— Послушай, Кэл… — проговорил Ник, положив руку на плечо юноши. — Мы очень хотим вам помочь, но пока не знаем, как. Нам нужно скорее попасть к той отшельнице.

— Простите, я не могу провожать вас дальше, — сказал Кэл. — Но вы не заблудитесь, если пойдете в ту сторону, и никуда не сворачивая. Когда дойдете до одинокой скалы, обойдите ее с левой стороны, увидите каменную лестницу к пещере, где и живет ваша отшельница. А мне нужно вернуться, чтобы сообщить, что зло уже здесь.

Он стряхнул руку Ника с плеча и шагнул к лесу.

— Кэл, подожди, мы не найдем дороги без тебя, — сказала я. — А если мы заблудимся, то совсем не сможем вам помочь. А та отшельница — бывшая волшебница, и она может посоветовать нам, что делать. Ты должен проводить нас до её жилища.

Юноша поколебался несколько мгновений, посмотрел на небо и сказал:

— Ладно, пойдемте. Но больше останавливаться не будем.

И мы помчались через лес почти бегом. Кэл шел впереди, и нам с Ником пришлось приложить немалые усилия, чтобы поспевать за ним, и не потерять из вида.

Я чувствовала себя загнанной лошадью, когда Кэл, наконец, остановился. Он указал на виднеющиеся среди стволов деревьев скалы и сказал:

— Теперь вы не заблудитесь. А мне пора. Я вернусь за вами завтра.

И он исчез так быстро, будто его и не было.

Мы шли медленно, отдыхая после неистовой гонки. Над лесом спускались сумерки, когда мы вышли к большой скале. Она поднималась из земли, словно застывшая каменная волна, была чуть выше окружавших ее деревьев и занимала площадь, наверное, не меньше квадратного километра. Гребень волны такой гладкий, что на нем даже мох не рос. Скала была достаточно крута, чтобы по ней нельзя было подняться на вершину. Мы обошли ее и под гребнем, в почти отвесной скале и грубо вырубленную увидели лестницу к пещере, находившейся на высоте метров десяти. Бедная моя бабушка! Она вырубала эту лестницу, совершенно не пользуясь магией! А сколько времени нужно, чтобы вырубить пещеру! Сколько же лет она на всё это потратила…

Мы поднялись на небольшую площадку перед темным входом в пещеру.

Мое сердце, казалось, сейчас выскочит из груди не столько от быстрой ходьбы, сколько от волнения. Я сейчас увижу бабушку, с которой не встречалась двенадцать лет…

Дорогу нам преградила деревянная дверь. Я постучала. Но из-за двери не послышалось ни звука. Я толкнула ее, и дверь со скрипом отворилась. У нас не было магического шара, но мы зажгли светлячки на ладонях, и в их тусклом свете увидели, что пещера пуста.

Она была обжита, обставлена самодельной мебелью, и выглядела даже уютно. По вышитым и обвязанным крючком салфеточкам, застилавшим каменные полки с глиняной посудой, было понятно, что здесь живет женщина.

Глава 19

То есть, жила. Потому что, проведя пальцем по столу, я увидела на нем толстый слой пыли. Та женщина, что жила здесь, или давно покинула это место, или умерла.

Ник подумал то же самое, потому что сказал:

— Айя… я сожалею.

Я ничего не ответила, увидела на столе свечи и зажгла их от своего светлячка. Когда пламя разгорелось, стало чуть светлее. Я огляделась и сказала:

— Здесь жила не моя бабушка.

Я почувствовала облегчение и разочарование одновременно. Слава богу, что это не моя бабушка. Но где теперь её искать?

— Почему ты так решила? — удивился Ник. — Ты же её совсем не знала, и видела всего один раз.

— Да, но в тот раз мы очень долго беседовали, — ответила я. — И в разговоре бабушка обмолвилась, что не любит розы. А тут — посмотри, везде они вышиты и вывязаны.

— Вкусы могут меняться, — вставил Ник, а я продолжила:

— Мама мне рассказывала, что бабушка не любит розы с тех пор, как из-за них потеряла любимого мужа, моего дедушку. Как это случилось, она не говорила, но, сам понимаешь, полюбить эти цветы после такого она не могла.

— В таком случае, нам надо продолжить поиски, — сказал Ник. — Вот только где ее теперь искать?

— Давай подумаем об этом завтра, — предложила я. Я так устала, что сейчас мне хотелось только лечь и уснуть. — Завтра придет Кэл, и мы подумаем вместе.

— Ладно, — согласился Ник. — Ложись, спи, а я посторожу.

Ник указал мне на кровать отшельницы, стоявшую в каменной нише, но я возмущенно взглянула на него, и вышла из пещеры. Ник вышел следом.

Солнце уже село, но на улице было светлее, чем в пещере. На площадке мы нашли вход еще в одну, совсем маленькую пещерку, в которой лежала куча сена. На нее я и легла. И сразу уснула.

Я проснулась оттого, что Ник тряс меня за плечо.

— Айланна, проснись!

Открыв глаза, я увидела, что еще ночь.

— Что? Я опять плакала во сне? — недовольно спросила я. Никаких снов мне не снилось, и показалось, что я только что закрыла глаза.

— Нет. Наши драконы прилетели! — воскликнул Ник, и я вскочила, словно и не спала вовсе. — Они сказали мне, что всё это время летали над Сиброй, расспрашивали лесных и горных, и нашли еще одну отшельницу! Они готовы отнести нас туда! Но здесь они не могут приземлиться, нет подходящей по размеру поляны или вершины. А в двух часах пути отсюда есть, Кимман и Селенна будут ждать нас там. Идем!

Он схватил меня за руку и потянул к лестнице. Кстати, когда говорят «в двух часах пути», или в «двух днях пути», или «в неделе пути», имеют в виду, что за это время средний человек пешком, шагая не спешно, но и не медленно, преодолеет определенное расстояние. Меры длины нашего мира сложны, и не имеют фиксированного эквивалента, как в мире Игоря.

На середине лестницы я остановилась.

— Ник, мы не можем уйти! Кэл придет, а нас нет!

— Послушай, я тоже очень хочу помочь лесным людям. Но мы пока ничем не можем помочь!

— А я не могу уйти просто так! Мы должны хотя бы попытаться!

— Мы вернемся, когда найдем твою бабушку. Ты же сама хотела найти ее побыстрее.

— А если это снова не она? Давай подумаем, что мы сможем сделать прямо сейчас.

Я поднялась по лестнице и вошла в пещеру отшельницы, снова зажгла свечу на столе. Достала из рюкзака пакет с белым порошком и засохшим растением. Мы сели на стулья и принялись разглядывать порошок и стебель прямо через пакет. Ника, похоже, больше заинтересовал пакет.

— Что это за ткань? — спросил он. — Прозрачна, как стекло, и я не могу разглядеть никакого плетения.

— Ник, это полиэтилен, и не ткань, а пленка. Искусственная. Такой в том мире, где я живу, полно. Ты смотри лучше на белый порошок.