Он часто терялся и забывал себя от ее заявлений, но в этот раз он был счастливее всех и каждого. Не дожидаясь чего либо еще он рывком сажает Дан себе на колени и припадает губами к шее оставляя на ней яркий засос.
– Я только твой, а ты моя. Я уже давно хочу тебя, Данни.
Руки обвивают поясницу и задевают выступающие ребра, ее руки оттягивают его волосы при каждом новом толчке языка, пока все тело ластится и прилипает к телу парня.
Как бы Шин не желал девушку, он все еще осознавал, что для нее это впервые, а значит все должно быть более чем хорошо. Он не торопился и отдавался ей каждой клеточкой, хоть на возбуждение и давили уже ненавистные боксеры, он не собирался торопить свою девушку. Но Вонхо все же становится немного напористее, сам того не замечая, но этого достаточно, чтобы Дан сама стала освобождать его от давящей ткани. Шину приходится оторваться от нее, чтоб полностью раздеться.
– Наверное, ее надо будет снять, – кивает парень в сторону аппарата, который прикреплен к телу девушки прозрачным катетером. – Да, – отвечает Дан и тянется себе за спину чтобы отсоединить его, но парень перехватывает ее руку. – С тобой точно будет все хорошо? – спрашивает он прислоняясь к ее лбу своим, потому что сил сдерживать себя больше нет, но безопасность девушки еще важнее. – Все нормально. Не думаю, что случится что-то.
Кожа к коже, клеточка к клетке. Они становятся все ближе с каждым касанием. В комнату заходит луч фонаря, а потом гаснет.
Шин спускается поцелуями вниз к животу и почти рисует губами неизвестные никому узоры, от которых девушку бросает в жар все сильнее. Он, наверное, поцеловал каждую родинку на теле Даниэллы хотя бы по разу, а их было не мало, в отличии от почти идеально чистой кожи Вонхо.
Когда он останавливается, дан кладет свою руку на его щеку и медленно проводит к губам Хосока. Он принимает правила ее игры и прикусывает указательный палец после зализывая его и смачивая слюной все остальные. Эйфория от таких интимных действий расходится по обоим, а Шин в этот момент решил начать подготовку к самому сладкому.
От неожиданности Данни вскрикивает и закидывает голову назад.
– Шшш, – шепчет на ухо Вонхо, пока палец с легкостью скользит внутри девушки, – Не закрывай глаз. Смотри на меня, – произносит он и прикусив хрящик отстраняется.
Дан не чувствовала боли, лишь небольшой дискомфорт, но его с легкостью перебивали действия Шина.
Ее взгляд наполнен наслаждением, его – похотью вперемешку с экстазом. Если быть честными, то оба уже чувствовали небольшую усталость, но хотелось большего.
В тот момент, когда Хосок вводит второй палец, он прикусывает один из сосков девушки, отвлекая ее, а затем поднимается к ее губам и сбивает и без того тяжелое дыхание.
Три пальца. И Даниэлла уже выгибается ищя большего контакта с парнем, забывая напрочь о всех неприятных позывах. А Шин тем временем пытается как может отвлечься от тянущего низ живота чувства и запечатлеть каждый момент, потому что ему кажется, что он может кончить просто от того зрелища, которое происходит перед ним.
С губ девушки в десятый раз слетает имя парня, и тот, не в силах больше терпеть вынимает пальцы, производя хлюпающий звук, проводит ими по стоящему колом члену и опускается к Дан.
– Хей, – привлекает он к себе внимание и убирает прилипшие волосы с щеки, – еще немного... – Давай, – перебивает она и смотря прямо ему в глаза обхватывает руками его шею.
Мокро, липко, но до одури опьяняюще, поэтому когда Шин медленно входит с губ обоих срываются протяжные стоны, а на белоснежной спине парня появляется пара небольших красных полос. Он шепчет, целует, гладит ее по голове, потому что все равно больно, больно до белого цвета по веками. Слезы скатываются с уголков глаз, а Хосок собирает каждую своими поцелуями. Он терпит и ждет, даже ощущая всю узость девушки и чувствуя, как на мозг давит инстинкт. Его нежность заставляет сердце в миллионный раз стучать в разы быстрее, а боль потихоньку уходит на задний план.
– Прости меня, солнышко, – вновь повторяет он, – прости-прости, сейчас все пройдет.
Она кивает ему, губы дрожат и говорить не получается, так как воздуха не хватает. Когда же возбуждение дает о себе знать, она, собирает последние силы и тянется к его губам, давая знать, что все хорошо.
Он начинает двигаться и перед глазами вспыхивают фейерверки, потому что нереально узко и горячо. Комнату наполняют звуки шлепков, громкого дыхания и красивых, при всем разврате, стонов.
Они занимались любовью отдаваясь друг другу всецело. Каждое касание говорило о их чувствах. Наверное, можно сказать, что они дарили каждую частичку себя другому.
Постепенно Хосок стал ускоряться , а Даниэлла в ответ подстраивалась под его движения все больше чувствуя нарастающее удовольствие. Перед глазами мутнело и Шин понимал, что скоро он и девушка достигнут кульминации. Он наклонился сильнее и войдя по другим углом сорвал с губ Дан самый громкий и сладкий для него стон за эту ночь. Она свела ноги за его спиной и сильнее прижала его к себе, вновь зарываясь в любимые волосы.
Пара движений и ее накрывает волна оргазма. Хватая ртом воздух она сильнее напрягается, а Шин едва успевает выйти из девушки кончая ей на живот и грудь.
Он ложится вплотную к Дан и чувствует как она немного дрожит. Хосок переплетает их пальцы и прикасается носом к ее виску.
– Ты же понимаешь, что я тебя никогда не отпущу? – хриплым голосом шепчет он, – Ты – мое личное чудо и я не собираюсь делится тобой. – Даже если бы ты отпустил меня, я бы вряд ли смогла бы уйти, – она повернулась к нему лицом. – Неужели я настолько хорош? – Да. – устало, но счастливо улыбается она, – Но просто люди все еще не умеют жить без сердца.
Вонхо берет одеяло и аппарат девушки, который чудом не свалился с кровати. Присоединяет его, а после накрывает их обоих. Он притягивает девушку ближе к себе и чувствуя ее размеренное дыхание около ключиц спрашивает.
– Ты же знаешь, что я очень тебя люблю? – Да, – сонно отвечает она, – и я. Я люблю тебя, Хосок.
На его лице появляется улыбка и если бы Данни видела, то занесла бы ее в список – ” Самые прекрасные улыбки Шин Хосока”, но она уже засыпает и в полудреме тихо бубнит:
– Солнышко...
А Шин записывает этот момент в свою личную коллекцию – ” милые вещи любимой художницы” и засыпает следом.
Комментарий к 26. Любовь определяют – действия. Вот, как-то так.
Я думаю, что это будет одной из заключительных глав.
Как бы я ни привыкла к ним, однажды необходимо заканчивать.
Мне будет приятно узнать ваше мнение, да и вообще, я очень благодарна за ваши отзывы.♡♡♡
Надеюсь, что эта глава не разочаровала вас, а я смогла передать все тепло, которое испытываю к этому фф и ко всем читателям. ^^
====== 27. Их будущее. ======
3 года спустя.
В коридоре слышится стук открывающегося замка.
– Милая, я дома, – кричит радостный Хосок.
Он спешил домой к любимой девушке, чтобы сообщить две новости, а она пусть сама решает, хорошие они или плохие.
Шин живет с Даниэллой уже год и 35 дней, он сам считал и нисколько не стеснялся этого.
Он прошел на кухню, где Даниэлла готовила чизкейк.
– Умм~, ты пришел! – девушка потянулась к нему руками, на которых были большие забавные кухонные варежки, и вся она выглядела сейчас так мило и тепло, что Шин не удержался и во время объятий стал кружить ее. – Неужели мой любимый, – он кивнул в сторону духовки, радостно улыбаясь. – Ага.
Такая теплая атмосфера была почти всегда в их доме. Конечно, были и ссоры, и недолгое игнорирование, но все быстро прекращалось, потому что у каждого кошки скреблись на сердце, а от отсутствия тепла становилось очень одиноко.
– У меня есть две новости! – Вонхо сел на стул, утягивая за собой Дан, и нежно кладя руки ей на талию, смотрел ей в глаза. – Я в нетерпении! – все, что касалось Шина, никогда не переставало вызывать у нее детский восторг и бешеный интерес. – Ну, для начала, ты же знаешь, что наш контракт подходит к концу? – девушка кивнула, слегка погрустнев, потому что слишком многое было связано с этой группой взрослых детей, – Так вот, мы решили, что не будем продлевать контракт. – взгляд девушки еще больше опечалился, но Вонхо продолжил, – Но я решил, что продолжу сольную карьеру. А ведь ты знаешь, что это значит, – парень обворожительно улыбнулся.
