О бооооже, что за психодребедень. Брайан, который любит себя? Конечно, Брайан заставляет других преклоняться перед ним, точнее, перед своим членом… Джастин нахмурился. Черт. Это много объясняет, но совершенно бесполезно в практическом смысле.

— Так как мне ему помочь в этом?

— Может быть, попытаться поговорить с ним о том, что случилось. Вместо того, чтобы относиться к этой теме, как к чему-то, что нужно избегать, чему-то постыдному. Изнасилование уже часть его жизни, как бы это ни было больно и обидно. Ты не должен позволять ему думать, что ему есть чего стыдиться. Если получится его разговорить, проявятся его чувства. Но делать это лучше всего при поддержке специалиста. Судя по твоим словам, Брайан может реагировать враждебно.

— Знаете что, вот эта конкретно поддержка специалиста заставила меня чувствовать себя куском дерьма, — психанул наконец Джастин, не в силах больше все это слушать. Консультация психолога и вынос на публику. Кажется, все эти профессионалы дальше своего носа не видят.

Улыбка Рея показала, что он тоже не особенно счастлив.

— Смотреть в лицо реальности тяжело, может даже показаться, что тебе становится хуже. Но поверь мне, справиться с этим, как бы трудно это ни было, всегда лучше, чем пытаться сбежать. Избегание и отстранение разрушат кого угодно. Даже Брайана Кинни.

— Что за идиот… — бормотал Джастин, покидая АЗГ.

Уговорить Брайана на обсуждение произошедшего, ну конечно. Да он даже с Джастином говорить не хочет! Обнародовать факты… Ха!

Подходя к джипу, Джастин достал телефон, планируя заказать еду в итальянском ресторанчике и заехать за ней по дороге домой. Телефон зазвонил прямо у него в руке.

— Да?

— Джастин? Прости, я не вовремя?

— Нет-нет, Линдси, извини, я просто тут задумался… Что случилось?

— Ну, ты прости, что я в последнюю минуту и внезапно, но не мог бы ты посидеть с Гасом?

— Могу, конечно, — Джастин всегда был рад посидеть с Гасом, если свободен. — Когда?

— Ну, вообще-то, сейчас. Я знаю, знаю! Но на работе чрезвычайная ситуация, мне нужно быть там…

Джастин не смог представить, какая чрезвычайная ситуация может случиться в галерее, а Линдси продолжала:

— …а я не успела даже ничего предпринять.

— Ладно, хорошо. Я с радостью. Но мне нужно быть в лофте, Брайан все ещё нуждается в помощи.

— Да, я знаю про аварию. Поэтому Брайану я не звонила. Ох блииин, так тебе нужно быть там?

— Да, Линдси, мне нужно быть там. Почему бы мне не забрать Гаса в лофт? Я уверен, Брайан будет рад его увидеть. Я на джипе, сиденье поставить не проблема.

— Но я знаю, что Брайан плохо себя чувствует, а Гас… Ну, ему же два. И лофт не очень приспособлен для детей, верно?

— Я же буду за ним следить. И Брайан точно не будет против. Больше того, уверен, будет рад, — Джастин вспомнил слова Рея о близких любящих людях. Гас как раз подходит.

— Ну… ладно. Гас встал сегодня рано и ещё не спал, так что он будет спокойным. Ты точно уверен?

— Да точно, точно. Дай мне свои запасные ключи, если что-то пойдет на так, я приеду с ним к вам домой и посижу там. На сколько тебе нужно уйти?

Линдси теперь жила в квартире, с Мел они разошлись.

— На самом деле, на всю ночь, я должна ехать в Филадельфию.

— О.

— Гаса лучше уложить в его кроватке.

— Линдси. Я должен быть с Брайаном. Это не обсуждается. Или так, или никак.

Линдси согласилась.

***

По телевизору шел какой-то ужасный фильмом из тех, что крутят днем, и Брайан дремал на диване, когда раздался стук в дверь. Он застонал, перевернулся и с трудом поднялся. Зашипел от резкой боли, прошившей насквозь. Черт, даже лекция Джастина была лучше, чем похмелье и боль в каждой клеточке тела.

— На пол поставить не можешь, что ли? — прорычал Брайан, волочась к двери и думая, что это Джастин набрал полные сумки той самой обещанной итальянской еды. Хорошо бы он догадался взять антипасто (закуска-ассорти), есть очень хотелось, а в лофте традиционно никакой нормальной еды. Джастин вечно как загрузится пакетами, так лупит ногой в дверь, приходится идти ему открывать.

Брайан дотащился наконец до двери, потянул её… и замер, увидев, кто за ней стоит. Потребовалась пара секунд, чтобы начать дышать снова и открыть дверь до конца.

— Мама?

— Брайан, — Джоан чопорно его оглядела. — Ты ужасно выглядишь.

— Ой, мам, я тоже рад тебя видеть! Чего хотела?

— Можно войти?

Брайан помедлил, потом отошел, сделал пригласительный жест. После чего добрался до кухонной стойки и сел на стул, стоять больше сил не было. Черт, как не вовремя, он к такому совершенно не готов. Он бездумно поглаживал нож, оставленный на стойке. Ах, соблазны, соблазны.

Его мать расположилась у дальнего конца стойки, чуть облокотилась на неё.

— Эта женщина, Новатны…

— Дебби? — Брайан поднял голову.

— Да, — Джоан приподняла и опустила подбородок в знак согласия. — Я встретила её в церкви. Она зажигала свечи. Странная женщина.

Свечи, подумал Брайан. За Бена, наверное. Дебби иногда это делала, Майкл рассказывал. Странная и нелогичная женщина.

Но странная и нелогичная была лучше этой глыбы праведного льда.

— Она сказала мне, что ты попал в аварию. Я подумала…

— Что, мам? Что ты подумала? — спросил Брайан, когда она замялась. Пусть лучше быстрее скажет и уйдет.

— Я подумала, ну, то есть она сказала, что авария была серьезной. И я подумала, что ещё не слишком поздно…

Брайан смотрел на неё, на её седые волосы, морщинки около глаз, поджатый рот. Слишком поздно. Не слишком поздно. Для кого? Для этой женщины, которая отталкивала его практически с момента рождения? Втянула его в бесконечную войну, которую вела со своим мужем, и относилась к нему, как к оружию, а не как к живому человеческому существу? И потом использовала его как источник дохода, при том что сама за всю жизнь никогда, ни в каком смысле его не поддержала? Все это было задолго до того, как она увидела Джастина выходящим из спальни. Слишком поздно? Она серьезно вообще? Что за херня?

— Мама. Я это ценю… — ничего он не ценил, разумеется. Но под обезболивающими он вялый и уставший. Не в состоянии ни скандал закатить, ни задорно огрызаться. Он хотел просто сказать ей и пусть уходит. А подумает он об этом потом. Или не подумает. Но все-таки она его мать… Брайан начал снова. — Мама. Наши с тобой отношения закончились, когда ты поверила, что я способен совратить собственного племянника. И вообще ребенка. А может, они закончились ещё раньше. Думаешь, ты сейчас словами что-то исправишь?

Он сам поразился от того, что сказал это безо всякой враждебности. Он слишком устал для эмоций. Эта женщина через столькое заставила его пройти… хватит уже.

Но опять же, может быть… Просто может быть…

— Ох, Брайан, — она покачала головой и подняла на него полный слез взгляд.

Что это было, в её голосе? Сожаление? Не может быть.

Но она же здесь.

— Ох, Брайан, — повторила Джоан. — Я не о наших отношениях говорю. Я говорю о твоих отношениях с Господом.

От изумления он не сразу нашелся с ответом.

— Что?

Да, блядь, что это было? С Господом? Оооо, кто-то удивлен? Ну, в общем, да, удивлен.

— Я думаю, не было простым совпадением, что я встретила эту женщину, Новатны, в церкви, и она рассказала мне об аварии. Это кажется мне посланием от Господа, прямо с небес. И я подумала, а что если бы ты умер, а я даже не попыталась передать тебе его сообщение. Ты был бы потерян навек. Как я могу подвести Господа? Он послал тебе аварию, чтобы ты очнулся. Господь взывает к тебе.

Брайан знал, что его мать фанатичка. Но сейчас он смотрел в её залитое слезами лицо. Она оплакивала его бедную потерянную душу, но не из любви к нему, а ради ненавистнической идеологии, в которой он, Брайан, даже за человека не считался. Ему внутренности скручивало от жуткого, внезапного понимания - до неё не достучаться. Не дотянуться. Никогда не было и не будет возможно.