Раз уж мне пришлось сопровождать наших медиков, я не удержался, заглянул в госпитальную палатку. В непривычно ярком электрическом свете виднелись два длинных стола. Блестящий нержавейкой и застеленный белой простыней операционный стол из штаба. Успеваю разглядеть инструментальный столик и какой-то медицинский прибор, но тут полотнище палатки задернули, а материализовавшийся из ночной мглы Николишин в приказном порядке отправил меня досыпать.

Ибо нечего под ногами путаться. Будешь нужен, вызовут.

Я в целом был не против, проспав возвращение поисковой группы в базовый лагерь.

Снились мне, посеревшие от недосыпа лица полевых хирургов, стоны раненых, скрип зубов, с головой укрытые шинелями тела отошедших, глухие раскаты далекой канонады и тошнотворный запах человеческой требухи.

Может сниться запах?

Мне может.

Завтрак сегодня задерживали.

Первым делом кухня накормила вернувшихся из поиска, а уже потом отсиживающихся в тылу и примкнувших к ним гражданских.

Обычная овсянка, сваренная на разведенной сгущенке, произвела если не фурор, то, как минимум, ажиотаж. Народ энергично стучал ложками.

- Я ничего не пропустил? Наши медики не возвращались? - интересуюсь у Олега, пытающегося накормить кашкой свое потомство. В отличие от неизбалованных местных его потомство, впрочем, как и мое, кривится и есть не хочет.

- Ольга приходила. Набрала лекарств и ушла.

Отчего-то мне вспомнился сон, и сразу пропал аппетит. Кое-как запихал в себя половину порции. От пыток второй половиной меня спасло появление Марго.

- Дэн, тебя в штаб вызывают.

- Раз вызывают, сходим, - оставляю в сторону полупустой котелок с кашей.

- М-м-м, он же почти полный, ты что кашку не будешь?

Марго тут же завладела моим котелком. Хорошо хоть ложку свою достала, а то кто его знает, не ублажала ли она кого в устной форме. Ишь, как ложку облизывает.

Котелок-то я отскребу до блеска и прокипячу с содой.

- Какие новости? Как раненые?

- Нормально - все живы.

- Где они под раздачу попали?

- Нигде. Не заметили старицу ручья и въехали в нее. Пикап в хлам. Пол отделения с сотрясениями и переломами в лазарет, - Марго говорит без эмоций, просто констатируя санитарные потери.

- Знакомься, это Глеб-Карась, - девушка ткнула ложкой в импровизированный штаб.

Стол вернули на место, а опускать полотнища так и не стали, используют палатку как обычный тент.

- Карась, тот, что в тельняшке?

- Угу.

Что тут скажешь. Есть люди, которым от природы, от самого своего рождения дано больше чем другим. Конкретно этому парню дано сильно выше среднего.

Красавец мужчина, с телосложением Аполлона и волевым лицом, издали схожим с рожей Майкла Дугласа. Под таких девки падают штабелями.

- А почему Карась?

- Он из боевых пловцов.

- А почему не Акула или Пиранья?

Девушка оставила в покое котелок с кашей и с грустью во взоре посмотрела на меня. Так Матери смотрят на своих нерадивых чад, а симпатичные девушки на милых и забавных неудачников.

- А потому что - К о н с п и р а ц и я. И вообще скромнее надо быть.

- И как эта рыба сюда заплыла?

- Одни говорят - он соблазнил адмиральскую дочку. Адмирал предложил старшему лейтенанту на выбор два варианта - или свадьба, или служба на Новой земле. Другие говорят, он заделал ребенка молодой адмиральской жене. И первый вариант ему не предлагали. Но чтобы там не было, старлей нашел третий вариант.

- Герой-любовник?

- Не то слово, - Марго даже оторвалась от каши. - Больной он.........на голову. Как увидит новую юбку, пока не трахнет, не успокоится. Есть муж, нет мужа - ему по барабану. Он баб коллекционирует. Если мужья устраивают разборки, так ему еще и лучше. Попробуй такому морду набей.

Хотя, говорят, били, резали и даже стреляли. Но он неисправим. Вот посмотришь, днем он отоспится, а вечером придет вашу Ленку охмурять, а потом всю ночь будет огуливать.

- У него там, что перфоратор в штанах?

- Бери больше, отбойный молоток, - уверенно заявила Марго. Видимо она тоже была в коллекции Пираньи.

- Н-да.

- И кстати, я не удивлюсь, если он к твоей рыженькой попробует подкатиться. Что делать-то будешь?

- Напугаю до усрачки.

- Он не из пугливых, - фыркнула девушка.

- Вот и проверим.

Вы ребятушки не путешествовали в отряде юных следопытов. А, между прочим, тем следопытам давали системное образование, в том числе о местной флоре и фауне. Толикой этих знания следопыты поделились со мной.

Есть в местных водоёмах жук-плавунец. Ничем непримечательный жук, если не знать что у него есть железа, выделяющая желтоватую пахнущую мускусом слизь. Слизь как слизь, если не втирать ее в кожу, никакого эффекта не будет. А вот если эта слизь попадет в кровь человека, бедняге обеспечено всякое - вроде повышенного потоотделения, учащённого пульса, головокружения. А главное - буквально через минуту после попадания токсина в организм, расслабляются сфинктеры. Расслабляются от слова - совсем.

Спустя сутки клиент опять бодр и весел, с отличным аппетитом и прочищенным кишечником.

Делается так. От куста недавно засохшей колючки отламывается шип. Можно надломать веточку и подождать пару дней пока он подсохнет, но лучше найти засохший куст. Шипы эти зело острые, а подсохшие еще и очень твердые.

Потом ищется растение с полым стволом. Что-то вроде бузины или бамбука.

Ловится нужный жук, и сразу обрывам ему все лапы.

Заготовленная веточка или побег полого растения режется пополам. В одну половину вставляется шип. Во вторую запихивается жук. Жука нужно пихать так чтобы при соединении половин шип проткнул нужную железу. При этом желательно чтобы проткнутый жук пожил еще некоторое время.

Если все сделано правильно, остается только дождаться нужного момента.

Ходит себе человек с веточкой размером с карандаш. Кого это напугает?

И вот момент настал.

"Ножны" с жуком обнажают отравленный "клинок" шипа, и роняются на землю. Едва заметный укол сквозь одежду, после чего шип тоже попадёт на землю. Лучше всего под ботинок. Хрум - нет улик.

Ждем минуту.

Клиент морщится и на анально-волевых пытается удержать свое дерьмо от выпадения в штаны.

Еще минута.

Профит!

В теории несложно, как "Укол зонтиком". Как оно получится на практике, будем посмотреть. Но прямо из штаба я иду к ручью.

Проходя по лагерю, отмечаю появление новой техники: Бтр 70, Бтр 152 и пару Шишиг.

У госпитальной палатки машинально отмечаю, что столы из нее убраны и на расстеленных на прорезиненном полу карематах спят трое забинтованных бойцов. Один так еще с гипсом на руке.

В тени под стеной палатки, усевшиеся в кружок, медики в полголоса говорят о чем-то своем.

В штабе все те же лица: командир, начштаба, особист и Карась - командир ударно-поисковой группы.

Почему такая витиеватая формулировка? А не, к примеру, командир первого взвода.

Во-первых - личного состава у него почти пятьдесят штыков.

И собраны там заматеревшие волки, не боящиеся ни бога, ни черта, для которых Калаш естественное продолжение руки. И которым на гражданке делать решительно нечего, а треть так и вообще выпускать туда опасно.

Во-вторых - это подразделение и разведка, и штурмовка, и вообще, первое лезет в любые....... неприятности.

В бой идут одни старики - это как раз про них.

Но меня интересует другое - лежащее на столе рубчатое яйцо гранаты. Еще три дня назад у меня была пара таких же. С характерно вкрученным в явно старый корпус новеньким запалом.

- Дэн, будь ласков, покажи нам маршрут твой группы. Ты ведь отклонился к северу от основного маршрута?

- Отклонился, но несильно - километров на семьдесят к северу, - показываю на карте примерный маршрут движения нашей колонны.

И понимаю - что-то с картой не то. У военных обычная топографическая карта с массой белых пятен. У меня фотокарта. Но суть в принципе одна. Я достаточно хорошо изучал вою карту, особенно вдоль предполагаемого маршрута движения. И вижу, что карты что называется - не бьют.