-Он ударил меня. Несколько раз. Я не помню уже куда… И не знаю, чтобы он со мной еще сделал, если бы не Мелларк. Знаешь, семью пекарей? Их пекарня не так далеко была от того места, где я очутилась. И вот… Он спас меня, Райан. Ты даже не представляешь, как он разукрасил лицо тому мудаку. В нем было столько силы. Конечно, от ударов и шока я долго отходила, а в этот момент Пит отвел меня к одной женщине, ее вроде миссис Эвердин звали. Так вот, эта женщина дала мне специальный настой, который сбавил боль, и я до сих пор не знаю, как ее благодарить. Но это не столь важно, Райан. Суть в другом. Пит накормил меня в тот день свежеиспеченным хлебом. Но пока он его готовил, я увидела другого Мелларка…-я отвернулся. Я просто отвернулся, чтобы не видеть ее. Жгучая боль пронзила мое сердце. Мне не нужно слушать, что было дальше. Это стало понятно мгновенно, по ее виноватым глазам, посмотревшим прямо в душу. Но она договорила:

-Райан, прости. Я знаю, что это ужасно, противно, больно. Но я должна рассказать. Я влюбилась в него, Райан! Да, черт подери, вот такая я тварь! Я обманывала тебя все это время! И… Я была с ним близка… Прости! -Джуди зарыдала, но я уже ничего не слышал. Ее слова прошлись по моему сердцу хуже ножа. Она пошла против традиций 12, она изменила мне с каким-то там Мелларком! Я не мог сдерживать себя. Внутри разразился настоящий пожар. Во мне бушевала ярость, и остановить меня в тот момент было невозможно.

Я набросился на нее. Да, я набросился на девушку, которую любил всем сердцем, но и ненавидел в тот момент. Она опозорила мое имя на весь дистрикт, и если об этом узнает хоть один человек в шлаке, позора точно не избежать. Я мог принять все: мимолетное влечение, возможно даже невинный поцелуй, но нарушить устои дистрикта, да и еще с этим противным Мелларком?! Я не мог ничего сделать в тот момент. Я выплескивал весь гнев. Джуди не сопротивлялась. Она знала, что если это не сделаю я, то это сделает мэр. В любом случае, она прекрасно понимала, что вся ее грязь рано или поздно всплыла бы. Девушка лишь жалобно попискивала, пока я продолжал изувечивать ее тело. Не знаю сколько прошло времени, пока я немного выпустил пар. Я отошел на несколько шагов, сел и тяжело дышал. Боль. Жгучая боль пронзила все тело. Она предала меня! Она врала! Она играла со мной! И когда я вновь вскочил, чтобы посмотреть в эти бесстыжие глаза, она уже умерла. Я избил ее до потери пульса. Видимо, упав на землю, девушка ударилась головой, так как из нее шла кровь… После этого во мне, словно щелкнул переключатель. Она была единственная, кого я любил, и она же была единственная, кто смог причинить мне такую боль. Но я так ошибался…

Девушка, которая смогла меня ранить еще сильнее, чем Джуди, оказалась… Дочка той самой миссис Эвердин, что спасла когда-то мою девушку от болевого шока, но по самому страшному совпадению, Китнисс была влюблена не в меня, а все в того же Мелларка, только младшего…

***

POV Китнисс.

В своей жизни я видела слишком много того, о чем теперь никогда не забуду. Я уже пережила свою сестру, отца, своих компаньонов в революции… Я видела много крови. Она была у меня на руках, вокруг меня всегда запах крови, я сама потеряла слишком много этой алой жидкости. И сейчас, лежа в сотый раз в больнице, мне кажется, что по моему горлу течет та самая липкая жижа, что унесла жизнь Боггса, Поллукса и многих других. Мне мерещатся маленькие дети, которые в итоге разрываются на части. Я вижу неконтролируемую ярость в глазах Пита и Райана. Я чувствую, что холодные пальцы смыкаются всякий раз на моей шее, когда я пытаюсь вдохнуть. И я прекрасно понимаю, что все, что сейчас лежит на кушетке — это лишь мои остатки. Остатки той Китнисс, что рвалась в неравный бой против системы; той Сойки, что разожгла то пламя восстания; той девушки, что мечтала начать новую жизнь в новом Панеме, а в итоге вернулась к тому, с чего начала; той маленькой девочки, которая хочет простого человеческого тепла, уюта и спокойствия; той женщины, которая хочет семью, детей, сидеть у камина с любимым мужчиной или наряжать комнату к предстоящему дню рождению дочки… Я хочу всего этого. Хочу понять, что значит жить спокойно… Но, а пока, я еле-еле открываю глаза, и чувствую, что все мое тело горит адским огнем боли, сжигая меня внутри…

Комментарий к Глава 38.

Новая глава!

Тайна Райана раскрыта… Здесь я ставлю жирную точку в его истории.

Конечно, он появится в след. главе, но все то, что он скрывал, перед вами в этой главе.

Что скажите?

И что же будет дальше с Китнисс?

Жду ваших мнений, отзывов и критики♥

========== Глава 39. ==========

Сказать, что я чувствую себя, как выжатый сухофрукт — ничего не сказать. Мне казалось, что все мое тело облили бензином и подожгли. И сейчас я не преувеличиваю. Адская боль в области живота, головы и шеи. Я не знаю, как описать сейчас мое состояние. Не хочется ни есть, ни пить, ни жить. К чему все это? Почему мои глаза вновь открылись? Но самое интересное ждало меня только впереди. Чуть-чуть припустив голову, я заметила, что на огромном белом бинте на моем животе проступило алое пятно. Я не понимала откуда оно взялось, но вся брюшная полость, словно парализована, но в тоже время неприятное ощущение сопровождало каждый мой вдох и выдох. Изучая дальше свое тело, я поняла, что моя шея совсем не двигается. Только сейчас почувствовала, что ее туго стянули этим воротником, не дав мне даже на миллиметр повернуться с сторону. Голова гудела, как будто по ней стукнули двумя тарелками одновременно. Не знаю, сколько я уже здесь валяюсь, но посмотрев немного вниз, я увидела маму. Она склонилась рядом с моей рукой и неспокойно спала. Ее волосы спутаны и взлохмачены, а на лице такая печать горя и боли, что меня привело в полнейший шок. Я не обещала тебе, мам, то, что ты просила. Все по честному. Вдруг она вскочила, как будто увидела что-то ужасное, и тут же взглянула на аппараты рядом с моей кушеткой. Волна облегчения накрыла ее с головой. Когда мать перевела на меня свой отстраненный взгляд, я думала, что ее хватит сердечный приступ. Лицо побелело от шока, а серые глаза увеличились в несколько раз:

-Блок «С»! Срочно! Пациентка очнулась! Блок «С»! -завопила мама, выбежав в коридор. Послышались громкий топот ног, чьи-то восторженные крики. В мою палату залетело несколько врачей, которые тут же принялись меня допрашивать, словно псих больную:

-Как тебя зовут? Сколько лет? Говорить можешь? -люди в белых халатах заполонили все свободное пространство. Я совсем потерялась и запуталась. Вас слишком много! Можно по порядку?

-Меня…-я начала еле шептать. Такое уже было несколько дней назад, когда Пит чуть не удушил меня, но сейчас оказалось все в сто раз тяжелее. Я не могла дышать, когда говорила, и не могла говорить, когда дышала. А доктора наперебой проверяли все аппараты, разговаривая на непонятном языке:

-Проверьте брюшную полость! Тут кровотечение, доктор Сириус! Сильное? Пытаемся остановить! Рана неглубокая, но продолжает кровоточить! Работайте руками, а не языком! Что с позвонками? Снимок показал, что один вывихнут! Шею зафиксировали?! Да, с самого начала после определения повреждения! Поставьте капельницу! Уже, сэр! -и это продолжалось бесконечно долго. Они все перекрикивались между собой, будто вытаскивают меня с того света, хотя я уже жива. Когда этот гул наконец-то стих, и мама что-то нажимала в этих приборах, я прошептала:

-Что произошло? -мой голос похож на шипение змеи. Я не знаю, как вообще меня можно было расслышать. Моя мать посмотрела на меня с такой злостью и сожалением одновременно, что я чуть не провалилась со стыда. Мне хотелось перед ней извиниться, но я не знала как. Она села на мою кушетку, поправляя трубку, идущую от какого-то аппарата к моему носу, а затем так же тихо проговорила: