— Это ты так думаешь, — усмехнувшись, ответил Диргиниус, — а Снурия, если эта труба попадёт в её загребущие ручки, оценит её весьма высоко и закажет ещё десяток, если, конечно, не продаст самого Шпикерса кому-нибудь.
— Не знаю, как Снурии, а мне неприятно видеть даже идиотскую Тапию вверх ногами, — проворчал Голушко и сменил тему:
— Слушай, Алак, а чего это Уинди так руками машет, когда колдует?
— Во-первых, не колдует, а творит магию, — с железными нотками в голосе ответил Диргиниус. — Во-вторых, махать руками необязательно, но маги воздуха, особенно женщины, почти все это делают. Дело в том, что работу воздушного мага можно отследить только по результату, а результат может и не быть следствием чар. Например, ветер может сам по себе дуть в нужную сторону, вот им и приходиться заниматься рукомашеством, — тут Алак прервался, чтобы взглянуть на особенно соблазнительно изогнувшеюся в этот момент Уинди, сглотнул слюну и продолжил, — вот почему почти все воздушницы учатся танцам.
***
— Хоть ты и старшая в этом деле, но я настаиваю на том, чтобы подождать ещё! — твёрдо сказал Билко.
— Сколько же мы должны ещё ждать, господин ротный сержант? — ехидно прошептала Ребана.
— Пока не появится Прауд или местная стража, — спокойно ответил Билко.
— Я не собираюсь ждать стражу! — фыркнула Ребана.
— Хорошо, — сержант улыбнулся самой гадкой из своих улыбок, — но тогда завтра с утра ты чистишь походный котёл.
— А почему ты считаешь, что я буду чистить котёл? — изумилась Ребана.
— Потому что как только закончится это дело, ты станешь обычным бойцом, а я так и останусь сержантом, — добрым-добрым голосом, которому позавидовала бы сама Смерть, произнёс Билко.
Ребана невинно похлопала глазами, посмотрела на потолок и перевела взгляд на бледного до синевы Глакера. Затем она лениво произнесла:
— Хорошо, сержант, пусть остальные спускаются в подвал и ждут нас на том конце подземного хода, а мы с тобой подождём Прауда с Лоуриком здесь, — тут бывшая воровка проверила, как вынимается её нож, — или дождёмся местную стражу, а затем... — тут Ребана улыбнулась нежной улыбкой крокодила, — затем мы уйдём.
— Ну, мы пошли, — даже не спросил, а утвердительно произнёс Шпикерс, спускаясь в подвал. — Сержант, госпожа, надеюсь, вы прирежете, то есть я хотел сказать, не прирежете, друг друга до того, как здесь появится стража.
Вслед за Шпикерсом в подвал потянулись остальные бойцы «Гвардии Валинора». Вольные роты по большому счёту мало чем отличались от бандитских шаек, и когда среди командиров вольников начиналась борьба за власть, все, кто не был лично заинтересован в её исходе, моментально занимали позицию «наше дело – сторона».
В отличие от остальных, у Бетура был личный интерес – под командованием Билко ему позволялось многое, чего не позволил бы любой другой сержант, так как Бетур входил во внутренний круг бывшего главаря бандитской шайки, промышляющей гоп-стопом на тёмных улицах Рахи. Поэтому он не спустился в подвал к подземному ходу, а проверил, как выходит из ножен его кинжал и постарался зайти к Ребане со спины, так как прекрасно был знаком с её умением метать ножи...
Бывшая ученица воровской гильдии в Рахе никогда не была, но тёмные улицы Тулевотида давали закалку не хуже, так что подпускать врага со спины Ребана не собиралась. Она аккуратно передвинулась таким образом, чтобы держать обоих своих «оппонентов» в поле зрения. Ей было не по себе – справиться с одним вооружённым мужчиной она ещё могла, особенно если ударит первой, но вот с двумя...
Хотя внешне Билко и выглядел расслабленно, сердце его бешено колотилось. Как хорошо Ребана мечет ножи, знал не только Бетур, к тому же сержант догадывался, в кого полетит первая «железяка». Поэтому он очень хотел разрешить дело миром, но терять лицо в глазах своего подельника он не мог – кто же будет доверять главарю, который боится какую-то девчонку...
Хотя Бетуру не раз приходилось смотреть в глаза смерти, свою жизнь он ценил. К тому же он понимал, что второй нож чёртова девка швырнёт именно в него, а он, в отличие от Билко, не носил под камзолом кольчуги – у него её просто не было. Если бы не Билко, Бетур сбежал бы вслед за остальными вольниками, но статус одного из друзей сержанта ко многому обязывал.
«Так, первый бросок Ребана сделает в главаря» лихорадочно размышлял Бетур. Попадёт ли она в кольчугу, и пробьет ли её нож? А если пробьет, то насколько серьёзной будет рана, дело десятое, поскольку в него-то она никак не промахнётся. Другой разговор, что у Ребаны не получится швырнуть больше двух ножей. Значит нужно дождаться того момента, когда она бросит первый нож, и встать так, чтобы между ними оказался Билко в своей кольчуге. А уж там, если Семь Богов от него не отвернутся, он бросится вперёд и её прирежет.
Ребана знала, что сержант носит под камзолом кольчугу. Поэтому нужно попасть Билко в шею или в глаз, но этому не способствуют ни освещение, ни место, ни настороженность противника. Значит, размышляла бывшая воровка, первый нож она пошлёт Билко в корпус, а второй... Нет, не правильно. Все думают, что я нападу на Билко, а я их переиграю. Первый нож достанется его шестёрке, а вот потом можно будет заниматься и «дорогим сержантом». Вот только Бетур очень неудачно стоит, как будто хочет прикрыться своим хозяином. Точно, хочет. Умный, гад. Так, попробуем его вывести из себя, заодно и Билко отвлечём.
— А ты, Бетур, всё ещё хочешь пустить меня по кругу? — приторно-сладким голосом спросила Ребана. — Ну, ну, смелей, те семикустники в Сунии тоже хотели со мной позабавиться. Правда, они были похрабрее, — здесь голос девушки наполнился желчью, — и, в отличие от тебя, не прятались за чужую спину.
— В отличие от тех идиотов-семикустников, — улыбнулся Бетур, — я умею учиться на чужих ошибках. Так что не надейся, душенька, мы тебя не по кругу пустим, а не очень больно зарежем. Чик - и ты уже на небесах.
— Не нужно, девочка, раздражать Бетура – он у нас вспыльчивый, кинжал может в ход пустить, — лениво заметил Билко. — Если считаешь, что нужно что-то обсудить, то со мной говори, а не плюйся ядом. И вообще, единственное, чего я хочу здесь и сейчас – это встретить Лоурика с Праудом и свалить из этого проклятого Сну города, желательно без свидания с местной стражей.
— Сержант, — произнёс Бетур, втянув носом воздух, — город-то уже горит, пора утекать...
— Я сказал, что мы будем ждать Лоурика с Праудом до конца, значит – будем ждать! — жёстко перебил своего подчинённого Билко.
— Ну, если Бетур боится, то может проваливать.
— Змеюка подколодная, — прошептал в сторону Бетур.
— Мастер Бетур, может, вам действительно лучше уйти, тем более, что вы уже получили разрешение старшего командира. — Сидевший в углу тихо, как мышь, Глакер внезапно начал краснеть, и голос у него зазвенел. В глубине души он очень боялся столкновения с городской стражей, но поскольку маги считались чем-то вроде тяжёлой артиллерии, уйти без разрешения командира он не мог. Раздор же в рядах соратников мог привести к тому, что возможный визит стражи будет чреват весьма печальными последствиями.
Услышав такое «лестное» определение своей персоны, Ребана скользнула к Глакеру, закрыла ему рот рукой и, повернувшись к Бетуру, грозно спросила:
— Это я, что ли, змеюка?
Бетур уже собрался произнести фразу, которая стала бы последней в его жизни, но тут со стороны двери раздался громкий стук и вопль Лоурика:
— Госпожа Беладонна, открывайте, это ваш племянник Фунтик принёс долг от дядюшки Мокуса!
***
На мародёров рабат Ноб со своим десятком наткнулся случайно. И хотя задержание преступников не входило в обязанности городского ополчения, но увидав людей, вылезающих с большим мешком из окна дома, где, по слухам, хранились капиталы ночных хозяев города, ополченцы решили сделать исключение. Разрешения у Ноба никто не спрашивал, так что рабату пришлось поспешать за своими людьми. Единственный, кому Нобу пришлось отдавать приказ присоединиться к погоне, был молотобоец из медного квартала, который и не знал, что могло находиться в этом мешке. Впрочем, услышав волшебное слово «общак», молотобоец вырвался вперёд...
