Мчались секунды, постепенно складывающиеся в минуты, а выход был также далек, как и в самом начале его пути. Сергей лихорадочно перебирал всевозможные варианты, но все они были либо совершенно нереальными либо просто глупыми… В конце концов, в нем что-то сломалось, и растерянность сменилась нарастающей злостью. «Каменный хрен, я тебе, что пацан на побегушках?! — взорвался он. — Угадай это, угадай то… Может еще тебя маслом полить и тряпочкой до блеска растереть? Да кто ты такой, чтобы мне указывать!». С каждым словом, образом, мыслью, Сергей распалялся все сильнее и сильнее. Накопившаяся злость постепенно овладевала им, заполняя все его тело. Наконец, плотина прорвалась, и зверь явил миру свое ужасное лицо…

Руки-лапы словно гнилое яблоко стали рвать огромный камень, от которого в небо фонтаном полетели осколки. В течение каких-то секунд валун оказался покрыт узкими и длинными ранами.

Однако случилось удивительное — взрыв первобытной ярости безумного сознания и явился тем пропуском, который от него требовался. На протяжении столетий к камню являлись лишь члены одного рода, связанные между собой не только кровным родством, но и общностью судьбы. Все они, без исключения, были способны будить в себе те заложенные природой необузданные силы, о которых в народе слагали красивые легенды. О таких людях можно встретить сказания практически у всех народов мира — Илья Муромец, Гильгамеш, Геракл и многие другие люди-герои, который без страха бросались в пучину сражения с монстрами. Но стоит присмотреться по внимательнее к истории похождения каждого из них и обнаружиться, что совершенные ими невиданные подвиги — это замаскированные аллегориями реальные события. Многочисленные истории о сражениях славянских богатырей с войсками Тугарина Змея явились отражением частых набегов орд кочевников. Страшные по красоте былины о победе над змееволосой Медузой Горгоной также выросли из рассказов бывалых ахейских мореходов о битвах с неведомыми зверьми в далеких землях. Все это были примеры из жизни когда-то существовавших людей. Именно они смогли зачерпнуть из мирового потока чуточку силы и освободить свою суть…

…Камень мгновенно стал другим: немного теплым и чуть более приветливым, чем раньше. Маленькая сторожевая собачка, что привиделась Сергею, встав на задние лапки прыгала около него и как заводная дрыгала хвостом-обрубком… Он был признан своим… Последним… Раздался негромкий глуховатый скрежет, и что-то резко щелкнуло, словно хорошо смазанная металлическая дверь открылась после долгого стояния…

Сергей тоже уловил эти изменения, но сразу перестроиться он был просто не в состоянии… Кровь все еще бурлила в его жилах, а сердце громко стучало в висках… Зверь время от времени вновь пытался вырваться, заставляя мышцы содрогаться от неимоверных усилий… Наконец, ему удалось справиться и он смог оглядеться.

Около самого огромного дуба, высившегося на краю поляны, еле заметно просела земля. Ни сколько не сомневаясь, что заветный вход найден, Сергей уверенно двинулся туда. Вблизи, стало заметно — около самых корней, извивающимися узловатыми змеями, виднелась темная щель. Присев на корточки, он попытался осторожно приподнять край дерна. Травяной коврик на удивление легко поддался и его взору предстал кусочек потемневшего от времени люка. Если бы он не был приоткрыт, подумал Сергей, похоже, пришлось бы помучиться — на нем не было ни замочной скважины, ни ручки.

Люк приподнялся практически без скрипа и открыл на всеобщее обозрение свое массивное стальное нутро. В самую темноту с поверхности уходил глубокий колодец, на стенке которого виднелись небольшие и неплохо сохранившиеся ступеньки лестницы. С некоторым недоверием, Сергей ухватился за верхнюю и с протяжным вздохов стал спускаться.

В этот момент, как это было не странно, его почти совсем не переполнял восторженный задор кладоискателя. Ему не чудились мрачные комнаты, наполненные потемневшими от времени деревянными сундуками с сокровищами… Перед глазами не стояли высокие глиняные кувшины с рассыпанными вокруг потускневшими золотыми монетами… Он совсем не предвкушал, как начнет тратить все найденное… Наоборот, настроение сейчас у него было очень паршивым, так как этот тайный туннель, так кстати открывшийся, воскрешал его самые тайные страхи. «Раз есть этот чертов колодец, значит, существуют и сокровища, — бормотал, спускаясь, он. — Я то дурак, все надеялся что ничего этого нет! Понятно, теперь, чего это серьезные парни с пушками приперлись в эту деревеньку! Похоже, сейчас, точно накрылись все мои планы тихонько смыться отсюда…».

Наконец, нога не нащупала очередную ступеньку и он осторожно повиснув на руках стал нащупывать пол. Когда ему удалось это сделать, Сергей отпустил руки и мягко приземлился… Глаза за время спуска уже привыкли к полумраку и он хорошо различал очертания небольшой двери, сделанной из темных крепко сколоченных досок. По краям она была густо оббита медными гвоздями, схваченными зеленоватым налетом. В середине выделялась большая фигурная ручка, с большим искусством выполненная в виде кудлатой головы рычащего льва.

Открывая дверь, Сергей испытал легкий трепет, который все же был больше похож на благоговение ученого, стоявшего перед великой загадкой. Действительно, сложно остаться полностью нейтральным и спокойным в тот момент, когда вот-вот ты своими собственными глазами сможешь увидеть то, о чем читал лишь в толстенных учебниках по истории.

Переступая порог, он споткнулся о какой-то продолговатый предмет. С трудом подавив в себе страстное желание вырваться из этого колодца, Сергей медленно нагнувшись к полу увидел обычный фонарь с мощными галогенными лампами.

— А священник то, хозяйственным оказался… — невесело произнес он. — Даже фонарик пристроил…

Раздался тихий щелчок, и широкий пучок света прорезал темноту помещения. От неожиданности он даже на несколько секунд закрыл глаза. Чуть позже Сергей уже с восторгом осматривал комнату, в которой оказался, открыв дверь. Казалось, он попал на чердак старого давно всеми покинутого дома, где в строгом порядке хранились забытые бабушкины и дедушкины вещи. Не то, чтобы вокруг него кучами лежали старые медные примусы, еще хранившие резкий запах керосина, или огромные темные чемоданы, обтянутые потертой свиной кожей. Нет, чувствовалось, что каждый предмет лежал именно на своем месте и за ним когда-то очень тщательно ухаживали… Однако было что-то общее — то ли в воздухе витал специфический запах старых вещей, то ли все кругом было покрыто толстым и густым слоем желтоватой пыли.

Помещение показалось ему не очень большим: наверное, метров десять — двенадцать в длину и два — два с половиной в ширину.

— Черт, а высота, определенно подкачала, — с некоторой долей сарказма, выдал Сергей, после того как пару раз чиркнул своей макушкой земляной потолок.

Он медленно подошел к одной из стен, где друг за другом словно солдаты в строю стояли вместительные сундуки, крышки которых были богато украшены затейливой резьбой. Не обнаружив никаких замков и запоров, Сергей не удержавшись попробовал приподнять одну из крышек, но, сразу же, отдернул руку… Место, до которого он прикоснулся, оказалось чем-то измазано… Какой-то сероватый налет местами густо покрывал доски сундука… Поразмышляв, Сергей решил, что эта странная на ощупь «гадость» была своеобразным консервантом, который должен был предохранить дерево от гниения. Разрешив таким образом свои сомнения, он решительно дернул вверх злополучную крышку… и вновь замер… Замер от удивления, густо замешанного на восхищении…

Содержимое сундука было до краев полно небольшими золотыми слитками, от времени чуть потемневшими, но, тем не менее, совершенно не утратившими от этого своей магической притягательности… Он осторожно взял слиток и принялся внимательно его рассматривать. На его расширяющемся к низу основании было отчетливо видно клеймо — двуглавый царский орел. Подвинув по ближе фонарь, Сергей стал ожесточенно тереть слиток краем своей рубашки пока, тусклое сияние, наконец, не сменилось ярким солнечным светом настоящего золота. Слиток в свете галогенов пускал во все стороны блестящие блики, на протяжении сотен лет заставлявших пускать слюни неискушенных владельцев…