Не могу поверить, что вся его большая эрекция внутри меня, и не причиняет боли. Там присутствует осколок боли, но этого не достаточно, чтобы скрыть умопомрачительный экстаз.

И затем он выходит, так медленно, болезненно медленно, и я снова стону, каждый мускул дрожит в ответ, и это вызывает что-то глубоко внутри меня, что жаждет, пульсирует и превращается в пожар, ослепленная пульсированием таким интенсивным, что не могу дышать. Он немного скользит внутрь, и затем наружу, и я в немом крике кричу с открытым ртом, что превращается в настоящий вопль, высокий и бездыханный, когда он скользит внутрь.

Он делает это так медленно выходит и осторожно толкается, пока я больше не могу терпеть медлительность и я та, кто толкается своей задницей в его толчках, и сильнее, и еще сильнее. С каждым толчком, содрогающая боль в моей сердцевине нарастает, и я понимаю, это поднимается оргазм, но такой, какой я не испытывала раньше.

Он будет таким интенсивным, что я почти боюсь его.

Его руки ласкают мою спину, обе потирают мягкую кожу, и затем, когда наши тела встречаются в толчке, он держит мои бедра руками, пальцы впиваются в кожу и притягивают меня. О, мне это нравится. Мне нравится такое ощущение его рук на себе, поощряя меня, толкаясь отчаянно.

Он выходит из себя, рыча, его ритм сбивается, когда его толчки становятся сильнее и более хаотичными, и я теряю контроль рядом с ним. Мы стонем вместе, и у больше нет контроля над звуками, что я издаю; мои крики становятся громче и более хриплыми, более безумными.

Пульсирование внутри меня - это бездна, сокрушающее давление. Так сильно, так сильно.

И затем он взрывается, и я ослеплена, глуха, сметена порывом ракетной вспышки и катастрофическими встрясками, и хаотичной интенсивностью. Я не могу вместить это, и я знаю, мои крики должно быть оглушительные.

Я слышу что Доусон стонет, и мой оргазм содрогается и опадает, но я не чувствую, что он кончил. Он аккуратно и медленно выходит в кульминационный момент, оставляя меня с дрожащими толчками, и, когда он выскальзывает полностью, я на самом деле хныкаю и чувствую потерю. Но он не закончил со мной. Он поднимает меня и переворачивает на спину, и я наблюдаю размытым зрением, как он стягивает с себя презерватив. Он тверже и больше, чем я его когда-либо видела, и каждый мускул его тела напряжен. Он становится на колени надо мной, целует свой путь вверх по моему телу, к моему рту, и затем он внутри меня, обнаженный внутри меня, и я плачу от удовольствия ощущать его там, знакомое блаженство его скольжения там, где он должен быть.

— Грей, о, Боже…

Я снова там, на краю оргазма с ним, но это ощущается больше как эмоциональный оргазм, ощущение такого взрыва, переполненности, обдирающая душу любовь к Доусону, что все мое существо дрожит от этого.

— Доусон… — шепчу я, и затем он удерживает меня ближе, почти безвольно падая на меня, кроме его веса, удерживаемого на предплечьях, остальная часть его тела кожа к коже с моим, и я оборачиваю ноги вокруг его спины, а руки вокруг шеи, прижимаю губы к его уху и позволяю словам вылететь. — Доусон, я люблю тебя. О… дерьмо… я люблю тебя. Я хочу почувствовать, как ты сейчас кончаешь. Кончи для меня, малыш.

Он на самом деле скулит и кончает. Когда я произношу слово «малыш», он взрывается, распадается на части, становится полностью судорожным и отчаянным, каждый толчок - взрыв семени внутри меня, и он шепчет мое имя, судорожно выдыхая «я люблю тебя» мне в ухо, и я распадаюсь вместе с ним, дыша с ним, каждый вдох синхронизирован с его, каждый вздох сделан вместе, единственные слова, которые произносим это имена друг друга и «я люблю тебя».

Никогда не будет по-другому. Мир, время, история, любовь, вечность; все это сводится к Доусону, здесь, внутри меня, надо мной, со мной, с нами вместе.

Я прижимаю губы к его уху.

— С днем рождения, Доусон.

Он просто смеется и перекатывается со мной, устраивая меня в изгибе его руки. Немного позже, мы снова занялись любовью, не произнося ни слова.

∙ Эпилог ∙

Свадьба знаменитостей - это смешная вещь. Мы потратили так много денег, пригласили так много людей. Там было освещение в газете, недели спекуляций в газете и журналах, статья за статьей. Даже был специальный телевизионный выпуск, на котором мы давали интервью и позволяли камерам следовать за нами во время свадебного планирования.

Теперь я стараюсь не плакать, когда иду по проходу, моя рука в руке папочки. Фата свисает по моей спине, соединяясь с подолом моего платья, которое стоит около $ 100.000. Это смешно, честно, учитывая, что я буду носить его всего пару часов. Но Доусон настаивал. Платье с такой ценой, ожидается на свадьбе такого масштаба. Там сотни цветов, они на всех скамьях и разбросаны по полу.

Это традиционная свадьба, для знаменитостей. В знак уважения моему отцу, Доусон убедился в этом.

Я смотрю на Доусона, наблюдая за его лицом, пока он работает над тем, чтобы скрыть эмоции при виде меня. Он никогда не был более привлекательным, чем в этот момент, одетый в сшитый на заказ винтажный смокинг, его волосы зачесаны в сторону, будто он вышел из фильма Кларка Гейбла. Его смокинг предназначен для взглядов, как и мое платье. Вся свадьба, по факту, винтажная, вдохновленная тридцатыми, вплоть до автомобиля, на котором мы собирались уехать: Rolls Royce Phantom 1937.

Папа передал мою руку Доусону, но прежде чем он это сделал, он наклоняется и шепчет мне.

— Я люблю тебя, Грей. Я так горжусь тем, кем ты стала. — Мои глаза наполняются слезами, когда я слышу слова, о которых мечтала всю свою жизнь. Папа шмыгает носом и моргает. — Выходи за него. Он хороший мужчина.

Я подхожу к Доусону и беру его руки. Я едва слышу пастора, но когда приходит время, я повторяю клятвы.

— Согласна. — Одно слово, и в нем так много смысла. Я была его, я всегда была его, и он мой. С первого дня, когда увидела его в VIP комнате в том ужасном месте, мы принадлежали друг другу. Но сейчас, сейчас мы полностью и официально связаны, привязаны и соединены на постоянной основе.

Вечер это счастливое размытое пятно. Я на седьмом небе от счастья, охваченная и переполненная радостью. И затем пришло время первого танца.

Прожектор освещает край танцпола, освещая одну фигуру: Линдси Стирлинг. Она поднимает скрипку к плечу, делает паузу, а затем начинает играть «Элементы». Доусон и я двигаемся под музыку, танцуя поставленное и отрепетированное танго.

После всего, старый медленный танец не подошел бы для этой свадьбы.

Я всю свою жизнь так хорошо не танцевала; танец идет изнутри, и внутри, я наполнена чистым счастьем. Я получила все, о чем только могла просить, и кое-что еще.

Заметки

[

←1

]

Поза в балете

[

←2

]

по имени Дэйзи Дьюк, героини сериала «Придурки из Хаззарда

[

←3

]

Роман Эрнеста Хэммингуэя

[

←4

]

«Ангелы Ада» (англ. Hells Angels) — один из крупнейших в мире мотоклубов, имеющий свои филиалы (так называемые "чаптеры") по всему миру. Входит, наряду с Outlaws MC, Pagans MC и Bandidos MC, в так называемую «большую четверку» outlaw-клубов и является наиболее известным среди них.