Большую часть моего времени занимали организационные вопросы: в содружестве с Хелен Рэнд, нашей сестрой-хозяйкой, мы устраивали спортивные игры и развлечения, чтобы побороть скуку и уныние среди пассажиров и команды. У нас случился турнир по дартсу, турнир по настольному теннису, различные карточные игры. Конечно, не обошлось без традиционного происшествия: наш шеф-повар бросил свои ножи и поварешки, заявив, что снимает с себя все полномочия и пусть, мол, эти критиканы сами попробуют готовить, когда выбор продуктов ограничен. Было устроено состязание кулинаров, в нем могли принимать участие все желающие, но таковых нашлось на удивление немного: готовить на шестьдесят с лишним человек не так-то просто. Состоялись концерты. Разговоры за кружкой пива в баре. Организовывались и распадались различные группировки. Были сплетни и скандалы. И таким образом, будучи незамеченным, корабль стремился вниз, к земной орбите.

Первые несколько недель Кеннеди не досаждал мне. Он был занят приведением в порядок многочисленных записей, сделанных на Марсе. Все время, кроме принятия пищи, он проводил в своей каюте, и стук клавишей его портативной световой пишущей машинки было слышно на протяжении многих часов. Трейнер, горный инженер, сидевший за моим столом, оказался очень скучным компаньоном: он почти все время жаловался на все подряд. Линн Дэйвис оказалась значительно интереснее – ее рассказы о шоу-бизнесе были забавны. Она выиграла состязания в дартс, и мы с ней в паре вышли в полуфинал турнира по теннису.

А затем, в один из дней, Кеннеди вошел ко мне в каюту. Там находились Туэйн и Вера Кент – одна из стюардесс – а также Линн Дэйвис. Мы тихонько наслаждались розовым джином.

– А мне? – потребовал Кеннеди, хватая стакан и бутылку.

– У нас строгий рацион, вы же знаете, – напомнил я ему.

– Выпьете со мной рюмку в баре перед обедом, – сказал он. – Обсудим преступление.

– А что, недавно произошло нечто выдающееся?

– Вам ли не знать, – откликнулся он. – Между прочим, я сортировал свои записи, как вам известно. Этот случай, о котором я вам говорил, не связан с моими служебными амбициями, но я имел дело с противниками на Марсе – вы знаете Грэхэма из «Пресс»? Он репортер колонки преступлений, и сам ведет всю рубрику. В наше время все это стало забываться, но, пожалуй, вы можете помнить случай Латимера, мисс Дэйвис.

– Да, я помню, – отозвалась она.

– Этот Латимер был археологом, – продолжал Кеннеди.

– Это же он написал «Спящие города», правда? – поинтересовался я.

– Да. Странная книга. Будоражит воображение. Всю дорогу до Марса я представлял себе, как возьму интервью у Латимера, и мне сказали, что дадут знать, когда на блошином рынке поставят палатку, но, пока я добрался до места, свежие новости стали уже несвежими. Как бы то ни было, Латимера что-то убило в одной из выкопанных им ям. Никаких ранений, никаких внутренних повреждений. Это не острый инструмент. Сердце у него было в порядке. На лице не было выражения леденящего ужаса, оно выглядело как обычно. Только – мертвое. Остановившееся. И это не произошло за доли секунды. Он смог нацарапать на песке несколько слов рукой в перчатке. Большими буквами: «ОНИ ИДУТ…» – А потом что-то или кто-то стерло остальную часть фразы. Его помощник видел или думает, что видел, тень некоего создания, зависшую над руинами.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru