Вспомнив про места, Раз рецидивно вспушился и прошёл под конструкциями "эстакады"-уплотнителя, опоясывающими город. Прямо по этому самому месту, где только ветер гнал пыль по бетону, в другом слое может быть ехали колонны тяжёлой техники, но без специальных средств не имелось никакой возможности это зафиксировать. Разбрыляк, даже посовещавшись с Елькой, не пришёл к точному выводу, существует ли сама планета на слое Плотных - могло статься, что и нет! Тогда конструкции могли быть и стыковочными узлами для станции, поддерживавшей жизненные условия в городе на той стороне.
- Бгау!! Бгау!!
Грызь подскочил на пол-метра и сныкался за опору. Как он быстро сообразил, это то самое животное - довольно крупное, рыжеватой окраски и с ошейником. Организм проявил негодование по поводу того, что по его территории шляются всякие грызи, но грызь ничем не мог ему помочь в данной ситуации, поэтому цокнул обычное
- Туда иди! - и показал, куда именно идти.
Зверь не успокаивался, однако Разбрыляк понял, что псина скорее не проявляет агрессию, а чем-то недовольна. Разбрыльнув, он дошёл, что шея животного сдавливается ошейником. Вероятно, тот висел там настолько долго, что организм успел вырасти, и теперь грозил себя задушить этим. Грызь присел на корточки, взял в лапу хвост и стал мотать туда-сюда, вводя зверя в ступор. Для этого потребовалось немало времени, но в конце концов собака начала лаять тупо и монотонно, явно не соображая, что делает. Грызь плавно, но быстро схватился за ошейник и расстегнул его. Животное тут же вцепилось в лапу, и к удаче ремач сработал. Разбрыляк слегка хлопнул дурня по ушами, и тот, выведенный из равновесия отсутствием ошейника и фактом некусаемости лапы, поджал хвост и убежал за заборы.
- В пух, в пух, - цокнул сам себе грызь, и продолжил хождения.
Впринципе, они с Елькой настаивали на полной автономизации компании в независимости от условий, кроме того случая когда предоставится явная возможность слинять к дому. Источники электроэнергии имелись, кой-какое медицинское оборудование, вытащенное из запасников лечебня - "хосьпиталя", как произносила Этти - было, имелся запас инструментов и прочей нужной полезняшки. Стоял вопрос о выращивании корма, и тут требовалось городить целую гидропонную оранжерею большого размера, чтобы прокормить семерых... толипятеротолисемеротолитрое, вспомнил присказку грызь.
Внимание Раза было привлечено, и в том числе - какой-то пухнёй посередь дороги. Подойдя ближе, грызь услышал, что через плотное бетонное покрытие прорастают какие-то побеги, протискиваясь в щёлочки и кроша твёрдый материал. Само по себе бы и ничего, только вот вся остальная дорога была как новая, а пятак диаметром в десяток метров - не как новый. Даже более того, как старый. Как уже было цокнуто, грызь имел представление о том, как быстро зарастает асфальт или бетон, и сдесь от определил бы давность в два-три года. Представить себе, что нормисты три года не ремонтировали именно один круг на дороге, а также не ездили и не ходили по нему, было трудновато. Вслуху таких выкладок Разбрыляк отошёл подальше, опасливо косясь на круг.
Как он знал, и в том числе от Ельки, пространство есть часть ПВК - пространственно-временного континуума. Оставим в покое континуум, соль в том, что если затрагивается структура пространства, то тут как тут и косяки со временем. Самое простое, что следовало предположить - это то, что какие-то механизмы Плотных, скорее всего в качестве побочного эффекта, создали в городе этот круг с ускоренным течением времени, состарив кусок дороги по сравнению с окружающим. Вполне чисто, что попадать в такие аномалии лично - далеко не подарок, поэтому Раз и отошёл подальше, ибо бережёного хвост бережёт.
Вообще же грызь даже в городе продолжал прогулочный режим, только внимательнее пырился по сторонам, а так не напрягался, разглядывая однообразно разнообразные - да, они так сумели! - дома волусей с неизменными четырьмя деревьями на газоне между площадкой и дорогой. Справа по ходу улицы что-то дымилось, но грызь не пошёл проверять, потому как пользы не будет, а вот увидеть взрыв газового баллона шанс есть. Даже без электричества в сдешних постройках оставалась уйма автоматических устройств, и косяки в их работе то и дело приводили к пожарам. Разбрыляк погладил шершавую кору неизвестного ему местного дерева и потаращился в ветви, где чирикали мелкие птички; сквозь резную листву фигачило солнце, хотя и задувал северный ветерок. В пух, в очередной раз подумал Раз, и захихикал.
Через пару кварталов, оглядываясь на широком перекрёстке, грызь заметил вдали нечто отличное от домов или магазинов, что уже было в пух; вдали торчала высокая, этажей в семь, стена из красных кирпичей, местами даже покрытая шубой вьющихся растений типа хмеля. Историческая реконструкия, чтоли, подумал грызь, и пошёл позырить. Само собой он оказался неправ, хотя чтобы понять это, требовалось немало наблюдений и разбрыливания. Большой комплекс зданий, окружённый стеной, был выдержан всё в том же стиле древнего университета, и Разбрыляк был почти уверен, что это и есть университет, в широком смысле.
Однако с самого же начала версия стала рушиться. Широкий проход под башней оказался закрыт не стеклянной перегородкой, а конкретными броневыми листами. На воротах светились терминалы, явно не из ретро коллекции, и грызь дал бы немного шерсти на отрыв, что туда встроены как минимум автоматические станнеры, а как максимум плазмомёты. Вслуху этого подходить к дверям он не стал, а огляделся, откуда бы заглянуть за стену. С одних сторон, рацуха цокала, что если что-то закрыто, это не значит, что надо туда лезть - может, тюрьма это. Разбрыляк вдруг отчётливо вспомнил "беседы" Этти и Фелисы - волусиха показывала куда-то в город и поясняла, что страх. И кажется, она показывала стены, башни и ворота.
Ладно же, цокнул грызь, и пошёл к стройплощадке. Собственно, Сурик именно там и засёк автомобиль с бензиновым мотором, к тому же это был автокран. Разбрыляк и так туда зашёл бы, а уж теперь тем более. Ворота в заборе были взломаны монтажкой - лисо постарался - так что грызь сразу увидел колымагу, каковая была весьма громоздкая. Приземистая платформа на восьми осях несла на себе здоровенную стрелу, на которой было начертано "450", и далее, видимо, единиц веса. По крайней мере, мне хватит, хмыкнул Раз, и полез в кабину. Сурик уже поработал над замком, потому как проводил пробные запуски двигателя, и грызю осталось сообразить что к чему. Соединив провода, он получил вращение стартера, а затем грохот двигателя, совершенно оглушительный среди полной тишины пустого города. Указатель топлива показывал больше половины, так что должно хватить за уши. Разбрыляк, не будучи склонен к бесполезному вандализму - только к полезному! - открыл, а не снёс, ворота, и поехал к стене. Правда, по дороге он таки снёс несколько столбиков и заборов, не будучи привычным управлять такой махиной.
Поставив кран на дорогу у стены, Раз пересел в кабину крановщика и поднял стрелу, чтобы она почти касалась верхнего края стены. Сверху на стреле имелись скобы, по которым грызь и взобрался метров на тридцать... Ещё издали он почувствовал, что дело не так просто. Шерсть стала электризовываться, а в воздухе понесло озоном и стал слышен негромкий частый треск. Осторожно высунувшись за край, Разбрыляк мордозрел никак не то, что ожидал - ну колючая проволока, ну ров с крокодилами, но не плазменный экран же! Однако это был плазменный экран. Вдоль всей стены словно горел синий газ, только температура внутри этой полосы была куда как больше, при этом не излучаясь наружу. Думается, пуля в полёте сплавится, не то что прыгнувшая тушка.
Само собой, Разбрыляк разбрыльнул над тем, как оно так сделано в замкнутом цикле - потому что если в открытом, такая декорация сожрёт половину энергии планеты и скипятит атмосферу. Он некоторое время попырился вверх, в голубое небо, и только через время разглядел обводы плазменного экрана - тот сходился над стенами конусом, вероятно на высоте в километр или около того. Увидеть его было почти невозможно, если не высматривать специально, но грызь именно высматривал. Далее он занялся натурными испытаниями и проходил весьма долго вокруг, ища что-нибудь, чем можно запулить - в нормированном городе просто не было никаких предметов на улицах, то есть вообще не было. К его удаче, недалеко лежало вывороченное с комлем дерево, которое подняло куски бетонного покрытия и бордюра.
