Шерлок пожимает плечами:

- Не знаю, кто я. Но ты мне нравишься. Если это означает, что я – гей, пусть. Сейчас, говорят, это нормально…

- Нормально, - эхом подхватывает Джон, - да ни черта не нормально!

- Это из-за Гарри? – тихо спрашивает Шерлок, и Джон вздрагивает.

- Как ты догадался? – он поворачивается к нему и смотрит своими синими глазами. Смотрит и улыбается: - Хотя, что это я… Конечно, ты обо всем догадался. Не знаю, наверное, из-за нее. Про это знают и я, и отец, мы только маме не говорим, боимся волновать. Гарри хочет уехать из Милтон-Корк, говорит, ей трудно скрывать, вернее, не хочет. Мы просили потерпеть до окончания школы. А если еще и я таким окажусь, это убьет отца. Про маму даже не говорю, - Джон тоскливо вздыхает и опять отворачивается.

- Значит, больше этого не будет? – деревянным голосом интересуется Шерлок.

- Чего? – так же деревянно откликается Джон.

- Поцелуя, - поясняет Шерлок, - ты больше не поцелуешь меня, да?

- Я не должен… Но я… - Джон опять поворачивается и смотрит на Шерлока каким-то отчаянным взглядом, краснея, - я… хочу, - и с этими словами прижимается губами к губам Шерлока, как в тот раз, на крыше, неловко и совершенно невинно.

Этим поцелуем Джон словно стреляет из стартового пистолета, потому что Шерлок срывается, услышав разрешающий сигнал. Он отпускает руку Джона, остающуюся в его кармане, вытаскивает свою и обеими руками обнимает Джона, прижимает к себе и углубляет поцелуй. Джон совершенно не умеет целоваться, наверняка, даже девчонки не целовал. У Шерлока больше опыта, Виктор – его грязный опыт в этом деле, и он им пользуется. Надавив губами на сомкнутые холодные губы Джона, Шерлок заставляет его приоткрыть рот, вдохнуть дыхание Шерлока, услышать стон и почувствовать желание. Шерлок врывается языком, пробегает по кромке зубов и сталкивается с горячим языком Джона. Некоторое время они сражаются за доминирование, а затем Джон отступает, позволяя Шерлоку все, что тот захочет. Шерлок хочет все. Они оба погружаются в некое подобие транса, полностью отдаваясь нахлынувшим чувствам, острым, как бритва, и ярким, как цветные сны. Шерлок совершает действие, а Джон его подхватывает, они будто танцуют вальс, очень слаженно и до головокружения красиво, теряясь во времени и пространстве. Только когда в груди не остается кислорода, Шерлок милостиво отпускает рот Джона, облизывая губы и вглядываясь в довольно бессмысленное выражение его лица. Джон хватает воздух, пытаясь насытиться, отдышаться, и таращится на Шерлока. Его губы покраснели и припухли – само совершенство, Шерлок опять неудержимо хочет их целовать, но Джон с каким-то голодным стоном первый набрасывается на его собственные губы – плотина сдерживания прорвана, теперь Джон неудержим в своей страсти. Наверное, на дереве, в двух метрах от земли не очень удобно и не очень безопасно целоваться, но кто об этом думает, когда так сладко в груди, когда так жарко в паху, когда невыносима сама мысль о том, чтобы оторваться друг от друга. Начинается дождь, но они продолжают, не обращая внимания на то, как стремительно намокает одежда, и только когда в поцелуй примешивается влага, со смехом прерываются.

- Кажется, дождь, - замечает очевидное Джон, и Шерлок фыркает, упуская возможность подколоть его. – Что будем делать?

- Я бы ничего не стал делать, - серьезно отвечает Шерлок, - но ты недавно переболел, и я просто боюсь рецидива. Пойдем, провожу до дома. Тебе нужно срочно переодеться и залезть в кровать.

От этих слов Джон неудержимо краснеет и, пытаясь это скрыть, начинает спускаться с дерева. Потом они медленно бредут в сторону дома Ватсонов, сунув руки с переплетенными пальцами в карман Шерлока, и Джон тихо рассказывает то, что наболело за те дни, что они не виделись.

- Когда ты подошел к Виктору, у меня заболело сердце, - голос Джона тих и невыразителен. – Я подумал, что унаследовал от мамы, хотя раньше проблем такого рода не было. А потом ты пошел за Виктором, и у меня потемнело в глазах, - Джон на мгновение замолкает, переводя дух. - Захотелось догнать и удержать тебя, а Виктора избить так, чтоб даже пошевелиться не смог, - он втягивает воздух через нос в остаточной ярости. - Я прогулял уроки в тот день. Все, - сообщает с какой-то мрачной решимостью. - Сидел в засаде на школьном дворе и ждал, сам не знаю чего. Увидел Виктора, потом тебя, как вы переглянулись и пошли в одном направлении. Мне все ясно стало. Нет, я не пошел следом, - Джон мотает головой, крепче сжимая руку Шерлока. - Держался целых полчаса, но потом сорвался. Побежал к дому Треворов и стоял там, не особо даже и скрываясь. Я видел, как пришел доктор, потом машина подъехала, как старика выносили, как Виктор выскочил полураздетый, - Джон с трудом сглатывает и продолжает: - Они уехали, а тебя все не было. Я даже подумал, что ты не пошел к Виктору и обрадовался, но тут ты появился. Боже, у тебя такой вид был… - Джон вздрагивает, но берет себя в руки. - Словом, я понял, что произошло страшное, пошел за тобой, хотел догнать, спросить, обнять, успокоить, но ты оглянулся, увидел меня, и в твоих глазах столько боли было, что я просто сбежал, - он судорожно вздыхает. - Никак не мог выбросить тебя из головы. Каждую проклятую ночь видел во сне, по вечерам к дому твоему приходил, прятался, смотрел на окна, хотел увидеть, боялся встретиться… Какое-то сумасшествие. И эти сны… - Джон трясет головой, словно прогоняя морок. - Сны стали приходить часто. Грязные, в них был ты, и Виктор, и я. После них я просыпался с таким… ну ты понял… Мне так стыдно было, - признается он. - Страшно, что все догадаются, что я… - Джон поворачивает к Шерлоку растерянное лицо. – Шерлок, ведь я влюбился в тебя, да?

- Не знаю, - шепчет Шерлок и быстро воровато целует Джона, они уже на улице и это довольно опасно, - чувства – не моя сфера. Но я не могу перестать о тебе думать, каждое утро я тоже просыпаюсь с этим самым… стояком, - Шерлок находит в себе мужество назвать вещи своими именами, - и в дУше представляю тебя, и сердце болит, и хочется тебя обнять и никогда не отпускать, а еще целовать, и много чего другого хочется делать. И все с тобой, - Шерлок краснеет. – Что это Джон, если не любовь?

Джон долго думает, а потом кивает:

- Любовь. Значит, мы любим друг друга? О, Шерлок, - его губы расплываются в глупейшую и такую родную улыбку, - это мило.

Шерлок фыркает, и они идут дальше. Остановившись возле дома Ватсонов, они просто стоят и смотрят друг на друга, но Шерлок спохватывается первым. Лезет за пазуху и достает шоколадное сердце, смущается, всовывает Джону в руки и бормочет:

- Тебе. Бери. Только не смейся, - и Джон в изумлении разглядывает подарок.

- Спасибо, - бормочет он, - Шерлок, это… снова мило.

- Да пошел ты, - бурчит тот, отмирая, - срочно домой, под душ, горячий чай, сухая одежда.

- Я тоже тебя люблю, - шепчет Джон и скрывается за дверью, а Шерлок разворачивается и идет домой, продолжая вспоминать сегодняшние поцелуи.

Шерлок бережно запоминает каждый, каталогизирует, сохраняет и помещает в очередной альбом, посвященный Джону.

Шерлок не может дождаться утра, чтобы увидеть Джона. Он встречает его около дома, и они вдвоем идут в школу. До начала уроков, укрывшись на чердаке, они целуются и опаздывают в класс, смущаясь покрасневших припухших губ. Сидеть рядом – пытка. Они постоянно касаются друг друга локтями и коленями, Шерлок опускает руку под парту и кладет ее на бедро Джона, отчего тот краснеет, но руку не отталкивает. Шерлок долго держится, не позволяя себе лишнего, а затем проводит ею вверх и скользит к внутренней поверхности бедра. Джон ерзает и сдвигает ноги вместе, вероятно пытаясь таким образом успокоиться. Едва звенит звонок, обоих выносит из класса в направлении чердака. Они оба хотят и боятся большего. Поэтому просто вжимаются друг в друга и целуются до головокружения – сладкая изощренная пытка. Вне школы им негде продолжить более близкое знакомство с телами друг друга. На улице холодно даже для поцелуев, что их, впрочем, не останавливает. В доме Ватсонов и Холмсов постоянно кто-то есть. И оба совершенно неопытны в вопросах близости. Поэтому они просто целуются и обнимаются, мечтая о большем, а их опять называют неразлучниками. Первым срывается Шерлок на третий день после их объяснения. Поздний вечер, у него болезненно напряжено в паху, все мысли заняты Джоном, а тело наполнено желанием. Сдерживаться нет сил, и Шерлок, наплевав на разумность и осторожность, удирает из дома к Джону. Перелезть через забор Ватсонов не составляет труда. Вычислить окна комнаты Джона того проще. По растущей рядом яблоне Шерлок забирается в пределы досягаемости второго этажа и осторожно стучит в закрытое шторами окно. Шторы распахиваются, и мягкий свет настольной лампы освещает встревоженное лицо Джона, которое тут же сменяется выражением радости и смущения. Джон открывает окно и втягивает Шерлока, но, не удержавшись, оба падают на пол, а потом, замерев, прислушиваются к звукам, доносящимся из дома.