Джерри усердно записывал.

– А как насчет подружек Аманды? – поинтересовался он.

– Во-первых, свидетельница, Меган Уайт… – начала Моран.

– Присвоившая жениха, – прокомментировала Грейс.

– На данный момент состоящая в браке с бывшим женихом, да. Сестра Аманды, Шарлотта, старшая среди отпрысков своей семьи, также была одной из подружек. Кстати, теперь она является очевидной наследницей семейной компании «Ледиформ».

– Мне их продукция нравится, – шепотом, словно разглашая секрет, произнесла Гарсия. – Ты влезаешь в нее и выглядишь на два размера меньше.

Теперь Лори поняла, каким образом объемистой Грейс удавалось втиснуться в любимые ею узкие платья и брюки.

– Ну, у меня создалось отчетливое впечатление, что до своего исчезновения именно Аманда успешно поднималась по служебной лестнице, – стала рассказывать продюсер. – Возможно, нам придется искать следы былого детского соперничества. И наконец, остается Кейт Фултон. Сандра рассказывала мне о ней немного, ограничившись тем, что уже переговорила с ней и что Кейт была готова принять участие. За исключением брата и сестры Аманды, остальные гости со стороны невесты вместе учились в колледже Колби, штат Мэн. Сандра Пирс убеждена в том, что они помогут ей.

– Я могу посмотреть в Фейсбуке и Линктине, числятся ли они там, – вмешался Джерри как эксперт в области использования социальных сетей для извлечения нужного материала. – А также найти контактную информацию для всех остальных. Но ведь предполагалась свадьба. Значит, нам придется обратиться в отель «Гранд Виктория». С телевизионной точки зрения, привлекательность этого дела отчасти определяется местом действия.

– Это меня тревожит, – отозвалась Лори. – В отеле могут не захотеть такой негативной рекламы. Им незачем напоминать людям об исчезновении Аманды.

– Однако никто и нигде не намекал на то, что отель может быть в чем-нибудь виноват, – возразил ее помощник. – На мой взгляд, дело убедительно доказывает, что успешные, обладающие великолепным вкусом люди выбирают его как место для столь важных событий, как заключение брака, не говоря уже обо всех великолепных кадрах, которые мы отснимем на их территории и включим в передачу.

– Отличная идея, Джерри. Когда придет время этого звонка, думаю, я позволю тебе провести переговоры. Еще Сандра упоминала свадебного фотографа. К несчастью, она не смогла вспомнить его фамилию, однако в отеле могут что-то вспомнить.

– Жених тоже может, если он даст свое согласие.

– Как это – если?! – проговорила Моран. – Сглазишь еще. Сандра числит его номером первым среди подозреваемых. Так что он обязан согласиться.

В вестибюле Сандра напоследок обняла свою дочь.

– Я горжусь тобой, моя дорогая.

– Мама, мы скоро увидимся, всего через несколько часов, – ответила Шарлотта. – В «Мареа», в восемь вечера. Ты ведь знаешь, где это?

– Ты объясняла мне: прямо по Централ-Парк-Саут почти до Коламбус-серкл. Думаю, что сумею не заблудиться. Как это здорово – два раза за один день увидеть тебя!

Сандра любила встречаться со старшей дочерью. Когда она жила в Роли, то видела Шарлотту и Генри от двух до четырех раз в году, чего, с ее точки зрения, было совершенно недостаточно. Перебравшись в Сиэтл, она старалась наносить дочери визиты никак не реже, однако тот факт, что теперь она регулярно видела Генри, заставлял ее все больше тосковать по Шарлотте.

Со стороны дочери было очень мило провести с ней весь вечер. После долгого ланча в «Ла Гренуй» они прошли по Пятой авеню, заглядывая в окна магазинов, а потом погуляли по городу, пока не добрались до корпоративного офиса «Ледиформ», располагавшегося возле Карнеги-холла. Там Шарлотта с гордостью показала матери самые новые модели.

Возвращаясь в свой номер в «Пьере», Сандра представляла себе лицо старшей дочери, когда во время ланча впервые упомянула имя Аманды. По здравом размышлении, подумала она, мне следовало еще вчера сообщить Шарлотте по телефону о своем плане обратиться в программу «Под подозрением». Тогда сегодняшний день едва ли стал бы сплошным развлечением.

Она понимала, что любое упоминание об Аманде испортит весь визит. Шарлотта всегда сравнивала себя со своей младшей сестрой, и даже по прошествии пяти лет со дня исчезновения Аманды она все еще сражалась с памятью о ней.

«Когда я рассказала Шарлотте о своей утренней встрече с Лори Моран, она как будто бы разволновалась, – подумала Сандра. – И немедленно выразила свою готовность поучаствовать в шоу, если телевизионщики одобрят тему».

– Не проходит и дня, чтобы я не вспомнила об Аманде, – сказала тогда Шарлотта.

Но было ведь и то мгновение, когда упоминание имени сестры заставило ее приуныть и срочно затребовать бокал мартини.

Шарлотта хорошая, порядочная женщина, но почему она такая неуверенная в себе, да еще и ревнивая? Сандра вздохнула. Зависть всегда пробуждала в старшей дочери самое худшее. В седьмом классе ее едва не выгнали из школы за мошенничество с экспонатом другой ученицы на ярмарке научных достижений.

Однако, как бы она ни ревновала к Аманде, Шарлотта никогда не причинила бы вреда младшей сестре. Или все-таки она была на это способна? Сандра, ужаснувшаяся уже оттого, что подобная мысль смогла прийти ей в голову, ощутила, как остро перехватило ей горло.

Когда поезд № 6, вздрогнув, остановился на станции «96-я улица», Лори заново проигрывала в памяти свой разговор с Джерри. Из передач пятилетней давности он почерпнул больше информации об исчезновении Аманды, чем сумела выяснить она сама за время двухчасового разговора с матерью пропавшей девушки. То есть это дело он знал превосходно. И тем не менее воздержался от того, чтобы предложить для шоу нераскрытое исчезновение, которым интересовался, – из-за одной реплики, которую Моран произнесла в Лос-Анджелесе несколько месяцев назад. «Ты показалась мне печальной, – сказал он. – И я решил…»

Клейн не договорил свою фразу. И в этом не было нужды, потому что решил он правильно. Лори побывала в «Гранд Виктории» единственный раз – в обществе Грега. На вторую годовщину их свадьбы. На Нью-Йорк тогда обрушилась особенно злая зима. Однако больше, чем мороз, Моран угнетало тогда то, что прошел еще один месяц, а она опять не забеременела. Ее личный врач сказала ей, что это совершенно необязательно должно было случиться, но они с Грегом с самого начала супружества очень хотели завести детей.

И Грег, ощутив ее тревогу, однажды в четверг вечером объявил, что устроил себе короткий отпуск и некоторое время не будет выходить на работу в отделение «Скорой помощи» госпиталя Маунт-Синай, где состоял ординатором. Они провели четыре великолепных дня: днем купались и читали на пляже, а по вечерам наслаждались долгими обедами. Через девять месяцев родился Тимми.

«После смерти Грега я чувствовала себя такой одинокой… – думала Лори. – Мы всегда думали, что у нас будет четверо или пятеро детей». Она любила Тимми – мальчик был хорош во всех отношениях, – но никогда не предполагала, что он будет ее единственным ребенком.

Однако теперь, почти через шесть лет после смерти Грега, Моран поняла, что они с Тимми не рискуют остаться в одиночестве. Ее отец Лео ушел со службы в полицейском управлении Нью-Йорка, чтобы помочь ей воспитать сына.

«И на нем список моих близких родственников не заканчивается», – подумала Лори.

Грейс с одного взгляда понимала, что у нее на уме. Джерри видел, что она еще не готова заняться историей о трагедии молодой пары, собиравшейся вступить в брак в том самом отеле, где она однажды радовалась жизни в обществе Грега. Официально Клейн и Гарсия были ее сотрудниками, однако они же составляли и ее семью.

А кроме того, в ее жизни был Алекс. «Но сейчас не будем об этом», – решила она.

Лори торопливо прошла несколько кварталов, отделявших ее от квартиры, и уже, вставляя ключ во входную дверь, ощутила, как напряжение рабочего дня оставляет ее. Она была дома.