— По офису пойдут слухи.

— Да, пойдут. Приятного аппетита.

Кристиан смотрит мне вслед, я чувствую это, а оттого и улыбаюсь. Он мне нравится, с ним будет очень интересно. Я не берегу свою репутацию. Но если Кристиан только попробует рот открыть со словами: "да я трахал вашу Стил", то он очень пожалеет, что вообще родился. Да и врать нехорошо, ведь это я буду его трахать.

— Энни! — оборачиваюсь, разыскивая в толпе источник вечного позитива. Только ему позволено называть меня так.

— Билли! — бегу к этому пожилому, но до сих пор притягательному мужчине, который заменил мне отца в определенный момент жизни, и он крепко сжимает меня в своих огромных руках, но быстро выпускает. — Что ты здесь делаешь?!

— Приехал проверить, как дела у моей девочки. Кто, если не я?

— Все хорошо. Пойдем в мой кабинет.

В лифте Билли нажимает на клавишу моего этажа, и мы недолго молчим, пока поднимаемся. Нам есть что сказать друг другу, но надо понять, с чего же начать. К счастью, наверное, первым начинает диалог Билли, лишь только я закрываю дверь в мой кабинет.

— Джуди просила пригласить тебя на семейный обед, скоро годовщина, если ты помнишь...

— Конечно, я помню, — и помню намного лучше, чем вы все. — А Джуди передай мой вежливый отказ.

— Но...

— За этим семейным ужином рад мне будет только Томми и ты. Она же его жена!

— Но и ты тоже.

— Да, я тоже, Билли. Но мы были вместе шесть лет, а они?

— Трэв любил тебя так, как никогда не любил ее. Я его отец, Энни, и я знаю это. На тебя он смотрел так, как я смотрел на его мать.

— Билли...

— Знаешь, я давно хотел тебе напомнить, что жизнь продолжается, и тебе пора найти себе кого-то. Ты не давала обещаний, что больше никакого брака, Ана. Джуди встречается с неплохим пареньком, и тебе пора прекратить свои интрижки и подумать о замужестве, детях...

Непроизвольно вырывается горький смешок, и Билли замолкает, осознавая свою ошибку. Замужество, дети и яблочные пироги не совместимы с Анастейшей Стил. Я пробовала.

— В фирме дела идут очень хорошо. Я планирую расширение в следующем полугодии. Трой перестал предлагать продать ему мою часть, — Билли немного злится, что я так в открытую перехожу на другую тему, но он понимает меня. Он и сам не смог прийти в себя после смерти жены. Я очень хорошо помню Луизу, и для нас был трагедией ее уход.

— Трой всегда был несносным мальчишкой. Это твоя фирма точно так же, как и его, а то и больше. Трэвис помогал мне ее основать, пока Трой пытался быть художником.

— Я очень благодарна тебе за всю твою поддержку, Билли. Не знаю, где бы я была, если бы не ты, причем дважды.

— Ты бы выбралась, Энни. Я в тебе никогда не сомневался.

Билли делится своими новостями, с такой гордостью рассказывает о своих внуках, Томми и Элли, но я не могу сосредоточиться на его словах. В голове Трэвис, субботнее утро незадолго "до", его добрая улыбка и мягкие прикосновения. Он говорил, по утрам я похожа на нимфу. Будто нереальная и такая красивая.

— Ты так прекрасна, Ана, — его легкая щетина так щекотно царапает мою грудь, а губы еле уловимо касаются моей шеи. Я лохмачу его темные волосы, пытаясь поймать взгляд каре-зеленых глаз. — Я так счастлив, что ты со мной. До сих пор. Боюсь проснуться и понять, что ты ушла.

— Трэвис.

— Да, детка?

— Я хочу ребенка.

На его милом лице такое удивление, радость, и он, вероятно, не ожидал от меня этих слов. Опускается ниже и целует мой живот, шепча: "я сделаю тебе ребенка, Ана".

— Ана, ты что? Ты плачешь?

Я не плачу. Я никогда не плачу.

Просто моя нижняя губа дрожит, а глаза затуманены немного. Я слишком сильная для слез.

— Это от...

— Плакать порой нормально, Энни. Я понимаю, что лишь напоминаю тебе о прошлом, но его пора отпустить, ты... — Билли перебивает громкий стук в дверь, а в следующую секунду появляется и моя секретарша, и мой новый ассистент. Рэмси ставит чай для Билли и кофе для меня, Кристиан же забирает документы, на которые я ему молча указываю, но прежде чем уйти бросает тяжелый взгляд на моего собеседника и мило улыбается мне.

Вау, маленький собственник.

— Кто этот парень?

— Мой ассистент.

— Рядом с мисс Стил появился мужчина, который... У него взгляд как у моего сына.

— Билли, я красивая женщина, таким взглядом на меня смотрят все мужчины, работающие в этом же здании. Кристиану двадцать два, мне скоро тридцать, и он работает на меня. Не глупи.

— Энни, не тебе рассказывать о разнице в возрасте. И тебе не скоро тридцать.

— Трэв тоже поступил неправильно, мне было шестнадцать. Даже не смотря на то, что мы действительно полюбили друг друга.

— Глупости и предрассудки.

— Поужинаем сегодня после работы? Расскажешь о своих делах, а я действительно тебя выслушаю, — снова я меняю тему и снова вижу это недовольное, но такое милое выражение лица.

— Конечно. Удачи, Энни, — Билли чмокает меня в щеку, смирившись, и осторожно дернув за прядь волос на прощание.

Когда же я привыкну к тем эмоциям, что вызывают наши с ним встречи?

Боже, Трэвис, я так скучаю. Мне так жаль.

Мой муж был старше меня на шестнадцать лет. Ему было тридцать, мне четырнадцать. И я влюбилась, как влюбляются все подростки. Страдала, но два года избегала встречи с ним. А на мое шестнадцатилетие он приехал к своим родителям, к нам, даже не предупредив. Подарил букет и простой, самый сладкий поцелуй в щеку.

Что еще нужно было девчонке с чистой душой и мечтами стать воспитателем?

Он пробыл почти две недели у нас, и все свободное время мы проводили вместе, хоть я и понимала, что мне будет только хуже, когда он уедет. И я оказалась права, лишь не ожидала того, что и ему будет так же плохо.

Трэв подарил мне еще один поцелуй, но уже настоящий, в ночь перед своим отъездом. Мы стояли на балконе в моей комнате, и ночью было довольно холодно, но уходить не хотелось никому. Огромная, почти оранжевая луна, яркие звезды, сладкий чай и запах свежескошенной травы.

Я слегка вздрагиваю от ветра, чай не согревает, и Трэвис замечает это. Тянет в свои объятия и прижимает к себе, шумно вдыхая запах моих волос. Он не говорит ни слова, но я и так знаю все, я понимаю, что он чувствует тоже самое.

— Я никогда не встречал девушку красивее тебя. Добрее тебя. И умнее тебя, — его большие пальцы так хорошо ласкают мои красные от смущения щеки, он хихикает надо мной и совсем легко целует в лоб. — Я заметил, что соседский мальчишка заглядывается на тебя. Так что передай ему, что если он хоть что-то сделает не так, я оторву ему голову.

— Зато я не засматриваюсь на него. Мне нравится другой.

— Другой? Кто этот парень?

— Скорее, мужчина.

— Мужчина? — он сжимает губы в тонкую линию, чтобы не улыбнуться, и крепче прижимает меня к себе. Я чувствую его тепло и даже возбуждение, но меня это не отпугивает, как пугало при танцах с одноклассниками. — Передай ему, что он счастливчик.

— Ты счастливчик.

Трэв улыбается мне и осторожно касается своими губами моих губ. Через несколько мгновений он пытается отстранится, но я не выпускаю его, обняв за шею.

— Пожалуйста. Я об этом так долго мечтала.

Трэвис шумно вдыхает, будто ему больно, но снова целует меня, и целует так правильно, так "по-взрослому". Я растворяюсь в нем, и в тот момент мне кажется, для меня никогда не будет ничего слаще.

— Я должен остановиться, — он отстраняется, с восторгом и тоской глядя на меня. — Я просто должен, Ана.

— Но...

— Доброй ночи, — он еще раз целует меня в лоб и слишком уж быстро выходит из моей спальни.

Я не расстроилась и не обиделась. В свои шестнадцать я была оптимисткой. Улыбалась как дурочка, прижав ладошки к губам, и смотрела на звездное небо. Чуть позже, в душе, я узнала, что такое возбуждение.