Двенадцатая ступень – «стань свободным». Сентябрь состоит из дождей. Шерлок и Джон гуляют в парке, не замечая луж и желтеющей листвы, и мокрые возвращаются домой. Шерлок со страхом ждет третьего сентября, а Джон как всегда забывает эту дату. Шерлок изо всех сил старается, чтобы он так и не вспомнил: с самого утра болтает, не переставая, за столом смешит анекдотами Тэда и Джефа, на групповой терапии участвует в обсуждении слова «свобода» применительно к наркомании, тащит Джона в мастерскую и заставляет сверять карту Лондона на дереве с картой Лондона на бумаге. В обед Шерлок скандалит по поводу остывших оладий, на тренинге забалтывает мистера Дженингса и сам, добровольно, отправляется в спортзал. Джон не отводит от Шерлока удивленного взгляда и, похоже, что-то подозревает. Все открывается случайно, за ужином, когда Тэд рассказывает историю своего родственника, погибшего в автомобильной катастрофе. Лицо Джона словно теряет краску, он растерянно оглядывается, натыкается взглядом на календарь на стене и тускнеет. Шерлоку хочется затолкать обратно в рот Тэду его дурацкий рассказ, но Джон уже бредет прочь, опустив плечи и едва переставляя ноги. Шерлок бежит за ним, словно пес за хозяином, который и хотел бы как-то помочь, но не знает. Они приходят в свою комнату, и Джон забирается с ногами на подоконник. Прислонившись лбом к холодному стеклу, он всматривается в темноту парка, словно силится там кого-то разглядеть. Тогда Шерлок достает скрипку и играет для него самую красивую мелодию, какую только знает его сердце. Он плачет вместе с Джоном, вместе с ним грустит и вместе с ним отпускает прошлое. Когда скрипка замолкает, Джон слезает с подоконника и обнимает Шерлока. Так, обнявшись, они стоят долго, пока не заканчивается день. Потом в темноте, так и не включив свет, они ложатся на узкую больничную кровать и, прижавшись друг к другу, засыпают.
Шерлок наконец-то заканчивает карту Лондона. Вместе с Джоном они тщательно шкурят ее там, где требуется, покрывают олифой, а затем лаком. Полюбоваться творением Шерлока приходит вся группа. Шерлока спрашивают, что он планирует делать с этой картой и как повезет ее домой, но Шерлок отрицательно качает головой – карта ему не нужна. Шерлок дарит ее клинике для грядущего благотворительного аукциона. На очередном из занятий доктор Райс рассказывает о традиции выпускного концерта. В этом месяце вместе с их группой выпускаются еще три. Каждая группа готовит несколько номеров для концерта. Задание выдано, время пошло, и это - последний экзамен. После короткого совещания группа решается на три номера: скрипка Шерлока, художественный свист Тэдди и танец живота Кейт-себе-на-уме. Костюм для Кейт берется нарисовать Марк, а Нора – сшить, Марти и Джеф займутся музыкальным сопровождением выступления. Кажется, теперь все при деле. Шерлок с облегчением отпрашивается с оставшихся занятий и тренингов под предлогом репетиций. Все свободное время они с Джоном гуляют по парку и размышляют о совместном будущем. Шерлок боится затрагивать беспокоящую его тему, и потому позволяет Джону помечтать. Ближе к концу месяца Шерлок, замученный тяжелыми думами, втайне от Джона срывается в побег до уже знакомого городишки. На почте он снова и снова звонит Джону на мобильный, а потом спрашивает у почтальона, не приходили ли на его имя или имя доктора Райс письма. Почтальон отрицательно качает головой, с подозрением разглядывая Шерлока, и тому приходится уйти. В комнате Джон грустно сидит на подоконнике и ждет его. Он понимает Шерлока без слов, просто взглянув на него, и бормочет какие-то слова утешения, уверяя, что все будет хорошо. Шерлок обнимает Джона и очень хочет ему поверить.
Выпускной концерт проводится в актовом зале клиники. На нем присутствуют представители администрации и медперсонал, а также пациенты других групп. Концерт открывает выступление Тэдди, исполняющего художественным свистом полет шмеля. И у него это так виртуозно получается, что Шерлок на минуту даже забывает о своих тяжких думах, с восторгом вслушиваясь в знакомую мелодию. Кто бы мог предположить, что в этом тихоне-социопате скрыт такой талант. Дальше идет выступление представителей другой группы, и Шерлок отвлекается на Джона, пристроившегося рядом с Марком и Норой на ступеньках лестницы и с интересом наблюдающего за концертом. Ему по-настоящему нравится, и Шерлок в который раз удивляется открытости Джона к людям и какой-то всеобъемлющей доброте. Приходит в себя он, когда на сцену выходит Кейт в восточном костюме, состоящем из шаровар и бюстгальтера, обшитых пайетками. Живот оголен, а в пупке виден пирсинг в виде розового сердечка, пронзенного стрелой. По залу разносится тихий вздох восторга, который Шерлок не разделяет. Танцует Кейт профессионально, движения напоминают кошачью пластику, а лицо – застывшую маску. Иногда от Кейт Шерлока пробирает дрожь. У нее есть секреты, часть из них видна Шерлоку, другую он может только предполагать. Но где-то в глубине души у нее хранится самый главный секрет, который не хочется не то что разгадывать, даже знать о его существовании себе дороже. Шерлок уходит, не дождавшись окончания ее выступления, стараясь не смотреть на подвисшего Джона, чтобы опять не начать ревновать, и чувствует спиной ее прожигающий непонятный взгляд. Шерлок ходит по коридорам клиники, прощаясь. Он не хотел здесь быть, но провел в этих стенах целый год. Люди, с которыми ему пришлось столкнуться, оказались близкими и родными. Не то чтобы ему жаль с ними расставаться, но иногда он будет их вспоминать. Шерлок останавливается перед своей дверью, из-под которой торчит угол большого желтого конверта. Шерлок вытаскивает конверт, разрывает и достает акварельный рисунок: берег моря, валун, двое стоят у воды – высокий, в длинном пальто, и некто пониже, в меховой парке. Авторство, конечно же, принадлежит Марку. Шерлок осторожно прячет рисунок обратно в конверт и кладет на стол, чтобы не забыть, когда будет укладывать вещи. Пора возвращаться в зал – скоро будет его номер. Шерлок закрывает концерт сольным выступлением скрипки.
Ему долго аплодируют, когда он выходит на сцену, и замолкают, когда взмахивает смычком. Грустная мелодия прощания плывет над собравшимися: хорошими и не очень, добрыми и злыми, сварливыми, молчаливыми и просто разговорчивыми людьми. Этой мелодией Шерлок говорит «все будет хорошо!» доктору Райс и доктору Дженингсу, Джефу и Тэду, Марку и Норе, Марти и Джеку, даже Кейт и всем-всем-всем, кто сейчас слушает его. Но в первую очередь, он говорит это своему доктору, такому родному, любимому и близко-далекому.
- Все будет хорошо, - утверждает Шерлок с помощью своей скрипки. – Просто поверьте мне! Все будет хорошо!
Утром первого октября за Шерлоком приезжает машина. Они прощаются с Джоном в комнате.
- Поедешь со мной? – тихо спрашивает Шерлок.
- Нет, - Джон улыбается, - отведи меня обратно в Чертоги. Я всегда буду там, рядом с тобой, - просит он. – А пока я больше тебе не нужен. Езжай к нему. Он ждет тебя.
По худым щекам Шерлока текут слезы, и Джон обнимает его:
- Ты же понимаешь, что я всего лишь воспоминание? – шепчет он ему, щекоча дыханием ухо. – Ты же понимаешь, что я – это он?
- Я люблю тебя, - невпопад бормочет Шерлок, а потом берет Джона за руку и отводит в Чертоги.
Они прощаются на пороге той самой комнаты Джона, где впервые познакомились. Прежде чем уйти, Шерлок видит желтый плюш и резинового монстра. Тоска заполняет грудную клетку. С тяжелым сердцем Шерлок подхватывает сумку с вещами, прижимает к груди скрипку и покидает радушные стены клиники, в которой прожил целый год. Эта страница перевернута и забыта.
Майкрофта в машине, ожидаемо, нет. Шерлок занимает место на заднем сидении и всю дорогу безучастно смотрит в окно. Машина едет плавно, шурша шинами по асфальту, в голове Шерлока непривычно пусто и тихо. Он просто ждет. В какой-то момент дорога усыпляет, и Шерлок проваливается в забытье, без сновидений, тупое и тяжелое, иногда, рывками приходит в себя, смотрит в окно на проносящийся мимо пейзаж и вновь отключается. Они дважды останавливаются, чтобы сходить в туалет и залить бензина. Шерлок дышит выхлопными газами стоянки, прислонившись задницей к капоту черного седана Майкрофта, подняв воротник пальто, чтобы защититься от холодного ветра. Год назад в этот месяц он уже был несчастлив. Он всю жизнь был несчастлив, пока не встретил Джона. Всего две недели счастья в сентябре, и как все изменилось. Теперь Шерлок не хочет ничего другого, раз попробовав Джона, он хочет только его – типичное поведение наркомана – дайте мне мою дозу, иначе я разрушу весь мир. Они отправляются дальше, не перекинувшись с водителем даже словом. Шерлок не спрашивает, куда его везут, водитель не лезет с расспросами – хорошая дрессировка. Конец пути проходит смазано. Шерлок опять засыпает и пропускает тот момент, когда машина останавливается напротив небольшого коттеджа родителей. Отец и матушка выходят его встречать, как всегда дружные и приветливые, до отвращения счастливые. Иногда Шерлоку кажется, что умри он или исчезни, они не стали бы менее счастливыми. Радость друг в друге достаточно эгоистична, впрочем, сам Шерлок хотел бы быть счастливым таким образом. Шерлок выходит из машины, прижимая скрипку к груди, легко кивает родителям, отыскивая взглядом брата. Майкрофта нигде нет, и в голову Шерлока закрадывается предположение о том, что брат нарочно избегает его. Матушка, ласково улыбаясь, комментирует:
