– Правда? Что, если я тоже захочу от тебя большего, чем просто работа с моими документами? – Ровик смял использованную салфетку и бросил её на тарелку. – Иногда парню нужна очаровательная молоденькая штучка, чтобы согреть его постель.

Она критично посмотрела на него.

Была ли она наивна? Ровик задавался этим вопросом. Она не могла не знать, какое впечатление производит на мужчин. Это красивое лицо. Сладострастное тело. Улыбка, от которой захватывает дух. Ровик сходил с ума по женщинам с красивой улыбкой.

– Тогда я просто постараюсь убедить Вас, что стою больше, чем дешёвые острые ощущения, – она лукаво улыбнулась. – Вы знаете, у меня не было плана побега до сегодняшнего утра. Я почувствовала безумное желание выйти из церкви и зайти в эту закусочную. Впервые в моей жизни я последовала за своими инстинктами. Всё внутри говорило мне угробить эту свадьбу, что я и сделала. Верите ли вы в судьбу, мистер Штромхайм?

Ровик согласился слабым кивком головы.

– Именно это я и делаю, мисс Андерсон.

– Итак, – на губах Эмили снова вспыхнула улыбка, – я получила работу?

Что он мог сказать? Возможно, это подарок судьбы для них обоих. Ему суждено встретить её, а ей суждено быть с ним, а не с человеком, за которого она должна была сегодня выйти замуж. Он протянул руку.

– Добро пожаловать в агентство "Уайтуотер Бонд". Рад видеть вас на борту.

Её лицо просветлело, когда она нетерпеливо пожала его руку.

– Значит ли это, что мы можем уйти прямо сейчас?

– Естественно. У меня нет больше дел в этом городе, и нет никаких причин задерживаться.

Ровик встал со своего стула и вытащил из бумажника две двадцатидолларовые купюры.

– Сдачи не надо, – сказал он, обращаясь к официантке.

Люди в закусочной смотрели, как они уходят, некоторые с видимым неодобрением на лицах. Не то чтобы его это заботило. Он знал, что нарвался на неприятности, встретив сбежавшую невесту. И теперь он собирался устроить её таинственное исчезновение. К чёрту всё. Эта женщина была его. Никто не мог претендовать на неё.

Она моя.

Эмили спустилась с небес на землю от мысли, что её будущее находится в руках незнакомца. Но у Ровика были добрые, тёплые глаза, и она чувствовала, что может доверить ему свою жизнь. Она никогда не встречала такого человека. Он был красив и невероятно притягателен. Он был тем человеком, с которым вы с удовольствием встретились бы в конце длинного, трудного рабочего дня. С ним она чувствовала себя спокойно и расслабленно. В его присутствии она могла сбросить маску и быть собой. Странно, учитывая, что она с ним только познакомилась.

Он был полной противоположностью человека, за которого она должна была сегодня выйти замуж.

Дуэйн МакГир всегда был для неё загадкой, и не в хорошем смысле этого слова. За улыбкой и тихим голосом Дуэйна скрывалось что-то, внушающее ей неконтролируемый страх. Особенно после того, как тот практически сразу после окончания средней школы открыто объявил, что она стала его невестой. Ей были неприятны его прикосновения. Всякий раз, когда он её целовал, она боролась с желанием оттолкнуть его. Дуэйн никогда не обращался с ней плохо, но каждый раз она боролась с желанием сбежать, лишь только он попадал в поле её зрения.

Когда Ровик осторожно повел её к выходу, она знала, что все в закусочной наблюдают за каждым её движением. Горожане делали то же, что и всегда, не больше и не меньше. Если бы она упала посреди улицы, сражённая молнией, эти люди сказали бы: «Бедняжка!» и пошли бы дальше по своим делам.

Она знала о невидимой преграде между собой и людьми этого города и за многие годы привыкла к такому поведению. Эмили уже давно мечтала сбежать отсюда, но договорённость между матерью и шерифом Норманом МакГиром привязала её к этому месту. Хватит. Она хотела стать свободной.

И сегодня у неё наконец хватило мужества сделать это.

Они подошли к стоянке у закусочной. Ровик водил черный «Кадиллак Эскалэйд», и она вовсе этому не удивилась. Самые крутые тачки в городе были у приезжих.

– Ты не хочешь забрать свои вещи? – спросил он.

– Нет. Мы можем просто уехать? – быстро ответила она.

Чем дальше она от Дуэйна, тем лучше. Совсем не хотелось встретиться с ним или с его отцом.

– Я понимаю. Но твоё свадебное платье затруднит наше передвижение. Я думаю, тебе надо переодеться. – Оказалось, что он очень практичен.

– Можешь одолжить мне какую-нибудь одежду?

– Ты хочешь носить мою одежду? – его, казалось, позабавила эта мысль.

– Я полагаю, это лучше, чем ничего.

Ровик извлёк с заднего сиденья свою сумку и перебрал её содержимое. Он остановился на клетчатой рубашке с кнопками и паре спортивных брюк. Одежда была чистой и аккуратно сложенной.

– Это подойдёт. – Эмили схватила штаны с рубашкой и направилась между автомобилями к тому месту, где стена скроет её от посторонних взглядов.

– Ты делаешь то, о чем я думаю? – весело спросил Ровик.

– Я на минутку. – Эмили не хотела возвращаться в закусочную, где все опять глазели бы на неё. К тому же, никто не сможет увидеть, во что она переоделась, на случай, если её будут искать. У платья без бретелек была молния на боку. Она поспешно расстегнула её и стряхнула с себя дорогой наряд. Дуэйн лично выбрал для неё платье; он позаботился о каждой мелочи, заявив, что хочет идеальную свадьбу, как и всё остальное в его жизни. Она не разделяла его энтузиазма. Она выросла рядом с ним, и у не испытывала к нему ни капли романтических чувств.

Не то, что к Ровику...

Когда она натягивала тренировочные брюки, к щекам внезапно прилила кровь.

Ровик был другим.

В тот миг, когда их глаза встретились, она попала под власть его притяжения. В нём было что-то звериное. Первобытное. Это было, как просветление, словно она только что нашла недостающий кусочек паззла, который собирала всю жизнь. Он помог бы ей, если б она попросила. Она не могла объяснить своей слепой веры в него, но где-то в глубине души знала, что могла на него положиться.

Эмили надела и застегнула рубашку. Она наклонилась подобрать свадебное платье и на мгновение задумалась, что с ним делать. Выбросить его как отходы в мусор? В конце концов, это был красивый и дорогой наряд. Она заметила гвоздь, торчащий из стены закусочной, и решила повесить платье на него. Его должна была использовать другая, более везучая невеста. Она похлопала по рубашке и брюкам. Великолепные свадебные туфли на высоких каблуках давили ноги, но в данный момент с этим ничего нельзя было поделать.

Ровик оглянулся через плечо, когда услышал, что она возвращается. Он улыбнулся. Её сердце ёкнуло.

– Ты великолепна даже в этой одежде, – сказал он.

Ей стало очень приятно от его слов. Она ответила на его улыбку.

– Готова? – спросил он.

– Всегда готова!!

– Отлично.

– Подожди. – Эмили остановила его, дергая за рукав его кожаной куртки.

– Что?

– Из-за меня ты можешь попасть в беду. Уверен, что всё будет в порядке?

Ей только что пришло в голову, что Дуэйн и его отец не позволили бы ей уйти просто так. Они устроят ему проблемы, как только узнают, что произошло. Но Ровик, казалось, не из тех, кого легко запугать. Он охотник за головами, не так ли? Значит, знает, как лучше иметь дело с сомнительными типами в непростой ситуации.

Не то чтобы Дуэйн и его семья были сомнительными типами.

Они приняли её, когда она осталась совсем одна. Но у неё всегда было чувство неловкости в их присутствии. Часто она ощущала себя агнцем, которого готовились принести в жертву в назначенный час.

У МакГиров были свои секреты, но Эмили в них не посвящали. Они ввели строгие правила, которые мешали ей вести обычную жизнь. И когда она воспротивилась, они надавили на её чувство вины. Из благодарности она повиновалась. На долгие годы она была поймана в эту позолоченную клетку, не в силах расправить крылья, не в силах вздохнуть свободно. Она заставляла себя улыбаться окружающим, каждый день немножко умирая в изоляции от мира.