Лось внимательно выслушал и перевёл свой враз потяжелевший взгляд с меня на Пышку. Та съёжилась и стала внимательно изучать поверхность стола.

– Перерыв на курение, – голос у Лося слегка завибрировал.

Кому перекур, а кому пистон по самое сокровенное. Без предварительной ласки. Вот теперь никотин мне точно сладким мёдом покажется. Костик так и не проронил ни слова, пока я медленно и с наслаждением выкурил пару сигарет. А после он мне даже предложил подольше постоять. Подышать свежим воздухом.

– Ну нет уж, пошли. Посмотрим на крепчающий маразм.

Лось сидел сумрачный. А Пышка точно на грани истерики. Так вот кто, значит, готовит компромат Великому и Ужасному. Чувствует сладкая парочка, что уж очень хлипко и жидко они выступили. Чернушники нахрапистые.

Тут внезапно подала голос Пышка:

– Но был же и второй вертолёт?

– Был. И второй, и третий. Там где-то есть все контракты. Только из Сербии вертолёт не выпустили, посчитав его техникой двойного назначения. Очень жаль. Тот вертолёт был совсем новенький, американский. В боевых действиях не участвовал, да и всё вооружение там давно распродали среди своих. А вот хвалёный шведский оказался на деле таким хламом, что его и на помойку выбросить стыдно. Что-то невнимательно вы читали документы, уважаемая.

Это оказалось последней каплей. Пышка вылетела из-за стола и скрылась за дверью. Следачка с возу – босяку послабуха.

Лось прокашлялся, но никаких замечаний от него не последовало. Он неторопливо стал перебирать разбросанные бумаги. Потом заглянул в одну книгу. Почитал. Отложил. Взялся за вторую.

– Может, закончим на сегодня? – негромко спросил я Костика, – Следователю к суду ещё надо подготовиться. Ему завтра объясняться придётся о реальных причинах моего задержания. Тут одним вертолётиком никак не отвертишься. Засмеют-с.

Не успел Костик открыть рот, как Лось заговорил:

– Последние годы вы якобы осуществляли поставки биологически активных веществ в Россию.

– Да. Только не понимаю иронии и этого якобы.

– Тогда честно расскажите, что это такое.

Я неопределённо покачал головой, не зная с чего начать.

– Понимаете, это, если говорить открыто и прямо, эти БАДы не что иное, как старческий возбудифилис.

Костик запнулся, и мне пришлось прийти ему на помощь.

– Вот, к примеру, есть «Виагра». Это дорогая, но хорошо раскрученная синтетика. С кучей побочных эффектов. А вот малограмотные малайцы лепят натуральный препарат на основе женьшеня. Корень жизни такой. Его ещё называют ginseng или panax. Эти таблетки поднимают потенцию, как у мужчин, так и у женщин. Могу более подробно рассказать… – Но тут появилась Пышка с распухшим лицом. Я ей вежливо кивнул и продолжил: – … но это будет очень болезненно для некоторых мужчин. В России препарат пользуется чрезвычайно высоким спросом. У нас, как вы знаете, народонаселение падает. А вот в Финляндии он запрещён. Вас просто нагло обделили простым человеческим счастьем, – тут я скорбно понурился и с жалостью осмотрел собравшихся, – Но вот когда я выйду, то смогу и для вас со скидкой устроить. Честно, почти по себестоимости, как пробные образцы. Проверите, порадуете семью и почувствуете вкус к другой жизни.

– Достаточно, – голос у Костика был откровенно печальным.

– Что, уже созрели? Будете делать заказы прямо сейчас?

– Нет, мы продолжим допрос. Ты много говорил, но не убедил нас, что это не является финансированием нелегальной деятельности.

– И каким же образом это могло происходить?

– Отмывание денег.

– Да неужели?

– Мы в этом убеждены, но ещё раз детально проверим все документы. Мы предполагаем, что никакого движения товаров не было. Только одни бумажные фальсификации.

– Да уж вы вначале проверьте, а потом активно обвиняйте. А то опять получится как с вертолётом. И не забудьте запросить TNT, UPS и DHL. Они осуществляли перевозки БАДов в Россию. Желаю успехов в работе с ними.

– Мы проверим и все остальные ваши сделки. Там есть подозрительные моменты при поставках оборудования и техники.

– Вы пока ещё живёте в свободной стране. Кроме почему-то меня. Только прошу, внимательно прочитайте на ночь документы, а то суд состоится уже завтра. Мне будет за это княжество обидно, если у вас снова случится конфузия-с.

– Тогда последний вопрос для протокола. Является ли ваша компания ширмой для табачного бизнеса? Идут ли через счета вашей компании денежные потоки, связанные с нелегальной торговлей сигаретами?

– Ответ может быть категорическим и кратким?

– Да.

– Нет.

– Что значит, нет?

– Нет, значит, нет. Я никогда в жизни не занимался ни легальным, ни нелегальным табачным бизнесом. Жалко, но также не был связан и с алкогольным. И уж совсем не было даже намёка на наркоторговлю. Очень далёк от проституции и сутенёрства. Наверное, это сильно помогло моему семейному счастью. Достаточно? Или продолжить список, чем я никогда не занимался?

Лось покачал головой:

– А вы уверены, что ваша бухгалтерия даёт правильную информацию о доходах и расходах компании?

– Надеюсь. Сами проверьте. А лучше перешлите все ваши теории столичным налоговикам. Потом вместе посмотрим на результат.

– У нас здесь есть и свои высококвалифицированные специалисты.

– И где они прячутся? – я указал на книги, – Или они пока представлены только в печатном виде?

– Вы их увидите в положенное время.

– И то хлеб. Хотя свежо предание, но серится с трудом.

Костик пропустил мою хамскую реплику мимо ушей и буднично добавил:

– Есть ли замечания по ведению допроса?

– Да нет, сегодня было забавно. Но только занесите в протокол, что мне нужны все документы по этой контрабандной поставке. Все, до последней закорючки и скрепки. Вот это действительно очень важно. Я проведу собственное расследование.

– Мы запишем это в протокол.

– Да, а Конфуций вам знаком?

– Нет, я не помню такой компании в ваших документах.

– Вообще-то это был такой башковитый парень Кун Фу-Цзы. У вас тут его обозвали Confucius. Он придумал интересную историю о бесплодных поисках чёрной кошки в тёмной комнате.

– Не понимаю.

– The hardest thing of all is to find a black cat in a dark room, especially if there is no cat. Это как раз о вашей работе.

Костик подумал и выдал:

– Лучше пока молчите. Сейчас протокол будет напечатан следователем, а потом я его вам зачитаю.

Подмигнув Костику, я негромко сообщил: – Ну а пока я вам зачитаю с выражением. Пока ещё помню. Итак…

Оковы тяжкие падут,

Темницы рухнут – и свобода

Вас примет радостно у входа,

И братья…

– … денег вам дадут… водки поднесут… нет… тёлку приведут, – значительно тише стал я перебирать себе под нос. Потом извиняюще выдал, – Запамятовал я что-то.

– А я это помню, – вдруг заинтересованно сказал Костик, – Это же Пушкин? Мы его учили на курсах.

– Пушкин. Афро-русский сукин сын. И не надо на меня так смотреть. Son-of-a-bitch его подлинное и политкорректное самоопределение. Я вот только сомневаюсь про братьев. Наши братаны только и могут, что подлянку какую-нибудь кинуть. Это в их духе.

– Оковы… – Костик стал мучительно вспоминать, – Я же это переводил. Это же handcuff, правильно?

– Вам, следакам, виднее. Хотя мне казалось, что это что-то вроде fetters (кандалы).

И вот тут меня пробрало аж до икоты. Крутись в гробу гнусный старикашка Зигги Фрейд! Одна моя специфическая знакомая использовала на тусовках слово «оковы» как вежливое сокращение от «Одни КОзлы Вокруг». Сотрясаясь от едва сдерживаемого хихиканья и, смахнув набежавшую слезу, я повторил вслух её любимую, но совершенно непереводимую коронку: – Достали оковы – рвём батоны, коровы.

Костик никак не отреагировал. Взял и зачитал мне распечатанный протокол допроса, а потом сунул на подпись. Я черканул под каждой страницей и встал, потягиваясь. Ну вот, вроде бы и еще один трудовой день прошёл. Да и пёс с ним… радует, что последний… с такими то… оковами.