Руки Шерлока дрожат, когда он отключает телефон. Он вихрем проносится по квартире, с трудом соображая, что нужно с собой взять. Может быть, апельсины? Когда Майкрофт навещал его, он приносил какие-то полезные фрукты. Шерлок распахивает холодильник и все, что там видит – химические реактивы. Да черт возьми, Джону скорее всего не до апельсинов: у него может быть контузия, он может быть без рук, без ног – да хоть как, лишь бы живой. Шерлок захлопывает холодильник, хватает пальто и выскакивает на улицу. Словно по волшебству, повинуясь взмаху руки, рядом останавливается такси. Шерлок называет адрес военного госпиталя и хватается за телефон. По дороге он успевает забросать Майкрофта СМС, но ни на одно не получает ответа, отчего становится совсем уж невмоготу. Шерлок мечется на заднем сидении такси, как пойманная в сети рыба, и вылетает из него, едва машина притормаживает около будки охраны. Шерлоку приходится вернуться, чтобы расплатиться с водителем. Трясущимися руками он сует ему смятые бумажки, не считая, и игнорирует крики о сдаче. На пропускном его долго мурыжат, пробивая имя по компьютеру и требуя какое-то удостоверение. В результате Шерлок сует им идентификационную карту Майкрофта, стащенную довольно давно, и его наконец-то пропускают. Шерлок долго мается у регистратуры, мучая девушку в военной форме. Он кричит на нее, топает ногами и грозится уволить к чертям, если она не пошевелится и не найдет доктора Джона Хэмиша Ватсона, которого только что привезли из Афганистана. Девушка нервничает и стучит по клавишам компьютера, словно отбивает морзянку на рации. Доктора Ватсона нет в списках, и Шерлок теряет терпение. Он уже готов перебраться за стойку и самостоятельно разобраться с базой данных, наплевав на угрожающе напрягшуюся девицу, когда стеклянные двери разъезжаются в стороны, и парамедики ввозят каталку. Сердце Шерлока опять пропускает удар: он узнает светлую макушку, отмечает безжизненно свесившую из-под шокового одеяла руку, видит капельницу… Ему кажется, что время замедляется, воздух превращается в мед, сквозь который невозможно продраться. Шерлок прикладывает максимум усилий, но все равно двигается недостаточно быстро. Он очень долго добирается до Джона, а потом просто падает на колени, хватается за его свесившуюся руку и прижимается к ней щекой. На глаза наворачиваются слезы, но он все равно узнает профиль Джона, видит его бледность, пожелтевший синяк на скуле, пластыри на правой стороне лица, подрагивающие светлые ресницы. Шерлок шепчет:

- Джон-Джон-Джон… - и сопротивляется, когда его пытаются отодрать от него.

Шерлок сражается как лев, когда подключается охрана, но руку Джона так и не выпускает. Он тянется к Джону всем своим телом и всеми конечностями, и наверняка это смотрится дико со стороны – Шерлоку все равно. Скандал назревает знатный. От применения оружия военных удерживает появление Майкрофта, который в считанные минуты утихомиривает разразившуюся бурю. Он успокаивает медперсонал, позволяет Шерлоку держать Джона за руку и быть рядом, пока того готовят к повторной операции. Шерлок мешается, на него ругаются и шипят, но все же терпят, потому что боятся безумного взгляда и какой-то маниакальной одержимости. Шерлок с жадностью сканирует тело Джона, когда его раздевают и обмывают. С ужасом видит безобразную рану в плече – чуть ниже и левее, и Джон мог бы лежать на столе в прозекторской. От этой мысли Шерлока тошнит, но он сдерживается, только быстро сглатывает и дышит через нос. Он видит на теле Джона следы лишений и войны: шрамы, синяки, ссадины и мозоли. Он понимает, что его Джон не только зашивал раны, но стрелял и, наверняка, убивал. На другом, не раненном, плече у него расплывается синяк от отдачи какого-то тяжелого оружия, вроде ПЗРК или РПГ. Шерлок думает, что не знает этого Джона, но хочет узнать. Он хочет узнать этого Джона, и того, который застрелил ради него трех наркоторговцев. Он хочет забраться под кожу Джона, чтобы проникнуть в его суть и познать его сущность. Он не хочет отпускать Джона больше и потому опять начинает паниковать, когда его пытаются вывести из палаты. От рукоприкладства Шерлока опять останавливает вмешательство Майкрофта, который несколько раз терпеливо объясняет, что после операции ему позволят быть рядом, пока Шерлок не кивает. Ему все же разрешают стоять за стеклом и наблюдать за ходом операции, это некоторым образом примиряет Шерлока с необходимостью отпустить руку Джона. Он следит за действиями врачей, словно коршун, и его взгляд ясно дает понять, если они напортачат, он убьет всех и каждого. Хирурги игнорируют его долговязую фигуру за стеклом и даже включают какую-то легкую музыку, отчего заслуживают от Шерлока массу нелестных эпитетов. Майкрофт стоит рядом и согласно кивает – он тоже предпочитает классику. От нервов Шерлок начинает теребить пулю, словно собирается разобрать ее на молекулы вручную, и Майкрофту приходится пару раз шлепнуть его по пальцам, чтобы он перестал. Шерлок дико смотрит на него и переключается на отбивание дроби по стеклу полета шмеля, который исполнял Тэдди на выпускном концерте. Майкрофт тяжело вздыхает, когда ловит раздраженный взгляд реаниматолога:

- Лучше вернись к пуле, - Шерлок его не слышит.

Операция длится полтора часа, за которые Шерлок так и не отлипает от окна в операционную. Майкрофт несколько раз отходит за кофе и по нужде и вздыхает с облегчением, когда операция заканчивается.

Джона увозят в палату интенсивной терапии, и Шерлок, словно привязанный, следует за ним. Майкрофт, похоже, не рискует оставлять брата одного, и потому не отстает от него. Шерлок садится на пол около кровати, прислоняется щекой к безжизненной руке Джона и смотрит на него снизу вверх. Шерлок просто радуется тому, что Джон здесь, рядом, жив, пусть и поломан. Они смогут его починить, вдвоем они со всем справятся. Самое страшное позади. Появление лечащего врача Шерлок пропускает, заглядевшись на спящего Джона. Он вздрагивает от прикосновения Майкрофта и недоуменно оборачивается.

- Не хочешь знать прогноз Джона? – Шерлок кивает.

- Довольно неплохой, - терпеливо повторяет доктор. – Конечно, придется пройти курс реабилитации: физиотерапия, психотерапия – это стандартный набор для военных из горячих точек. Возможно ПТСР. В целом, я бы больше беспокоился за контузию. Кажется, обошлось без последствий, но мы, конечно, проведем дополнительные исследования, когда пациент очнется. В общем, надеюсь, обойдемся без сюрпризов. Все же контузия – вещь непредсказуемая.

Шерлок кивает, в целом, до него доходит то, что говорит доктор, и ему следовало бы поинтересоваться многими полезными для выздоровления Джона вещами, но он эгоистично спрашивает совсем другое:

- Когда его можно будет забрать домой?

И доктор лишь досадливо пожимает плечами:

- Сие зависит от господа бога и самого пациента.

- Я не верю в бога, - бурчит Шерлок, - а Джон меня не подведет.

Шерлок остается с Джоном весь день и всю ночь, не смыкая глаз, но Джон так и не приходит в себя. Наутро приезжает Майкрофт и, едва передвигающего ноги от истощения, Шерлока силком увозит домой. Шерлок плохо помнит дорогу, то, как брат запихивает в него бульон и звонит кому-то по телефону. Шерлок вырубается в ванной Майкрофта и не понимает, как оказывается в гостевой спальне. Он спит тридцать два часа, а когда просыпается, не может сообразить, где находится – настолько он дезориентирован. Шерлок встает и тут же опрокидывает поднос с остывшим бульоном, примостившийся на прикроватной тумбочке. На шум прибегает Майкрофт в пижаме, и они вдвоем ликвидируют последствия погрома, учиненного Шерлоком.

- Мне надо в душ, а потом к Джону, - сообщает Шерлок, подняв последний осколок чашки с ковра. – Дашь что-нибудь из одежды? Не хочу терять время, заезжая на Бейкер-стрит.

- Шерлок, - ловит брата за руку Майкрофт и удерживает на месте, - присядь, нам надо поговорить.

- Я тороплюсь, - пытается вырваться Шерлок. – Джон может очнуться в любой момент.

- Шерлок, - голос Майкрофта звучит по-особенному, и Шерлок настораживается: - Он очнулся, Шерлок, пятнадцать часов назад.