— Мир… — сдавленно выдохнул Макс, пропуская сквозь пальцы его волосы. — Что ты творишь, светлый мой?..

— Люблю тебя… — Мир теребил его пуговицы, покрывая поцелуями открывающуюся кожу. — Просто люблю…

— Хочешь… прямо здесь? — Макс комкал его рубашку, лаская плечи и спину. — Тогда откинь сидения.

— Спасибо за подсказку, любимый, — Мир целовал его, когда спинка ушла вниз. Он придержал Макса на руках, а потом мягко уложил. Лизнул губы и заскользил вниз. Мешал руль, рычаг, «торпеда»… Но Миру было все равно. И когда с мягким звуком вжикнула молния, Мир только облизнулся, касаясь губами нежной кожицы.

— Самый голодный человек в мире… — простонал Макс, выгибаясь в его руках. Сказочно, волшебно хорошо. Давненько ТАКОГО экстрима у них не было. Машины, центр города, двор театра, белый день и они, занимающиеся любовью. От одной мысли об том стало жарко, а гормоны в крови буквально вскипели.

— А тебе не нравится? — Мир оторвался от своей игрушки и принялся покрывать неторопливыми поцелуями живот и грудь.

— Я обожаю тебя… — Макс потянул его на себя, впился в губы, лаская, покусывая, жадно, жарко, точно до этого не целовались они, как два подростка. Всем телом потёрся о Мира, тихонько зашипел, когда напряжённой плоти коснулась ткань джинсов.

— Тише, — Мир рассмеялся, поглаживая его плечи, лаская скулы. Поцеловал мягко и, выскользнув из его рук, поцелуями спустился вниз. Провел языком вдоль ствола и принял его в себя.

— Бооооже… — Макса выгнуло над сидениями аркой. Пальцы заскребли по обивке сидения. Закусив губы, чтоб не закричать, он жмурился, метался, сдавленно стонал. — Мир… миленький… хороший…

Собственное возбуждение накатывало на Мира мягкими волнами, но не мутило рассудок.

— Сейчас, Макс… — сильнее, резче, почти больно. От крика Макса зазвенело в ушах… — Ты вкусный, — Мир собрал все до капельки и, подарив тихо стонущему от полученного удовольствия любимому поцелуй, выпрямился и взялся за руль. Пара глубоких вдохов-выдохов и можно ехать.

— Это только начало, родной, — опухшие губы с красной каймой улыбались. — Ты мой до утра…

========== Часть 6 ==========

10.

Возвращаться в театр было немного страшно. Полторы недели, данные режиссером, пролетели, как один день. В эти дни Мир почти поселился на работе. Эскизы, выкройки, модели, примерки, шоу… Девочки в мастерской работали сутками, чтобы успеть к показу. Но Мир смог вздохнуть спокойно только когда они с Роджером, его бессменным постановщиком шоу, проговорили и обсудили все детали предстоящего. И, кажется, у Мира появился шанс не провалиться с треском, как он втайне боялся.

Мир докурил сигарету, стоя на крыльце, вздохнул и переступил порог театра. Как они здесь? За все это время они с Петром едва ли перемолвились словом по телефону из-за постоянной занятости, и сейчас сердце тянулось к нему. Но как он его встретит? Может… все это им только показалось и эти дни все расставили по местам?

Пётр поймал его в гримёрке. Закрыл дверь изнутри на защёлку и прислонился плечом к дверному откосу, глядя на него из-под полуопущенных ресниц.

— Привет… — шагнул вперёд и обнял Мира, крепко прижимая его к себе. — Рад тебя видеть.

— Привет, — тихо ответил Мир, обнимая его в ответ. — Я скучал.

Пётр с жадностью приник к его губам.

— Я думал позвонить тебе, но ты сказал, что будешь занят, так что… Извини, что молчал всё это время.

Мир только хмыкнул, отвечая ему с не меньшей жадностью. Прошелся ногтями по спине, словно проверяя на прочность материал его рубашки. Сердце билось испуганной птицей в груди. Почти забытое ощущение…

— До или после?.. — Страхов чуть сильнее сжал его задницу, но потом, легонько прикусив мочку аккуратного уха, отстранился. — После… нам ещё танцевать сегодня.

— А ты времени зря на пустые разговоры не теряешь, да? — Мир криво улыбнулся и, повернувшись к нему спиной, принялся переодеваться.

Пётр легонько коснулся губами его обнажённого плеча и отошёл.

— Я тоже скучал. Просто… я же не знаю когда в следующий раз смогу поймать тебя, грешный мой, — он стоял, бёдрами опираясь о стол. — И не знаю, куда ты станешь спешить в следующий раз.

— Расслабься, Пьер, я не требую от тебя признаний и долгих разговоров за жизнь, — Мир коротко рассмеялся и, закончив с одеждой, подошел к нему. — Но врать не буду — мне нужен ты, весь ты. Мысли, эмоции… Просто ты, а не просто секс.

— Хмм… Я скучал. Очень. Ты снился мне каждую ночь. Мне чудовищно хотелось прийти к тебе. И вчера и позавчера. Даже на следующий день мне хотелось прийти к тебе. Ты — это ты.

Мир вскинул бровь, молча глядя на него, а потом тихо выдохнул:

— У тебя никогда раньше не было таких отношений, да? Ты просто не знаешь, что делать.

— Просто я привык к одной ночи. К двум ночам без всяких обязательств. Так что да, ты тоже очень кардинально мою жизнь изменил.

— Извини, — Мир ткнулся лбом в его плечо. Помолчал немного… — Я рассказал о нас отцу. Он понял то, что я сам до сих пор понять не могу.

— Твой отец — удивительный человек. И людей насквозь видит. Мне его школа многое дала. И, кажется, я должен быть ему благодарным и за тебя тоже? — Пётр легонько погладил его обнажённую шею.

— Если хочешь, — Мир поднял голову, заглянул в лицо и ухнул в черные искрящиеся глаза. Провел кончиком пальца по его щеке… — Ты не передумал насчет подиума?

— Передумал, но вряд ли ты выпустишь меня на этот самый подиум, предварительно накачав коньяком, я там тогда кренделя начну выписывать, — улыбнулся Пётр, подавшись ласке.

— Коньяк заменит самая фантастическая ночь в твоей жизни? — Мир улыбнулся почти невинно, целуя его губы мягко, невесомо.

— Ммм… думаю, вполне себе. Я и так от тебя вечно пьяный, — Петр с удовольствием углубил поцелуй, обнимая Мира за талию.

— Значит, договорились?

— Договорились, — Пётр довольно сощурился. — Не поверишь, но я сейчас с удовольствием удрал бы с репетиции, да только там за дверью очередь собралась.

— Тогда готовься — через недельки две отправимся в Монте-Карло, — Мир лукаво улыбнулся и отступил. — Все, вали, Страхов, ты мешаешь репетиционному процессу.

— Уже? Я могу тебя сегодня украсть? Ненадолго. Обещаю не мучить. Или?..

— Я всегда знал, что ты садист и извращенец, — Мир легко подтолкнул его к двери. — Иди уже. А заодно придумай, о чем мы так долго беседовали за закрытыми дверями.

— Скажи ещё, что тебе это не нравится, — фыркнул Пётр. — А мы с тобой общались. Я бесился что ты отсутствовал, что ничего не успеваем, что твой дублёр в ногах заплетается, когда исполняет партию «Я разлюбил, переболел и хватит» и вообще, хватит из себя вечно занятую приму корчить.

Он открыл дверь и с выражением холодной ярости на лице, шагнул в коридор, распугав парочку танцоров второго плана.

— Жду тебя на сцене.

Мир только покачал головой ему вслед. А уже через десять минут на сцену взошел его Дориан Грей.

***

Замок щёлкнул едва слышно и следующее, что ощутил Бикбаев — напряжённое сильное тело, к которому прижимали его весьма недвусмысленно, и которое совершенно неоднозначно и вполне определённым образом намекало на собственное желание.

— Ты просто неуловимый какой-то, — тёплые губы прижались к шее, скользнули выше, с неожиданной силой сжались на кончике уха. — Не успеешь обернуться, и уже нет господина Бикбаева, а вы, господин Страхов, уныло заседайте в гримёрке! Почему ты сбежал тогда? — ладони скользнули за пояс брюк, под бельё. Пальцы чуть сжались на нежной плоти, легонько двинулись вверх-вниз и замерли.

Мир резко выдохнул, как от удара.

— Мне пришлось уйти… — он вскинул голову, судорожно облизывая пересохшие губы. — Пьер, только не здесь…

— Тогда ко мне, — непоколебимо выдал тот, продолжая медленную нежную пытку. — Ради такого дела я даже готов сесть в твою машину, чтобы ты не уезжал на такси. Чертовски жаль, что я не могу проснуться с тобой в одной постели хоть разок…