Джон переводит дыхание и замолкает, касаясь подушечкой пальца пореза у мизинца. Шерлок хмурится – вот и объясняется свежий порез на руке, а также замена аквариума. Стоит подумать, как влияют открывшиеся факты на семь процентов – уменьшают или увеличивают. Джон терпеливо ждет вердикта, когда звонят в дверь.

- Сегодня что, домофоном вообще пользоваться перестали или он сломался? – возмущается он, поднимаясь и уверенно направляясь к двери.

Шерлок молча следует за ним, а потом с изумлением разглядывает людей в черных костюмах, от которых так и веет работой на правительство. Джон придерживает дверь, не позволяя войти в квартиру, и терпеливо ждет, когда визитеры представятся.

- Это по уборке в комнате, - приходит в себя Шерлок, - пусти их, Джон.

Джон кивает, отходя в сторону. Пять человек с чемоданчиками проходят мимо них, безошибочно определяя терапевтическую комнату, и приступают к работе, не спрашивая разрешения. Такое ощущение, что эти люди в черном собираются уничтожить все имеющиеся в комнате отпечатки пальцев, а их химия, как замечает Шерлок, относится к очень профессиональной. Да, Майкрофт верен себе. Джон все еще стоит в коридоре, прислушиваясь, пытаясь определить, похоже, что происходит в квартире. На лице отражается беспокойство, и Шерлок не сразу определяет его природу, а когда определяет, осторожно касается предплечья Джона и тихо произносит:

- Ты можешь им довериться, это профессионалы своего дела, Игорь от их действий не пострадает.

Джон некоторое время с сомнением поджимает губы, а затем нехотя кивает.

- Мы не закончили разговор, - напоминает Шерлок, - вернемся в кабинет?

Джон мотает головой:

- Лучше на кухню, - решает он. Шерлок удивленно вскидывает брови, а Джон, будто это видит, разводит руками: - Я ненавижу свой кабинет. В нем все напоминает о том, что я слеп. Там я чувствую себя неполноценным. В остальной квартире можно притворяться, что со мной все в порядке, - он замолкает, досадуя на себя: - Прости, - бросает тихо, - я не хотел жаловаться. Пойдем, угощу тебя кофе.

- Заодно уж и накорми чем-нибудь, - улыбается Шерлок, который есть совершенно не хочет, но знает наверняка, что сам Джон с самого утра ничего не ел, и подкрепить свои силы ему, определенно, необходимо.

Они идут на кухню, и Шерлок замирает на пороге, осознавая, что только что проявил заботу о Джоне. Это странно и приятно – заботиться о другом человеке. Шерлок не делал этого тысячу лет, возможно, со времен недоотношений с Себастьяном, да и тогда не было особой заботы, скорее, желание избежать конфликтной ситуации, а здесь и сейчас Шерлок по-настоящему переживает из-за того, что его личный доктор, Джон Ватсон, до сих пор так ничего и не поел. И он, Шерлок Холмс, всеми правдами и неправдами хочет заставить его поесть. Потрясенно качнув головой, Шерлок проходит на кухню и оглядывается на Джона, замершего у холодильника в нерешительности.

- Как думаешь, - произносит тот задумчиво, - ты будешь есть рагу? Еще есть пирог и запеканка картофельная.

- Запеканка, - решает Шерлок, потому что неожиданно вспоминает, что запеканку он ел очень давно, в далеком счастливом детстве, когда с мамой жил в поместье.

- Запеканка, - соглашается Джон, доставая форму для выпечки, затянутую сверху пищевой пленкой.

Он ловко манипулирует с микроволновкой, засовывая туда еду и выставляя таймер, накрывает на стол, наливает в стаканы сок. Шерлок наблюдает за его движениями, отмечая в них легкую неуверенность, когда пальцы Джона зависают над предметом, едва касаясь его, чтобы определить контуры и положение в пространстве. Он размышляет над тем, что чувствовал бы, если бы ослеп сам. Шерлок едва справляется с собственной фобией, чтобы сказать наверняка, что справится и с незрячестью. По крайней мере, Джон своей несломленностью и твердостью характера вызывает уважение. Микроволновка возвещает о готовности пищи, и Джон достает аппетитно пахнущую запеканку, раскладывая ее по тарелкам. Когда все готово, они садятся друг против друга и на мгновение замирают, словно ждут неведомого сигнала к началу нового, а на самом деле продолжению старого разговора. Первым на это решается Джон. Он берет в руки вилку и вертит ее в руках, прислушиваясь:

- Как тебе?

Шерлок поспешно засовывает в рот кусок безусловно вкусной запеканки и соглашается:

- Вкусно! Спасибо.

Джон удовлетворенно кивает и приступает к еде.

- В твоих рассуждениях, даже если отбросить их мистическую составляющую, присутствует логическая дыра, - сообщает Шерлок, гоняя по тарелке крошки от запеканки. – С чего бы Мэри убивать Сару таким же способом, каким убили ее?

- Ну, - пожимает плечами Джон, у которого в отличие от Шерлока вообще аппетит отсутствует и запеканка так и продолжает лежать на тарелке совершенно не тронутая, - откуда я знаю, что там у них, призраков, в голове происходит. Может, она теперь привязана к этому способу убийства на веки вечные…

Шерлок фыркает, не сдержавшись:

- Ты романы писать не пробовал? Что-нибудь готическое в духе Шарлотты Бронте?

Джон пожимает плечами:

- Давно, еще до слепоты, хотел написать детектив, сюжет продумал и даже начал, но мне не хватило практического опыта. Нет данных о работе полиции, документообороте, как ведется расследование.

Шерлок некоторое время разглядывает Джона так, будто видит впервые, а затем произносит негромко:

- В былые времена с удовольствием бы предоставил тебе такую возможность и взял бы на раскрытие какого-нибудь нашумевшего дела. Поварился бы в этой кухне, на целое собрание сочинений материала набрал. А еще мог бы блог вести о расследованиях. Типа сегодня я участвовал в расследовании дела под условным названием «Этюд в розовых тонах».

Джон улыбается:

- Ни за что бы так не назвал – слишком пафосно и не информативно. Жаль, что ты не выходишь из дома, а я не вижу, из нас бы получилась отличная команда.

Шерлок забывает, как дышать, потому что мысль о том, чтобы работать с кем-то в паре ни разу не приходила ему в голову. Все время после Себастьяна он пытался построить собственную независимость, жить самостоятельно, ни в ком не нуждаясь, но оказывается, он совсем не прочь делить будни консультирующего детектива с Джоном. Это открытие обескураживает уже не в первый раз – ведь прав же, прав Майкрофт – личный интерес – влечение – спорь с самим собой, не спорь, но к Джону его тянет, и с этим приходится смириться. Шерлок прочищает горло и неловко произносит, стараясь, чтобы тон был легким и ничего не значащим:

- Что ж, не будем отказывать себе в удовольствии вместе поработать. Но для начала следует закончить с кое-какими формальностями…

У Джона из рук падает вилка, он краснеет и ныряет под стол. Шерлок некоторое время прислушивается к доносящимся оттуда звукам, а потом, сообразив, что Джон ничего не видит, сам опускается на корточки и заглядывает под стол. Джон шарит по полу руками, а вилка лежит рядом с его коленкой. Шерлок протягивает руку, чтобы поднять вилку, но рука промахивается, опускаясь на коленку Джона. Джон вздрагивает, пытается распрямиться и бьется затылком о столешницу.

- Прости, - бормочет Шерлок, убирая руку и подхватывая вилку, - я случайно. Вот вилка, - Шерлок протягивает вилку Джону, и тот пытаясь взять ее, водит рукой впереди себя, наталкивается на руку Шерлока и крепко хватается за нее.

Некоторое время они таращатся друг на друга, Джон куда-то в сторону и вверх, а Шерлок прямо в синие глаза, сожалея, что они не видят, что в них не отразится понимание, смех, сочувствие, любовь… Или именно что отразится, но только его собственное, а не ответное. Джон испуганно отпускает руку Шерлока, а тот осторожно вкладывает вилку в его руку и помогает выбраться из-под стола. Когда, красные и взъерошенные, они оттуда вылезают, Шерлок обнаруживает застывшего на пороге человека в черном правительственном костюме. Он смотрит на них вроде бы невозмутимо, но Шерлок явственно читает за этой напускной невозмутимостью крайнюю степень изумления.