную и закрыл за собой дверь.

Вот черт. Джастин вздохнул. Злится, что ли? Джастин и сам себя паршиво чувствовал из-за того, что рано ушел: Майкл не смог прийти, Эмметт проводил какую-то благотворительную вечеринку, а Тед, понятное дело, в “Вавилоне” больше не зависал. Брайан прямым текстом попросил Джастина остаться праздновать с ним, отчего на душе было исключительно хреново. Ну не мог он остаться, чувствовал себя просто хуже некуда.

— Ну ещё чуть-чуть, обещаю, не пожалеешь, — уговаривал Брайан, и рука его скользнула по талии Джастина, вниз по бедру, по заднице, между ног и легко коснулась яиц.

Заманчиво. Но нет.

— Не могу. Ну правда, ужас как себя чувствую. Но ты оставайся, оторвись.

— Ладно, — Брайан пожал плечами и отвернулся, а Джастин на секунду замер в нерешительности. Нет, все-таки нет. У них все уже не так, и черта с два Джастин снова скатится к дисфункциональной идее, что заботиться о Брайане важнее, чем о самом себе. Это Майкл так думает. Ну, скорее, думал, сейчас-то у него собственная семья, и отношения у них с Брайаном стали более здоровыми. То ли Майкл очертил границы, то ли Брайан в целом стал спокойней, Джастину без разницы. Он считал, что если для них обоих это хорошо, то и для него отлично.

Он-то не собирался становиться Майклом-2, вот уж нет. И раз чувствовал он себя хреново до крайности, то бросил прощальный взгляд в спину уходящему Брайану, который уже начал присматривать себе кого-нибудь подходящего на танцполе, и только головой покачал - что поделать. Брайан способен о себе позаботиться, он знает, чего хочет, и он это получит. Чем бы оно ни было, лишь бы торкало. Ну, значит, и Джастин будет так. А съема парней и так стало поменьше с тех пор, как он переехал к Брайану. Хотя они это не обсуждали, да и не прекратили трахаться на стороне окончательно ни один, ни другой, не выдвигали требований, не давали обещаний физической верности друг другу, но, кажется, они к тому шли. Может, однажды и получится. Не сейчас, конечно, но когда-нибудь. Блядь, Джастина неделями никто другой не касался. В этот раз уже почти месяц. Возможно, с Брайаном такое случится к тому моменту, когда они вступят в Американскую Ассоциацию Пенсионеров. Но кто знает.

Джастин, в общем-то, не переживал, он был доволен. Подремывая, он слушал шум воды в душе и ждал, когда Брайан выйдет из ванной. Может, он будет в настроении, чтобы принять от Джастина извинения без слов, Джастин предпочитал этот метод, потому что говорить с Брайаном, обсуждать всю эту херню — боже, нет. Пусть идет, как идет, а он будет плыть по течению. Это, кажется, лучший способ жить и работать с Брайаном Кинни. Может, получится загладить вину за ранний уход и за то, что оставил Брайана в клубе. Он ведь там был совсем один — ну что эти парни, безымянные, незнакомые… разве это компания. Иногда Джастину было печально наблюдать за Брайаном: после тяжелого дня безымянные минеты в комнатах отдыха — один, два, три подряд. Анонимный секс утешает человека здесь и сейчас, но не создает ему связей с внешним миром. А Брайан в нем пытался обрести покой. Блядь, Джастин даже в свои 20 понимал такие вещи, а Брайану 32! Или он понимает, но сопротивляется этому пониманию? Если это так, это сознательная жажда саморазрушения. И это грустно, но разговорами это не изменить, Брайан такой, какой есть. И Джастин постепенно терял надежду вытащить его из этого самоубийственного образа жизни. От активных попыток изменить его Брайан крепче упирался, отношения портились… будто и без того дерьма в них было мало. А когда Джастин в очередной раз впадал в иллюзии, что однажды Брайан станет лучше, очень полезны были напоминания Дафни: “Люди ни ради кого не меняются, только ради себя. И то если приходится, а не потому, что захотелось.”

С этой мыслью Джастин уснул, надеясь, что Брайан в клубе обошелся одним минетом, остальное приберег для того, кто ждал его дома. Вот с чем-чем, а с сексом проблем у них не было. Джастин провалился в сон.

Он сам не понял, от чего так резко проснулся. И сколько проспал — тоже. Но по ощущениям он провел какое-то время в полусне. А вода в душе так и лилась. Сон как рукой сняло, в голове прояснилось, и Джастин сообразил, что в лофте странный свет, от уличных фонарей он не такой, сейчас тени под другим углом. Он сел, надел поднятые с пола штаны и вышел на ступеньки спальни, оглядывая лофт.

Входная дверь была распахнута настежь, и свет с лестничной площадки падал на пол.

Ну, блядь. Брайан видать сильно не в духе. Никогда такого не было, чтобы он двери бросал открытыми, как бы ни удалбывался. Тем более после ограбления, когда он все нервы Джастину вымотал, в отношении двери Брайан стал навязчиво-дотошен.