Аристодем был выбран царем. Спартанцы не могли взять Ифомы. Они послали в Дельфы. Оракул сказал:
«Кресфонт овладел Мессенией хитростью – стало быть, хитрость позволена и вам». Спартанцы не умели хитрить. Они не придумали ничего лучше, как подослать к мессенцам сотню воинов под видом перебежчиков. Аристодем отослал их обратно. «Хитрость старая, хоть подлость и новая», – велел он передать спартанцам.
Наконец разнеслась весть, что оракул открыл тайну победы: победит тот, кто раньше поставит сто треножников вокруг жертвенника Зевсу на Ифоме. Обычно такие треножники делались из меди. На это нужно было много времени и металла. Мессенцы решили схитрить: они стали торопливо, всем народом сколачивать треножники из дерева. Тогда спартанцы тоже решили схитрить: один из них, человек незнатный и неприметный, сделал из глины сто игрушечных треножников величиною с кулак, положил в мешок, пробрался незаметно на Ифому и ночью расставил их вокруг жертвенника. Мессенцы поняли, что дело их проиграно. Царь Аристодем покончил самоубийством на могиле убитой им дочери. Кто мог, бежал в Аркадию или в Аргос. Остальные сдались. Спартанцы обратили покоренных мессенцев в илотов:
Словно навьюченный скот, несущий тяжелую ношу,
Гордым они господам пшют половину плодов.
Вторая Мессенская война: Аристомен
Сменилось два поколения, и мессенские илоты восстали против спартанцев. На этот раз они укрепились не на Ифоме, а на другой горе – Эйре. Их вождем был Аристомен, народный герой мессенцев, о котором еще много веков спустя слагались сказания. Ему предлагали стать царем, но он предпочел оставаться выборным полководцем.
Первый бой окончился ничем. Аристомену нужно было ободрить своих и устрашить врагов. Он взял щит убитого спартанца и незамеченным прокрался в Спарту. В Спарте был храм Афины Меднодомной: и стены, и кровля, и статуя богини-воительницы в нем были из меди. Ночью Аристомен положил у ног Афины этот щит с надписью: «Богине – дар, отбитый у спартанцев». А наутро он был уже далеко.
Спартанцы были в ужасе. Послали в Дельфы. Оракул велел призвать советника из афинян. Преодолев гордость, спартанцы попросили ненавистных афинян о помощи. Афиняне ответили издевательством: они послали в Спарту советником хромого и убогого школьного учителя – Тиртея. Но случилось неожиданное. Тиртей оказался поэтом, и его воинственные стихи подняли боевой дух спартанцев лучше, чем советы любого полководца.
Славная доля – в передних рядах с супостатом сражаясь,
В подвигов бранных грозе смерть за отчизну принять!
Биться мы стойко должны за детей и за землю родную,
Грудью удары встречать, в сече души не щадя.
Духом великим и сильным могучую грудь укрепите:
Жизнелюбивой душе в жарком не место бою.
Спартанцы стали одерживать победы. Однажды они окружили мессенский отряд, подступивший к самой Спарте. В плен попали пятьдесят человек, среди них – израненный и обессиленный Аристомен. Их решили сбросить в ту самую горную пропасть, куда в Спарте сбрасывали слабых детей и осужденных преступников. Аристомен спасся чудом. Его сбросили последним, он упал на груду трупов своих товарищей и остался жив. Он лежал, закутанный в плащ, и ждал голодной смерти. Прошел день, прошла ночь, вдруг он услышал шум и увидел лисицу, которая глодала чье-то мертвое тело. До сих пор лисиц в ущелье не было – стало быть, эта пришла снаружи. Аристомен ухватился за ее хвост и пополз следом. Лисица скользнула в узкую щель, сквозь которую слабо виднелся дневной свет. Аристомен, ногтями разгребая землю, расширил щель и протиснулся на волю. Через несколько дней он уже снова был во главе своего войска. Спартанцы были в панике: Аристомен воскрес из мертвых!
Эйра пала из-за предательства. Среди восставших был спартанский илот-перебежчик. Он перебежал к мессенцам из любви к одной мессенской женщине. Однажды ночью, когда муж этой женщины нес стражу над обрывом, илот был у нее в хижине. Ночь была непроглядно-ненастная, лил проливной дождь. Вдруг в дверь постучали. Илот спрятался. Вошел муж. «Мы разошлись с постов, – сказал он, стряхивая воду с плаща. – В такой ливень спартанцы все равно не пойдут на приступ. А Аристомен ничего не узнает: он ранен и этой ночью не будет обходить посты». Илот все слышал. Он выскользнул из хижины, бросился к обрыву, скатился вниз и бегом побежал через поле к спартанскому стану. Через час спартанские воины, скользя по глине, уже взбирались под ливнем по крутому склону Эйры. Стражи наверху не было, но были сторожевые собаки. Они взвыли. Мессенцы бросились из палаток, полуодетые, вооруженные чем попало. Бились во мраке, ливень гасил факелы. Потом рассвело, но дождь не переставал. В тучах грохотал гром – справа от спартанцев, слева от мессенцев; для спартанцев это было хорошим знамением, для мессенцев – дурным. Спартанцы все время сменяли усталых бойцов свежими, мессенцы бились без отдыха. Бой длился три дня. Наконец Аристомен затрубил сбор. Женщин и детей поставили в середину, воины стали впереди и по сторонам и наклонили копья к земле. Это значило, что они не хотят больше драться и просят лишь прохода. Спартанцы умели ценить мужество даже во врагах. Они расступились, и уцелевшие мессенцы строем покинули Эйру.
Война кончилась. Мессения снова была порабощена. Те, кто покинул Эйру с Аристоменом, сели на корабли и выселились в Сицилию. Там они основали город, который и сейчас называется Мессиной. Сам Аристомен поехал на восток – поднять против Спарты азиатских царей. По пути он задержался на острове Родосе. Родосский царь искал себе жену оракул сказал ему: «Женись на дочери лучшего из греков». Царь попросил в жены дочь Аристомена. Справили свадьбу; вскоре после этого Аристомен умер. Родосцы почитали его как героя-покровителя.
Пелопоннесский союз
У Спарты были три соседние области: Мессения, Аркадия, Арголида. Мессения была покорена. Спартанцы стали воевать с Аркадией.
Главный город лесистой Аркадии назывался Тегея. Спартанцы пошли войной на Тегею. Перед походом, как обычно, спросили совета в Дельфах. Оракул сказал:
Слышу, железные цепи звенят на лодыжках у пленных,
Вижу, спартанские люди поля тегейские мерят.
Решили, что предсказание доброе, и двинулись в поход, захватив даже цепи, чтобы заковывать пленных. Но был бой, и спартанцы потерпели поражение. Оказалось, что мерить тегейские поля суждено было спартанцам не как победителям, а как пленникам с цепями на ногах. А цепи, предназначенные для тегейцев, тегейцы захватили с добычей и повесили в храме Афины; их показывали там еще много веков спустя.
Раздосадованные спартанцы спросили оракул, что же им сделать, чтобы победить. Тот сказал: «Найдите кости Ореста, сына Агамемнона». Но где их искать? Оракул сказал:
Ветер на ветер летит, удар отвечает удару,
Злая беда лежит на беде: там – Орестовы кости.
Это звучало очень красиво, но непонятно. Вдруг один спартанец крикнул: «Я понял!» Он объяснил: «Однажды я был в Тегее, зашел в кузницу, разговорился с кузнецом, и кузнец мне сказал, что двор его заколдован, что там под землею лежит гроб, а в гробу – кости великана ростом в семь локтей: он нашел их, когда копал колодец, и сам измерил. Видимо, это и есть Орест, а описание места говорит о кузнице: "ветер на ветер" – это кузнечные мехи, "удар на удар" – это молот и наковальня, "беда на беде" – это железо под молотом, потому что железо создано на горе роду человеческому». Спартанцы обрадовались. Человека, истолковавшего оракул, для виду обвинили в преступлении и изгнали. Он отправился в Тегею, поступил в подручные к кузнецу, а потом упросил его сдать ему внаем всю кузницу. Когда он этого добился, то выкопал кости и бежал с ними в Спарту. После этого спартанцы снова пошли на Тегею и на этот раз одержали победу.
