— Позволь мне, — сказала Кэролайн, подходя немного ближе и накрывая его руки своими.

— Только потому, что это ты, — он ответил с улыбкой.

Она кивнула, положила свои руки ему на талию. Ее руки пробрались под «хэнли», прикасаясь к его коже на животе. Клаус знал, что его джинсы правильного размера, но сейчас, в этот момент с тем, что происходило между его ног, он чувствовал, словно они были на несколько размеров меньше.

Кэролайн пробежала руками по бокам его ребер, оставляя за собой след из гусиной кожи. Через несколько мгновений она, наконец, дернула «хэнли» вверх и, стянув ее через его голову, бросила вещь куда-то за спину, возвращая руки на его кожу. Он позволил ее маленьким пальчикам совершить путешествие вверх по его груди, скользя по его животу и поднимаясь выше, немного задержавшись на его татуировке на плече. Последней каплей стало то, что она наклонила голову и нежно поцеловала рисунок. С небольшим стоном он потянул ее на себя. Чувство было сродни тому, что два кусочка одного пазла наконец-то сошлись вместе.

Клаус провел руками вверх-вниз по ее бокам, убедившись в процессе, что ее рот был занят. Он мягко пососал ее язык, вызывая вкусный стон Кэролайн и еще более животный звук, когда он несколько раз вышел и вошел в ее рот своим языком, изображая то, что будет делать с ее телом позже. Он провел своими руками вниз по ее спине, вдоль линии позвоночника и остановился прямо над резинкой ее простых хлопковых трусиков.

— Если бы ты не ушел сегодня утром, то обнаружил на мне дорогущее кружевное белье, а не это, — попыталась указать вампирша, задыхаясь между бешеными поцелуями.

— Меня вполне устраивают и эти, и всё, что угодно, надетое на тебя, — в подтверждение своих слов он опустил руки на ее аккуратную попку и немного сжал, — или не надетое, — его руки опять начали подниматься вверх по ее позвоночнику, пока, наконец, не оказались на ее обнаженной груди.

Клаус прикоснулся к каждой груди с осторожностью ювелира так, как будто они были сокровищами. Он оторвался от ее рта и начал оставлять след горячих влажных поцелуев по ее шее, вниз к ее груди. Его язык пробежал свой путь по коже, дегустируя каждую часть груди и наконец остановился на соске.

Он сосал его нежно, то сильнее, то слегка прикусывая, но тут же залечивая небольшую боль короткими ударами о него своим влажным языком. Его другая рука в этот момент не оставляла другой сосок без внимания, сжимая его пальцами.

В этой точке Кэролайн задохнулась, схватив его за волосы, и, зарывшись в них, начала перебирать их пальцами. Она слегка хныкнула при очередном движении его языка, и Клаус точно знал, что он никогда не будет счастлив снова, если не будет слышать эти звуки, доносящиеся из ее рта.

***

Так вот каково это, чувствовать, будто ты умрешь прямо сейчас. Когда Клаус оставил в покое ее соски и вернулся к ее губам, заменив свой язык своими пальцами, она уже была на грани смерти, но не от боли, а от удовольствия. Чистого, не сравнимого ни с чем удовольствия. Черт возьми, она не понимала, как все еще стоит на ногах. Ее ноги превратились в вялые макаронины, и она дышала так, что казалось, сейчас ее легкие просто разорвутся на части. И она схватила его волосы так сильно, как будто от этого зависела ее жизнь. Это было неприемлемым. Абсолютно нет.

Ей необходимо было ощутить немного контроля над ситуацией. Абсолютно ненормально было ощущать себя как заблудшей овечке, потерявшейся в лесу, задыхаясь и хватаясь за него, как за спасательный круг в океане.

Кэролайн отстранилась от него и прервала поцелуй, но Клаус вместо того, чтобы сделать перерыв, снова начал покрывать ее шею нежными поцелуями.

— В чем дело, малышка? — спросил он голосом, посылавшим еще больше тяжелое ощущение между бедер. Ей необходимо было отвлечение или она взорвется только лишь от его рук и губ.

Она положила руку на его шею и поцеловала его медленно и глубоко. Другая рука начала спускаться вниз по спине, и она могла ощущать, как под рукой дергается каждый мускул. Кэролайн лизнула его шею и в следующую секунду без предупреждения прокусила кожу. Клаус зарычал и в следующую секунду сдавленно простонал и стальной хваткой схватил ее за бедра.

Она не укусила его в полную силу, поэтому рана тут же начала затягиваться, но тем не менее несколько капель попали ей в рот и чувство было полной эйфорией. Ей хотелось еще, и еще, и еще. Но несмотря на просто ошеломляющую жажду, она все-таки смогла найти в себе силы и двинуться дальше, поставив легкий поцелуй на его татуировке и аккуратно прикусив его плоские соски своими тупыми зубами.

Медленно начав опускаться на колени, она поцеловала его пупок, сделав небольшую паузу, чтобы просунуть язык вовнутрь, чем заслужила еще один сдавленный стон, а затем переместилась туда, где боксеры выступали чуть выше края штанов. Она просунула язык между резинкой, дегустируя его кожу, напоминая ему о том, что не только он может приносить наслаждение.

Клаус издал полустон-полурык.

— Я думал, что это мое представление, Кэролайн, — его рука тут же оказалась в ее волосах.

— Так и есть, Ник, — ответила она в промежутках между поцелуями. Без предупреждения, окончательно осмелев, она положила руку на выпуклость на его штанах и слегка помассировала. — Просто небольшой антракт. Вот и все.

Она еще раз нежно прижалась к его губам, чтобы заглушить его стоны, пока касалась твердости через штаны. В следующий момент она быстро расстегнула ремень и спустила штаны вниз.

Кэролайн просунула руку в боксеры и схватила его прочную твердость. Она практически замурлыкала, когда начала гладить его длину. Кожа к коже. Она уже не надеялась на то, что сможет когда-нибудь касаться его там, его самой интимной части. Что он позволит ей это, но он позволил, и она опять ощущала это чувство всеобъемлющего могущества.

— Милая, — Клаус перестал ее целовать и со вздохом положил голову на ее маленькое плечико, полностью отдаваясь ее власти. Он тяжело дышал и сдавленно что-то пробурчал на непонятном ей языке.

Она рассмеялась и сжала его немного крепче, пошевелив рукой вверх-вниз.

— Надеюсь, что ты не ругаешься на меня? — тихо спросила она, продолжая свои движения.

Клаус потерся лбом о ее плечо и приглушенно пробормотал:

— Разве можно на тебя ругаться, когда ты делаешь такое.

Кэролайн была поражена тем, какая у него была бархатистая кожа в контрасте с тем, каким твердым и жестким он был в ее руке. Она прошлась ногтями у его основания, и он испустил тихий стон. Еще несколько движений, и из головки показалась первая капля настигающего его удовольствия. Большим пальцем она разнесла жидкость вокруг.

Клаус немного повернул голову и увидел, как она облизала свой большой палец, не отрывая от него взгляда. И тут его взгляд потемнел. Все было не так, как он планировал. Конечная цель была Кэролайн, а не он. И он намерен сделать так, чтобы это так и было.

— Антракт закончился,— ему наконец удалось собраться и, подхватив ее на руки, он пошел к кровати, аккуратно положив Кэролайн на нее.

Переступив через штаны, он наклонился над ней.

— Долой их, — пробормотал он, зацепив большими пальцами трусики и потянув их вдоль ног. Он отступил, стянул свои боксеры и посмотрел на видение, представшее перед ним.

Кэролайн опиралась на локти, а волосы светлым ореолом обрамляли ее лицо. Ее соски выделялись на общем фоне. Они были розовыми и слегка подпухшими от внимания, оказанного им. Она тяжело дышала, и ее грудь вздымалась то вверх, то вниз, и ноги… О боже, эти ноги. Невероятно длинные и стройные, они скромно лежали бок о бок. Ее губы распухли, и она прикусила нижнюю губу, позволяя ему сканировать свое тело.

— Я знаю, я сказал никаких разговоров, — сказал он, схватив одну из ее ног, и поднял ее вверх. Он старался не смотреть на ее центр, но только пока. — Но я боготворю твои ноги. Они как Божий Дар. — Клаус поцеловал ее щиколотку и двинулся к колену, чувствуя ее дрожь. Он проделал то же самое с другой ногой, но на этот раз лизнул весь путь от щиколотки до того места, где она нуждалась в нем больше всего, и вернулся к колену.