Из коридора послышались торопливые шаги.

— Держи, — сказала Маша, и я приоткрыла глаза.

— Детка, тебе надо попить. Ты так кричала.

Эрик протянул стакан к моим губам и аккуратно приподнял меня. Я сделала глоток, и почувствовала, как вода пробежала по высохшему горлу, причиняя боль.

— Вот так, так лучше. А теперь отдохни.

— Эрик, расскажи мне все, — тихо говорит Маша, но он не отвечает.

Только гладит меня по голове, пока я медленно погружаюсь в сон. Темнота снова наступает, но на этот раз тихая и спокойная.

— Все хорошо, — шепчет голос Эрика в этой темноте, — Я с тобой.

Глава 27

Утренний свет пробивается сквозь жалюзи, и я медленно открываю глаза. Эрик спит рядом, положив руку мне на талию. Я пошевелилась, и он сразу открыл глаза.

— Проснулась?

— Ага, — я пытаюсь улыбнуться и чувствую боль в губах. Дотрагиваюсь до них рукой и ощупываю небольшие ссадины.

— Ты вчера все губы искусала, — шепчет Эрик, кладя руку поверх моей, — Дана, мне так жаль. Я не хотел, чтобы все так вышло.

— Как Маша?

— Я ей все рассказал, — говорит он, отстраняясь и запуская руку себе в волосы.

Я замолчала, открыв рот от удивления.

— Все — все?

— Да. Все, с первой минуты. И про похождения Игоря тоже.

— Как она это восприняла? — сердце неровно подскочило.

— С достоинством. А у меня будто тонна с плеч свалилась, — он вздыхает и опускает плечи.

— Стало легче? — я села на кровати.

— Да. Надоело скрывать все это… Так лучше.

— Наверное, сейчас они выясняют отношения.

— Не думаю. Зная Машу, она, скорее всего, просто собрала детей и уехала к родителям.

— Игорь будет в бешенстве.

— Так ему и надо, — Эрик тоже сел и потянул шею, — Не хочешь рассказать, что вчера произошло?

Я замолчала. Рассказать — значит признаться в том, чтобы была за рулем нашей машины. Признаться в том, что я виновата в этой аварии. Если бы я не отвлеклась, все было бы иначе.

Я много раз прокручивала тот день в голове, как слайды. Март выпивает бокал пива за обедом. Через два часа мы собираемся ехать в город. Я забираю ключи. Пристегиваю Сашку. Солнце бьет в глаза. Март начинает приставать ко мне.

— Я люблю тебя, Катя.

— Я тоже тебя люблю.

Говорят, одно решение может изменить все. Если бы я позволила ему сесть за руль, даже с учетом того, что он был слегка выпивший, все было бы иначе. Мы были бы пристегнуты. Он не отвлекся бы от дороги. Солнце не ослепило бы мне глаза, и я не закрыла бы их. Он бы сумел увернуться от проклятого внедорожника. Мы все были бы живы.

— Не хочу. Это неважно, — я покачала головой и отвернулась.

— Хорошо. Неважно, — повторил Эрик.

Я поднялась с кровати и пошла на кухню. Включила кофемашину, и вернулась обратно, чтобы умыться. Эрик уже был в ванной. Я вошла в тот момент, когда он раздевался. Какая — то неведомая сила потянула меня к нему, и я прижалась губами к его груди. Он обнял меня и поцеловал в лоб. Я поняла, что плачу, и он отстранился.

— В чем дело? — спросил Эрик, вытирая мои щеки.

— Я люблю тебя, — прошептала я, зарываясь лицом в его ладони.

Его запах, его тепло обволакивали меня. Он стал таким родным, таким знакомым. Каждый изгиб его тела, каждый вдох и движение. Интонации голоса. Легкий акцент. Мягкие волосы. Медовые глаза и маленькие морщинки под ними. Светлая и теплая кожа. Он был моим спасением, моей жизнью, которую я потеряла три года назад.

— Я тоже тебя люблю, — шепнул он в ответ.

— Обещай, что это не изменится. Обещай, что не бросишь меня, — говорила я, как заколдованная.

— Обещаю.

* * *

После этих событий, Эрик избегал разговоров об Игоре. Я, естественно, тоже. Правда Маша позвонила через пару дней, спросила о моем самочувствии и рассказала о том, что он во всем признался. Ползал, как таракан, перед ней, пока она собирала вещи.

В тот день была пасмурная погода. Наверное, августовское небо предчувствовало беду. Я собирала вещи по коробкам, Эрик подписывал и наклеивал на них стикеры. Через три дня я перееду в новый дом. В наш дом. Эту квартиру я предложила Маше в аренду, и она с радостью согласилась, предварительно побывав у меня в гостях с огромной коробкой шоколадных конфет и пакетом кукурузных палочек. Мы с ней проговорили несколько часов, я рассказала свою историю. Маша спокойно выслушала, а потом улыбнулась и сказала:

— Господь не посылает нам испытаний, которые мы не в силах выдержать, — сделав паузу, она продолжила, — Я горжусь, что знакома с тобой. Я не встречала таких сильных людей.

Я, как обычно, громко включила музыку, поэтому мы не услышали звонок домофона. И не сразу услышали стук в дверь. Когда в нее начали долбить со всей силы, я выключила звук, и мы с Эриком переглянулись.

— Открывай, сука! — проорал Игорь на площадке.

Я вздрогнула и беспокойно заморгала.

— Какого черта его принесло? — прорычал Эрик, подходя к двери.

Когда он открыл ее, в мою прихожую ввалился пьяный в стельку Игорь. Он посмотрел пустыми холодными глазами на Эрика и промычал что — то похожее на:

— Ааа, ты тоже здесь.

Потом он перевел взгляд на меня, и он стал боле осмысленным.

— Ты ей все рассказала, тварь? — он двинулся в мою сторону, сжимая кулаки.

— Остынь, Игорь. Это был я, — Эрик встал у него на пути, и тот отчаянно заморгал.

— Ты?.. — он замолчал, переваривая информацию, — Брат… Как ты мог? — заскулил он, — Она подала на развод. Забрала детей…

— Я устал прикрывать тебя и врать, глядя ей в глаза. Она не заслужила этого. А теперь — проваливай отсюда!

— Хорошо обработала его да? — внимание Игоря снова переключилось на меня и его лицо пошло пятнами, — Но на меня это не подействует. Я встречался с его семьей. Ты знаешь, что он повесился в тюрьме?

— О чем ты? — спросил Эрик, пытаясь отпихнуть Игоря к двери.

— О том несчастном, который два года из — за нее получил. Мне все рассказали, шлюха!

Я похолодела. Повесился? Господи Боже… Я не знала. Я ничего о нем не знала…

— Он все видел! Ему никто не поверил, потому что он был пьян. Гребаное законодательство признало беднягу виновным автоматически. Но это ты во всем виновата!

Я — птица Феникс, мой удел — огонь…

Сердце сжало в тиски, когда Эрик обеспокоенно посмотрел на меня.

— О чем он?

Сгорать дотла и снова возрождаться…

— Ах, так значит он не в курсе всех подробностей кончины твоей семьи? — засмеялся Игорь, — Что же ты не рассказала?

— Дана, о чем он говорит? — настойчиво спросил Эрик.

— Я расскажу тебе, — Игорь пошатнулся и хлопнул Эрика по плечу, — Видишь ли, твоя Дана, и не Дана вовсе. Зовут ее Катерина Смирнова, она же Ольховская. Про аварию ты в курсе, вот только ты не знаешь самой пикантной подробности, — он замолчал и довольно ухмыльнулся, пока кровь отливала от моего лица, — Именно твоя Дана, она же Катя, была за рулем машины в тот день. Она отвлеклась на своего муженька, поэтому не успела среагировать и въехала в тот внедорожник. А потом не явилась в суд, и водиле дали срок. Хотя он не был виноват.

— Он был пьян, — прошептала я.

— Ты выехала на встречку, овца! Как ты вообще за руль ее пускаешь?! — бросил он Эрику.

Пип — пип — пип — пип — пип

— Март, пристегнись! — пропищала я, когда он просунул руку между моих ног.

— Тогда мне будет неудобно, — шепнул мне в ухо муж, прикусывая мочку.

Я застонала от желания и истомы, которая разлилась по телу.

— Я за рулем.

— Плевать. Немного экстрима разнообразит нашу скучную семейную жизнь. Тем более, Сашка спит и ничего не увидит.

Март стянул бретельку платья и бюстгальтера, обнажив мою грудь. Я почувствовала его губы на своем соске, а потом он легонько прикусил его. От неожиданности я всхлипнула.