Мы попрощались со старейшинами, и пошли за Кэлом по подвесным мосткам. Всё-таки я тихонько выговорила Нику:

— Ты зачем обещал то, что мы заведомо не сможем сделать?

— Почему не сможем? — возразил он. — Я же уничтожил магическую сеть, в которую ты попала. Может, это колдовство тоже типа сети. И потом, я же не обещал ничего конкретного. А если мы найдем твою бабушку, она сможет нам помочь, если не магией, то хотя бы советом.

Он был прав, и я молча согласилась. Мне очень хотелось прямо сейчас пойти туда, где живет моя бабушка, но день уже клонился к вечеру, и мы на самом деле проголодались и устали.

Кэл привел нас в небольшой дом на одной из платформ на дереве. В домике-юрте было уютно. Там стояли две деревянные кровати, покрытые мягкими зелеными покрывалами, а занавески на окнах были из паушелка. На столе стояли деревянные чашки с ягодами и орехами, глиняный кувшин с фруктовым соком. В домике даже присутствовал душ — лесные люди могли влиять на погоду, и потому наполняли резервуары дождевой водой тогда, когда им это было нужно. Вода, правда, была не горячая, а только чуть теплая, нагретая за день летним солнцем, но после нескольких дней лазанья по горам я была рада и этому. Вода в горных озерах и ручьях была очень холодной, поэтому я там не купалась, иногда лишь обтиралась влажным полотенцем. Но эту процедуру никак не сравнить с душем.

Мы по очереди помылись, поели фруктов и орехов, и улеглись в мягкие постели. И я поняла, как мало надо человеку, чтобы почувствовать себя счастливым.

Я уснула, а проснулась оттого, что Ник тряс меня за плечо:

— Айя! Что случилось? Почему ты плачешь?

— Да ничего я не… — сердито начала я, и вдруг почувствовала, что щеки у меня мокрые, и вспомнила, что мне снилось. Я осталась совсем одна… Все, кого я любила, бросили меня. Кто умер, кто просто ушел. Игорь тоже. Во сне я не видела, что он умер, но почему-то знала это. И в том, что это случилось, виновата я. Если бы я не стала дружить с ним, он бы не нашел отца, тот не подарил бы ему машину, и никакой аварии бы не произошло.

— Тебе что-то приснилось? — с участием спросил Ник и сунул мне в руки носовой платок. Я взяла его, вытерла глаза и щеки.

— Да. Извини, что не даю тебе спать.

Я протянула платок обратно, но Ник взял мою руку с платком и сжал пальцы в кулак.

— Оставь себе, может, еще пригодится. Послушай… я не настаиваю, но если ты поделишься со мной тем, что тебя тревожит, тебе станет легче.

— Ник, я уже не ребёнок, чтобы меня опекать! — раздраженно сказала я. — Мне просто приснилось, что меня все бросили, и я осталась одна. Наверняка потому, что сегодня ты спал на другой кровати, а не у меня под боком, к чему я уже привыкла. Придется отвыкать.

— И я в твоем сне тебя тоже бросил? — спросил Ник.

— А тебя в моем сне вообще не было. Иди, спи, восход скоро, а на восходе мы отправляемся.

Ник ушел и лег, а я долго еще боялась снова уснуть.

В лесу не было тишины. Я слышала отдаленное пение, смех, звеневший, как колокольчики, музыку. Я встала и посмотрела в окно. Сквозь полупрозрачный паушелк я видела, что полной темноты тоже не было. Я видела светящиеся окна домов на деревьях, костры на площадках, и вспомнила, что лесные ведут полуночной образ жизни, а летом почти совсем не спят. Потом я услышала тихий шорох за стеной нашего гостевого домика, такой тихий, что услышать его я смогла, только усилив слух магией — хотела расслышать слова песни, которую пели у далекого костра среди ветвей деревьев. А услышала шорох за стенкой и тихий шепот:

— Этот юноша из людей такой мужественный…

Да, они правы, Ник по сравнению с лесными был мускулистым и широкоплечим, как культурист по сравнению с человеком, не занимающимися никаким спортом.

— А девушка красивая, но толстая, — услышала я.

Кто, я? Толстая?! Да это лесные все такие худые, что кажутся почти дистрофичками!

— Неужели они пара? — продолжали шептаться девушки.

— Наверное, они так подходят друг другу…

Что?! Еще чего! Я отдернула занавеску и выглянула в окно. Три лесные девушки, сидевшие на корточках у стены домика, взвизгнули, прыснули в разные стороны, и как птички, упорхнули по мосткам.

Это происшествие развеяло мое мрачное настроение. Я задернула занавеску, легла в постель и уснула, теперь уже без всяких снов.

Как только взошло солнце, Кэл, Ник и я отправились к жилищу отшельницы. Кэл предупредил, что идти туда не меньше двенадцати часов, если не останавливаться, и идти быстро. Мы решили идти быстро.

Кэл шёл впереди, скользил между деревьев, как лесной дух, почти не касаясь веток. Нам с Ником приходилось хуже, ветки то и дело хлестали нас по лицу, плечам и другим частям тела. Через четыре часа такой ходьбы, не смотря даже на применение магии, я выдохлась и попросила о передышке.

Мы устроились на привал на поляне у небольшой речки. Кэл ненадолго исчез, и появился с большим листом лопуха, свернутым в кулёк и наполненным ягодами. Хотя в моем рюкзаке еще осталось несколько пакетиков каши быстрого приготовления, но чтобы ее приготовить, нужно разжигать костер и кипятить воду, а мы не хотели задерживаться надолго.

Мы поели ягод и решили отдохнуть еще минут десять.

Я и Ник расслабленно сидели на полянке, прислонившись спинами к сухому пню, а Кэл бродил по берегу речки, так как не устал. Вдруг мы услышали, как юноша вскрикнул. Мы вскочили и бросились к нему.

— Что случилось? — спросил Ник.

— Смотрите, — Кэл указал на несколько растений у самой воды. По очертаниям они были похожи на щавель. Это растение весьма популярно в кулинарных рецептах лесных.

Листья и стебли щавеля были словно покрыты инеем, хотя на росшем рядом пырее ничего не наблюдалось. Но сейчас же самый теплый месяц, жарень, середина лета, откуда на растениях может быть иней? И почему он покрывает растения так избирательно?

— Вот то, о чем говорили старейшины, — добавил Кэл. — Но мы в самом сердце тайги. Еще пару дней назад эту заразу видели лишь на окраинах леса. Как она пробралась сюда так быстро?

Еще я чувствовала вокруг этих растений зло. А иней едва заметно посверкивал — и становился гуще, а листья и стебель под ними сморщивались. Прямо на наших глазах белый налет ссыпался на землю с почерневших высохших листьев. Несколько белых искорок упало в воду. А по воде плыла утка.

— Вот как она распространяется, — сказала я.

— Что же нам делать? — растерянно спросил Кэл. — Мы думали, у нас есть хотя бы пара лет, чтобы как-то подготовиться к напасти… но времени совсем нет…

Несколько минут мы стояли молча. Но как помочь лесным людям, я не знала. Сама не знаю, зачем, я достала из рюкзака полиэтиленовый пакет, накрыла им одно растение, с которого белый налет еще не ссыпался, оторвала стебель, зажав его в ладони вместе с пакетом, завязала узлом и сунула в рюкзак. К белым пылинкам я старалась не прикасаться.