Иска Локс
Тьма
Тьма приходила обычно после полудня, но сегодня запаздывала.
Я успел пропылесосить квартиру, сходить в магазин и обнаружить, что яйца подорожали на целых три цента (зато ветчина была со скидкой), приготовить завтрак, съесть его и вымыть посуду. Затем я погладил белье и разложил по ящикам. После я почитал немного рабочую почту, но там ничего интересного не оказалось.
Было уже почти три, когда Тьма написала в разделе «оффтоп»:
«Привет!
Ну, что нового? А я купила ботинки, зацените. — Она приложила фото. Я посмотрел на ботинки — красные в желтый цветочек — и нашел их ужасными и совершенно неподходящими серьезной женщине. — А еще я думаю, не завести ли ребенка».
«Не говори «завести», звучит ужасно. Будто ты хочешь собачку, а не малыша», — ответила Драконесса.
«Кстати, обдумай эту идею, Тьма, — влез в разговор Бесталанный Рипли. — Собачки живут меньше, да и едят не так много — я про болонок, не про сенбернаров».
«Хм, собачку я бы завела, но ее неприятно рожать».
«Ха-ха, очень смешно, — сказал Рипли. — Тогда попробуй родить котенка. Он, правда, будет царапаться».
«Ха-ха, не смешно, — написала Драконесса одновременно. — Ну, ладно, развлекайтесь, детишки, а я ухожу».
«Ты про ребенка серьезно? — спросил я. — Раньше ты заводила только драконов».
«Но их так давно не обновляли! Старые у меня уже есть; вот придумают новых, тогда и вернусь к ним. А сейчас я хочу ребенка. Думаю, сына. Дочь — это всегда конкуренция. Будет искушение ее убить или, на худой конец, изуродовать».
Я отодвинул клавиатуру и откинулся в кресле. Иногда я не понимал — шутит Тьма или нет? От женщины в красных ботинках всякого можно ожидать. Я даже слегка разнервничался и, чтобы успокоить нервы, пошел на кухню и сварил яйцо в мешочек. Пока я отсчитывал секунды вслух, сердцебиение стихло. Вот и хорошо, а то я уж приготовился пить успокоительное, а оно нынче так подорожало, что я еще больше нервничал, когда вспоминал — каждая ложка обходится мне почти в тридцать центов. Измерив пульс — 85, могло быть и хуже, при моем-то здоровье, — я решил, что теперь безопасно вернуться к разговору с Тьмой.
«Детей нельзя убивать, если ты вдруг не в курсе, — написал я. — Да и собачек не рекомендуется».
«Мне можно, я — Тьма, беспросветная и первозданная. А собак я не убиваю, они все хорошие, даже когда очень злые», — ответила Тьма и замолчала до завтра.
Это была суббота, пятнадцатое. Шестнадцатого с утра я отправился в парк, где мы раньше гуляли с Джеком — моим джек-рассел-терьером, погибшим два года назад под колесами соседской машины. Обычно я не любил бывать в местах, которые о нем напоминали, но иногда, когда был излишне взбудоражен, позволял себе предаться ностальгии по счастливым временам. А вчерашнее послание Тьмы меня, признаться, все еще волновало. Подумать только, убивать дочерей! Ну, не могла же она быть серьезной? Надо будет спросить еще раз, решил я, и решительно пошел по тропинке, ведущей к пруду.
Парк подействовал на меня успокаивающе (особенно когда я вспомнил, что сэкономил тридцать центов на лекарстве). Я прошел тем же маршрутом, что и когда-то с Джеком (только на площадку не пошел — без собаки это было бессмысленно), полюбовался на кувшинки в пруду и уток с утятами, избежал встречи со злобным гусем (тот отвлекся на пуделя), поболтал минут десять с хозяином тощей овчарки и вернулся домой. И только тогда заметил, что по привычке взял с собой поводок. Обычно Джек ходил без него, но иногда на терьера нападало весеннее безумие, и он уносился прочь — выискивать даму сердца и покорять ее своей породистой мордой, безбашенной ухмылкой и поджарым телом. Я повесил поводок на специальный крючок и покачал головой. Вот же, не хватало мне старых проблем со здоровьем, так пришла новая — провалы в памяти. Когда и зачем я взял поводок, я не помнил. Надо будет сходить к терапевту на следующей неделе, решил я и, написав себе памятку, повесил на холодильник. Нужно привыкать к тому, что я все забываю, и писать записки, а то так недолго забыть позавтракать или принять лекарство.
Затем я съел полдник (надеюсь, что первый раз за сегодня), постирал, вымыл пол и протер пыль, навел в ванной порядок.
Тьма появилась на форуме ровно в двенадцать.
«Извини, хотел уточнить. Ты и правда можешь убить ребенка?» — спросил я, и Тьма ответила смайликом.
«Я не понял».
«Ты зануда, — сказала она. — Да, могу, но не буду без особых причин. Зачем бы я стала рожать его, если бы собиралась убить? Это не рационально!»
«Ты не кажешься мне рациональной», — ответил я, и решил все же разориться еще на успокоительное на этой неделе. Разговор ушел в такое русло, где воды были темны и мутны, и где нервы сдавали даже у самых храбрых! А с тех пор, как Джек погиб, я очень плохо реагировал на любое насилие, даже гипотетическое и виртуальное.
Пока я ходил на кухню за пузырьком и большой ложкой, я думал о том, что, когда мы говорили лишь о драконах, жизнь была проще. Форум, в общем-то, был посвящен игре, которой мы все увлекались — мы разводили драконов. Разных: серебряных, мховых, стеклянных, огненных, травяных, чахоточных, песочных, призрачных, сомнамбулических. Только вот разработчики давно уже прекратили обновлять игру, так что большинство игроков потихоньку бросило свои драконьи фермы и перешло к другим развлечениям. А мы с Тьмой, да еще полдюжины самых упорных, остались. Форум, где раньше обсуждали, как вывести новую разновидность дракона, постепенно превратился в место, где мы говорили о чем угодно, кроме игры.
Когда я вернулся, Тьма настрочила пять сообщений:
«Извини, не хотела тебя напугать! Но такая уж я».
«Ты здесь? У меня к тебе есть вопрос».
«Слушай, а ты бы не хотел стать отцом?»
«А то я тут подумала, что воспитывать ребенка сама не хочу. Я его испорчу. Мать из меня, признаться, не лучшая. Я уже пробовала. А вот если у ребенка будет отец, он сможет вырастить его нормальным. То есть, не таким ненормальным, как вышло бы у меня».
«Эй, ты меня игнорируешь?»
«Не игнорирую, просто ходил за лекарством, — напечатал я и сделал глоток прямо из пузырька. Успокоительное успокаивало одним своим вкусом — оно было похоже на микстуру, которую мама давала мне в детстве. Я как-то пробовал отыскать такую же, но ее больше не производили. — Прости, хочу уточнить, ты все еще серьезно? Ты хочешь ребенка от меня, так получается? А ничего, что мы даже не видели друг друга ни разу?»
«Ты забавный, — ответила Тьма. — И добрый. Я помню, как ты носился по врачам со своим джек-расселом. Значит, и о ребенке ты позаботишься. А увидеться всегда можно, разве это проблема?»
«Но ребенок же не собака!» — признаться, я был возмущен, смущен и растроган одновременно.
С одной стороны, то, что от меня живая женщина хочет ребенка, было приятно и льстило. С другой, это пугало, потому что мой опыт с женщинами был так скуден, что практически не был. Женщины непредсказуемы и опасны, и упрямы — совсем как джек-рассел-терьеры, — но вот в остальном совершенно на них не похожи, что меня лично страшило.
«Ребенок — это надолго!» — добавил я вслед.
К тому же, мы ни разу не виделись. Я не люблю выкладывать в сеть личное, так что фотографий никому и нигде не показывал. А вдруг я ей не понравлюсь? Я пригладил волосы и решил, что стоит подстричься.
«Да и средств у меня не хватит. Знаешь, сколько сейчас стоит обучение в хорошей школе?» — отправил я третье сообщение и еще раз отхлебнул из пузырька. Пульс был девяносто пять, не так уж плохо для человека со слабым здоровьем.
«Оплату образования я возьму на себя, — ответила Тьма очень быстро. — Ну, так что, встретимся и обсудим в реале? Завтра в пять вечера в кафе у ратуши. Приходи, буду ждать!»
