— Да ну тебя!

Джастин махнул на меня рукой.

— Прости, — произнес он, пытаясь успокоиться.

И у него это получилось, правда, спустя минуту.

— Я знаю, у вас есть своя история. И, если честно, мне нравится то, что она запала тебе в душу. Она же на самом деле будоражит тебя.

Я вскинул брови.

— Хочешь сказать, что это забавно, когда женщина выводит из себя?

— Нет, мне кажется забавным, что она пробралась тебе под кожу, и ты любишь и ненавидишь это одновременно.

Какого хрена?

— Мне не нравится...

— Не ври. Не говори, что тебе не нравится Нила, потому что это так. Ты ненавидишь ее, потому что очень сильно хочешь. Это ж очевидно, во всяком случае, для меня.

Мой брат явно лишился рассудка.

— С тобой что-то не так. Я не хочу Нилу…

Джастин ухмыльнулся, но ничего не сказал, и это меня беспокоило.

— Что? — не выдержал я.

Он засмеялся.

— Ничего, братишка, ничего.

Я покачал головой.

— Ты придурок.

Джастин положил руки на мои плечи, а потом сжал их.

— Я может быть и придурок, но я честный.

Он сказал это и ушел, встретив по пути парочку знакомых. Я смотрел ему вслед, чувствуя, что совершенно запутался. Это был первый раз, когда он сказал, что думает, будто мне нравится Нила. Но он был в корне неправ.

Мне она не нравилась.

Я ненавидел ее.

Мне просто нравилось ругаться с ней время от времени.

Конечно, я иногда чувствовал, что нуждаюсь в Ниле для прилива адреналина, который помогал держать меня в здравом уме, но это не значит, что она мне нравилась. Это означало, что мне просто нравится ее реакция на мою фигню. Вот и все. Мне она не нравится. Нет.

— Выглядишь испуганно…

Я моргнул, повернул голову вправо и увидел Шона, стоящего рядом со мной

— Джастин думает, что мне нравится Нила, — сказал я, качая головой.

Шон промолчал, поэтому я повернулся к нему лицом.

— Только не говори мне, что ты думаешь так же, как и он? — в ужасе спросил я.

Шон пожал плечами, но по-прежнему молчал.

— Черт. Мне не нравится она. Я не выношу эту ведьму.

Шон рассмеялся мне в лицо, но продолжал смотреть на меня и держать язык за зубами.

— Скажи что-нибудь, или я тебя ударю, — предупредил я.

Шон облизнул губы и сказал:

— Не бей меня... но я согласен с Джастином.

О боже.

— Что за черт? Но это неправда. Мне не нравится она! — заявил я.

Шон поднял бровь и усмехнулся.

— Ты относишься к ней собственнически. Ты никогда никому не позволял дразнить ее, пока она росла. Ты…

Я оборвал его.

— Потому что, только мне можно было это делать.

— Ты ходил на вечеринки, если только она тоже шла. Ты…

Я вскочил и снова не дал ему договорить.

— Потому что там было не весело, если ее там не было, и я не мог постебаться над ней.

Шон захихикал.

— Ты подрался и с Кенни, и с Люком Спенсером, потому что они сказали, что она была сексуальной на свой шестнадцатый день рождения. Ты…

И я снова оборвал его.

— Я не хотел иметь дело с парнями, пока я бы мучил ее… Почему ты не видишь этого?

Шон покачал головой, по-прежнему неубежденный.

— Но ты же сам признался мне, что наблюдение за ней делает твой день лучше.

— Потому что, каждый раз, когда я вижу ее — я свожу ее с ума. И это радует меня.

Шон потер переносицу.

— Ты никогда не трахаешь брюнеток, хотя говорил, что предпочитаешь их. Ты трахаешь рыженьких, блондинок, шатенок, но не брюнеток.

— Потому что в нашем городе самые симпатичные — это блондинки, рыженькие или шатенки.

Шон рассмеялся.

— Ты так глубоко застрял в отрицании, что не видишь истины.

Я так сильно хотел ударить Шона по лицу. Но тогда мне не избежать ярости со стороны своей матери или матери Шона из-за того, что ударил Шона на его же помолвке, поэтому я просто стукнул его по руке.

— Ты настоящий придурок, ты это знаешь?

Шон потер руку.

— Да, я в курсе.

Придурок.

Я потер лицо руками, оглядел паб и заворчал:

— Где она? Я знаю, что она выжидает своего времени, чтобы отомстить мне. И то, что я не могу найти ее, пугает меня.

Шон рассмеялся.

— Ты боишься Нилу?

Я зарычал.

— Ты тоже будешь бояться, когда очередь дойдет и до тебя.

Шон открыл рот, но быстро закрыл его и кивнул в знак согласия.

— Что ты собираешься делать? Стоять здесь всю ночь и высматривать ее?

Я вздохнул и пожал плечами.

— Я не знаю, может быть.

Шон собрался что-то сказать, когда появилась моя мама с двумя бокалами, наполненными каким-то алкоголем.

— Я хотела водку с соком, но бармен дал мне виски. Хотите? — спросила моя мать.

Шон покачал головой, а я взял оба напитка.

— Спасибо, ма, — сказал я и выпил их.

Я скривил лицо, когда жидкость обожгла мое горло и грудь. Я не планировал пить сегодня вечером. Мне нужно было находиться в режиме «Тревога! Нила», но виски помог мне расслабиться. Прям то, что надо.

— Почему бы вам вдвоем не пойти и не найти отцов?

Я вскинул брови.

— Зачем?

Моя мама вздохнула.

— Дарси, меня правда не волнует, куда ты пойдешь, но просто прекрати стоять здесь и пялиться на наших друзей. Ты выглядишь очень… странно.

Шон рассмеялся.

— Он в режиме «Тревога! Нила».

Мама ухмыльнулась, а я закатил глаза.

— Не начинай, ма.

Сказав это, я отправился на поиски своего отца. Самой безопасной вещью для меня было посидеть с ним. Нила любит моего папу, и она не попытается отомстить мне, когда я буду так близко к нему… по крайней мере, я на это рассчитывал.

— Дарси, ты куда? — спросил меня отец.

— В уборную, — отрезал я.

Мне показалось, что я услышал смех отца. Но я не был в этом уверен. Меня это действительно не волновало, потому что нужно было добраться до ванной комнаты как можно скорее. Мой желудок, в прямом смысле слова, убивал меня. Я чувствовал, как все внутренности пытались выйти через задницу.

Если вам противно это слышать, представьте мои чувства.

— Что, черт побери, я съел, — застонал я от боли, мчась по небольшому коридору паба.

Я пытался вспомнить все, что ел сегодня еще с самого начала дня, от чего бы мне могло стать плохо. Но все, что я ел сегодня, было со стола из паба. Я не люблю специи, а блюда, которые были на столе, содержали их. Специи и травы. Никогда в жизни больше не притронусь к ним, мой желудок скрутило еще сильнее от одной только мысли. Я добрался до мужского туалета и облегченно вздохнул, а затем вскрикнул, когда прочитал надпись на его двери.

Не работает!

— Не может быть, чтобы это происходило со мной!

Я быстро принял решение воспользоваться дамской комнатой. Я бы извинился перед каждой женщиной, которая вошла бы и услышала или почуяла бы меня, но у меня просто не было иного выбора. Я повернул направо и дернул дверь женского туалета. Та не открылась. Я посмотрел вверх и ударил по двери, когда увидел ту же самую надпись: «Не работает!»

— Ни один туалет не работает? — закричал я.

Что за хрень.

Мне надо уехать.

Я поеду домой, чтобы засесть в туалете и умереть спокойно.

Обычно я никогда не покидал вечеринки, особенно семейные. Но мне придется. И я не мог даже остановиться, чтобы попрощаться с кем-либо. Я игнорировал всех вокруг себя и шел прямиком к выходу паба.

Конечно же, я не был настолько везуч, чтобы быстро спастись; рука, которая приземлилась мне на плечо, окончательно убедила меня в этом.

— Куда, черт побери, ты так спешишь?

Я повернулся лицом к Шону.

— Мне нужно уйти.

— Куда? А если серьезно, то ты ходишь сейчас как пингвин. Что с тобой?

Я проигнорировал его смех и сказал:

— Мне нужно уйти.

— Что ты имеешь в виду, под «мне нужно уйти»? — раздраженно спросил Шон.