– Представление начинается, – негромко сказал Ранда, вновь ощутив дрожь радостного возбуждения, пробирающую до самых костей.

– Добро пожаловать! Рад приветствовать всех, – заговорил Нивс. – Я – Виктор Нивс, руководитель группы полевых исследований «Ландсата». А вон там сидит мой коллега, Стив Гибсон, занимающийся «выпасом данных»[25].

Гибсон приветственно поднял руку. В помещении воцарилась тишина. Все напряженно ждали.

– Поясню для тех, кто не в курсе, – продолжал Нивс. – «Ландсат-один» – это искусственный спутник нашей планеты, наблюдающий один и тот же участок земной поверхности с периодичностью в шестнадцать суток и предоставляющий нам объективную картину, полученную при помощи мультиспектрального сканера и видикона с возвращаемым лучом, поставляющих восьмиразрядные данные…

«Идиот, – подумал Ранда. – Так облажаться и потерять внимание публики, едва начав»…

Собравшиеся уже переглядывались, закатывая глаза к потолку, и, встретившись взглядом с Нивсом, Ранда отрицательно покачал головой. В кают-компании послышались смешки. Кто-то из солдат Паккарда негромко выругался.

– Э-э… Мнэ-э… Короче говоря, спутник присылает нам фотографии Земли, сделанные из космоса. С самого старта программы «Ландсат» наша группа вела наблюдения за дюжиной ранее неизвестных массивов суши, обнаруженных спутниковой съемкой, с непосредственной целью организовать там полевые исследования. Мы полагаем, что данный остров, место нашей экспедиции, наиболее труден и интересен для исследований из всех обнаруженных. Все наши снимки свидетельствуют, что этот остров находится в центре практически постоянной штормовой системы. Это означает, что нам никогда не добраться бы туда по воздуху… поэтому – от всего сердца благодарю вас, третья вертолетная транспортно-десантная рота!

Паккард и его люди закивали. Двое-трое негромко выкрикнули: «Йю-ху-у!»

– Мы также рады, – продолжал Нивс, – первому знакомству с сейсморазведочной группой, возглавляемой мистером Рандой. В то время, как мы, картографы, сосредоточимся на поверхности острова, мистер Ранда займется тем, что лежит под ней. – Улыбнувшись Ранде, он кивнул Бруксу. – Мистер Брукс, вам слово!

Поднявшись и выйдя вперед, Брукс сдернул простыни с пары стендов. «Театральщина, – подумал Ранда. – Но это и к лучшему – так мы вернее завладеем вниманием публики». Под одной из простыней оказалась большая карта, под другой – экран. Включив проектор, Брукс вставил в него первый слайд. Большая карта была скомпилирована из множества спутниковых снимков, а слайды должны были показывать ее участки более крупно, во всех подробностях. Некоторые области были обведены контурами, другие – помечены стрелками.

Ранда глубоко вздохнул. «Надеюсь, хоть Брукс не облажается», – подумал он.

Настало время представить его план на всеобщее обозрение.

«Многовато поваров для одной кухни», – с неудовольствием подумал Конрад. Внимательно изучив собравшихся, он пришел к неутешительному выводу: в этом предприятии было замешано слишком много независимых сторон – каждая с собственными задачами и собственным лидером. «Ландсат», группа Ранды, «Небесные Дьяволы», журналистка. Он сам. И даже внутри этих небольших групп имелись люди, познакомившиеся друг с другом лишь сейчас. Брукс не знал китаянку – на этот факт явственно указывали его неуклюжие ухаживания, парни из «Ландсата» нервничали, словно школьники, впервые отправленные на экскурсию за город, а эта журналистка, Мейсон Уивер, похоже, вообще не была знакома ни с кем из присутствующих. Это было странно. Интересно, что она думает обо всем этом? Конрад надеялся, что вскоре ему представится случай спросить ее об этом.

Все это Конраду очень не нравилось. Вся организация экспедиции не внушала доверия, и, едва оказавшись на борту, он уже начал сомневаться в разумности своего решения. Конрад, не привыкший ошибаться в решениях, очень редко приходил к выводу, что сделал неверный выбор, и именно такие мысли не давали ему покоя сейчас.

То, о чем завел речь Брукс, отвлекло Конрада от размышлений и понравилось ему еще меньше.

– Мы проведем полномасштабную сейсмическую разведку недр острова, – сказал он, указывая на экран. – Облетим южный берег и сбросим вот в этой зоне датчики. Они обеспечат сбор с поверхности земли данных, полученных путем подрыва сейсмических зарядов, которые будут сброшены при следующем облете.

В кают-компании воцарилась мертвая тишина.

– Собираетесь бомбить? – спросил Конрад.

– Это всего лишь исследовательское оборудование, – возразил Брукс.

– Не одобряете? – вклинился Паккард.

Конрад пожал плечами:

– Ладно. Разве ученые когда-нибудь вели нас неверным курсом?

– Слыхали, ребята? – бросил Паккард своим. – Мы с вами – ученые!

Летчики захохотали, хлопая друг друга по спинам.

На экране замелькали слайды, демонстрировавшие волны от взрывов сейсмических зарядов, распространявшиеся под поверхностью острова и достигавшие датчиков, обозначенных красными точками. Затем при помощи примитивной анимации была показана передача данных от датчиков на регистрирующую аппаратуру, расположенную вокруг и внутри области исследований.

Вслед за Бруксом слово вновь взял Нивс:

– По окончании сейсморазведочных работ мы высадимся и разобьем лагерь. Он послужит базой для поисковых вылазок, с организацией которых нам поможет наш чудесный мистер Конрад.

– Ваш скромный гид, – сказал Конрад. – Чаевые приветствуются.

Нивс кивнул майору Чепмену из группы Паккарда. Тот быстро вышел вперед и повернулся к собравшимся. Как ни восхищали Конрада его деловитость и выправка, на душе стало еще тревожнее. Зачем мирной гражданской экспедиции могли потребоваться вертолеты огневой поддержки, сейсмические бомбы и уйма канистр с напалмом?

– Как только мы прибудем на остров, – сообщил Чепмен, – возмущения магнитного поля, создаваемые грозовым фронтом, сделают невозможной какую-либо радиосвязь с «Афиной». Это означает, что мы будем предоставлены сами себе. Через трое суток нас будут ждать здесь… – он указал на карту. – Северное побережье, тринадцать ноль-ноль. Это будет единственное безопасное «окно» для эвакуации в течение неопределенного срока. Поэтому никакие задержки недопустимы.

Собравшиеся тревожно зашептались. Взглянув через зал, Конрад встретился взглядом с Уивер. Одарив его холодной улыбкой, она отвернулась. Казалось, она не разделяла всеобщего беспокойства, и Конрад понимал, отчего: видимо, она еще не поняла, к чему идет дело.

Впрочем, всей подоплеки этой экспедиции, похоже, еще не знал никто.

Разжившись выпивкой у барной стойки, Ранда опустился на табурет рядом с Нивсом и прочими из его группы. Что ж, на этом судне хотя бы имелся офицерский салон. На этот рейс он был зарезервирован для пассажиров – члены команды не допускались. Ранда думал, что Паккард явится один – ну, может, приведет с собой майора Чепмена, но полковника, похоже, вполне устраивало, что здесь же выпивают и его бойцы. Ранда против этого тоже не возражал – их присутствие сообщало салону атмосферу непринужденности, столь необходимую сейчас всей экспедиции.

Однако в данный момент он пришел сюда не ради отдыха, и Нивс это понимал. Он был здесь, потому что на корабль проник посторонний, а это могло поставить под угрозу все его скрупулезное планирование. Вся тщательно соблюдавшаяся секретность могла полететь к чертям.

– Ну? – спросил Ранда.

Нивс прекрасно понял, о чем речь.

– Послушай, Билл… Выходит так, что тот тип, которого мы наняли, отказался в последний момент. Я сам узнал об этом только сейчас.

– Кандидатура не рассмотрена. Личные данные не проверены.

– Ну и что? Не понимаю, в чем проблема, – возразил Нивс. – Согласно нашим стандартным процедурам, в подобных экспедициях должен быть штатный фотограф.

Ранда тяжело вздохнул, стараясь сдержать злость. Внезапное появление этой Уивер могло испортить все. Чим, можно сказать, был у него в кармане, и потому на него можно было положиться – насколько вообще можно полагаться на журналистов. А эта женщина не зависела от него ни в чем. В конце концов, это была его экспедиция, и «темная лошадка» среди своих ему совсем не нравилась.