Директор Гринготтса Златокрыл сам лично вызвал Лорда Поттера в банк. Причем сделал это в очень вежливой форме и, послушавшись Златохвата, скрытно. Да и у него самого не было желания привлекать лишнее внимание Дамблдора. Златокрыл передал письмо для Гарри через Лорда Принца, и даже открыл камин в свой кабинет, чтобы ночью иметь возможность переговорить со знаменитым на весь магический мир Мальчиком-который-выжил.
Гарри, получив послание из банка, развил бурную деятельность. Времени было в обрез — до роковой субботы оставался один день. Рон и Гермиона обещали при крайней необходимости прикрыть Гарри. Хотя, после покупки кольца и показной радости от Поттера, Дамблдор немного ослабил поводок, перестав следить за ним, а ночью его вообще никогда не трогали. Напрасно, нужно сказать. Но мало ли что бывает… Зато Джинни бегала в директорский кабинет, как на работу, но при Гарри усердно делала вид, что она не в курсе происходящего и выспрашивала про субботний сюрприз, просяще заглядывая в глаза.
Ночь. Гарри и Северус, сыпанув в камин дымолетного порошка, ступили во вспыхнувшее зеленым пламя, вышли они в том месте, куда волшебники попадали крайне редко. За последние две сотни лет только семеро магов могли похвастаться тем, что побывали в кабинете директора Гринготтса.
— Доброй ночи, — пожилой гоблин в роскошной, расшитой золотом одежде приветствовал их на выходе из камина, — проходите, присаживайтесь.
Гарри и Северус, учтиво поздоровавшись, заняли низкие кресла, сам же директор устроился на высоком стуле с резной спинкой.
— Меня зовут Златокрыл, и я являюсь директором банка Гринготтс. Я попросил вас о встрече, Лорд Поттер-Блэк, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию, — гоблин сложил когтистые пальцы домиком и замолчал.
Северус молчал, решив не вмешиваться в происходящее, будучи совершенно уверенным в способностях Гарри вести сложные переговоры. Он понимал, что Поттер не тот человек, что позволит задвигать себя на второй план и позволит решать за него — слишком уж часто это делали все, кто ни попадя. Да и самому Северусу больше нравилась позиция наблюдателя и собирателя незаметной для обычного человека информации. В крайнем случае, он всегда успеет прийти на помощь Гарри.
Гарри же совершенно не понимал, почему вдруг гоблины проявили к нему интерес. Он смотрел на Златокрыла (посмеиваясь про себя такому странному имени — Златокрыл — золотые крылья — и не догадывался, что оно означает укрывающего золото), ловя его выжидательный взгляд.
— О какой ситуации идет речь? — спросил Гарри, видя, что именно этого ждет гоблин.
— О вашей намечающейся помолвке и ее последствиях, — наморщил лоб директор.
— Не стоит беспокоиться, — улыбнулся Гарри, оглядываясь на мужа, — у директора Дамблдора ничего не выйдет.
— Я знаю, — кивнул Златокрыл, — я осведомлен о вашем браке, как и о еще кое-какой информации.
Гоблин пристально посмотрел на Лорда Принца, и тот подумал, что речь идет о том, что он и Гарри ПАРА — огромная редкость в современном мире.
— Но вызвал я вас не потому, что гоблинов волнует ваша возможная помолвка, а о том — почему директор Дамблдор на ней настаивает, и ее последствиях, — гоблин перевел свое внимание на Гарри.
— Я знаю, что если, не дай Мерлин, помолвка случится, то смерть будет меньшим наказанием для меня, — кивнул Гарри, — но тоже никак не могу увидеть выгоду для Дамблдора от этого.
— Именно поэтому я вас и позвал. Я расскажу причину…
Рассказ Златокрыла поверг волшебников в шок. Оказалось, что в ученическом сейфе Поттера хранилась шкатулка. Казалось бы ничего удивительного — что только не хранится в сейфах волшебников — если не знать о том, что получает владелец этой шкатулки. Небольшая резная коробочка содержала в себе невообразимую силу. Владелец того, что лежало внутри, приобретал безоговорочную власть над магическим миром. Он становился выше любой мирской власти, приобретая полномочия бога на земле. Его решения не оспаривались, его законы не могли не исполняться, его приказы были безоговорочны. Дать такую власть в руки одного мага было бы преступлением, поэтому многие поколения Поттеров берегли ее, как зеницу ока. При каждой смене поколений она оказывалась в новом сейфе, принадлежащем семье, и отгадать, куда ее занесет в следующий раз, было невозможно. Как узнал о ней Дамблдор — непонятно, но позволить ему завладеть ею и начать причинять добро направо и налево гоблины не могли. Тем более, что «добро» и «благо» в понимании Дамблдора были ужасны. Если бы он смог ее взять, то все толпы тоталитарных правителей, что имели власть на Земле за всю ее историю, показались бы милыми шалунами-проказниками на его фоне. Гоблины это прекрасно понимали, и становиться марионетками безумного старика не желали, а это бы случилось, потому что Дамблдор стал бы править и ими, как и всеми остальными магическими существами. Именно поэтому Златокрыл снизошел до разговора с магами и предупредил их о возможных проблемах. Но он не учел одного момента — Гарри был настоящим гриффиндорцем.
— Скажите, а можно от нее избавиться каким-нибудь образом? — вешать себе и своим потомкам на шею такую ответственность он не хотел.
— Избавиться?! — Златокрыл ожидал чего угодно, вплоть до того, что Гарри немедленно потребует эту шкатулку и станет Властелином, но тот его удивил.
— Ну да, — кивнул Гарри, — зачем хранить такую опасную вещь? Не лучше ли от нее избавиться раз и навсегда?
Гарри обернулся и успел увидеть в глазах мужа промелькнувшее одобрение и гордость за него. Северус и правда гордился своим мальчиком. Как же он ошибался, приписывая Гарри жажду славы, поклонения и всеобщего признания, и как хорошо, что смог увидеть его настоящего. Он ни секунды не сомневался, что Гарри никогда не возьмет эту злосчастную шкатулку в руки, но сильно удивился, осознав, что Поттер хочет от нее избавиться самым кардинальным способом — уничтожив. Власть никогда не прельщала Северуса, и он не собирался оспаривать решение Гарри, но вот гоблин был в шоке.
— Избавиться конечно можно, но это же бесценный артефакт…
— Настолько бесценный, что владеть им опасно для жизни, — парировал Гарри, — тем более, что власть, сосредоточенная в одних руках, страшный соблазн. Мне бы не хотелось, чтобы мои потомки вдруг поддались ему. Так что…
Гарри замолчал, предоставляя Златокрылу самому додумать эту мысль.
— Значит, уничтожить, — пробормотал он себе под нос. — Ну, что ж. Уничтожить ее не так уж и сложно. И, если вы уверены в своем решении, то можно проделать это прямо сейчас. Банк готов предоставить вам место и способ.
Гоблин не лукавил ни секунды, они уже давно мечтали избавиться от шкатулки, но последнее слово оставалось за владельцем. Тем неожиданнее для него стало твердое решение Гарри. Они вышли из кабинета и, пройдя по коридорам, оказались около вагонетки. Гарри и Северус заняли места, а Златокрыл, вызвав Златохвата, уселся напротив. Сначала, они заехали в сейф Гарри, и тот откопал шкатулку под грудой золота, будто специально наваленного на нее. Поттер забрался обратно в тележку и они поехали дальше. Гарри никогда не думал, что подземелья Гринготтса такие огромные. Многие километры головокружительных рельс были проложены глубоко под землей; пещеры, в которых не видно сводов, и только гигантские сталактиты свисали вниз; сейфовые двери проносились мимо них, поражая воображение своими формами, казалось (а на самом деле так и было), что принадлежали они отнюдь не людям. А потом Гарри увидел красноватый свет, исходящий снизу, пахнуло серой, словно они достигли самого Ада. Рельсы повисли в воздухе над пропастью, и Гарри, глянув вниз, увидел глубоко под собой бурлящую лаву, выплевывающую огненные капли вместе с серными испарениями.
— Если вы и правда решили избавиться от нее, — Златокрыл кивнул на шкатулку, которую Гарри держал в руках мертвой хваткой, — то это место просто идеально.
Гарри кивнул, в последний раз провел пальцами по резным бокам, посмотрел на мужа, получив одобрительную улыбку, и кинул ее вниз. Она падала нереально долго, словно в замедленной съемке. Открывшись за мгновение до падения, она показала золоченое нутро с яркой светящейся точкой в середине. Коснувшись раскаленной лавы, она вспыхнула, выстрелив фиолетовым лучом вверх, который осветил мрачный свод пещеры, и сгорела в один момент.
