— Ребята, помогите, а? Смотрю у вас грузовик. Мне бы коня перевезти…
— ?! Какого коня?
— Буланого. В яблоках. Буцефалом зовут. Как у Александра Македонского.
Дальше мужик начинает плести, что он ветеринар, и того коня лечил. Вылечил, но конь обязательно сегодня должен оказаться на родной ферме. А то ему денег не заплатят, а животину обратно на конеферму не возьмут. У ветеринара перевозка есть, но машина, как на грех, сломалась. Он туда-сюда; посёлок маленький. Все автомобили, что там есть, к обеду давно по своим делам разъехались. Он уж хотел Буцефала седлать и, аки Александр Македонский, гарцевать на нём на ферму. Но увидел нас с пятитонником.
— Животное после болезни; гнать его галопом нельзя. А рысью до фермы часа 4 добираться. Не успею; в 6 часов начальство уходит. Не возьмут на ферму — куда мне его? На мясо? Так жалко же! Он породистый; производитель. А вы до фермы за 2 часа доедете. Помогите, а? — стонал мужик.
Мы переглянулись. С одной стороны, груз ждёт. С другой, мужик чуть не плачет; деньги суёт. Да и скотину жалко. Решили помочь. Позвонили в Архангельск заказчику, соврали, что сломались часов на 5. Выслушали всё, что он о нас думает. Ответили, что не надо было отправлять к чёрту на рога на грунтовку. Полаялись всласть (всё равно никуда не денется) и поехали за конём. Действительно буланый. В яблоках.
Надо сказать, что задача перевозки животных в мире давно и успешно решена. Не знаю, видел ли ты, приятель, на дороге передвижные кочующие цирки. Летом их можно встретить довольно часто: у людей сезон; деньги зарабатывают. Шапито ездят по малым и средним городам, где останавливаются на центральных площадях. Не брезгуют, впрочем, и окраинами мегаполисов: бродячие цирки можно увидеть даже в Москве. Обычно стоят неделю: за это время все желающие представление посетят; поток денег за билеты начнёт иссякать. А налоговые инспектора, наоборот, проснутся; самое время сматывать удочки. Бизнес криминальный, но довольно весёлый. За разрешение встать на площади платят взятку городской или районной администрации; нормы безопасности, экологии и законы о защите животных бродячие шапито соблюдают весьма условно. А бесконтрольный поток наличности провоцирует насильственные преступления. Иногда гастроли заканчиваются трупами или тяжкими телесными повреждениями, причём в этой среде преступления, как правило, не раскрываются. Но что у бродячих циркачей на высоте, так это перевозка. Три или четыре фуры-трейлера загружаются за час, и цирк готов двигаться. Везут и лошадей, и обезьян, и слонов. Даже крокодилов. Под каждый вид животных специальная клетка для перевозки. Не сказать, чтобы зверям там было комфортно, скорее, наоборот. Но в дороге они всё же не погибают: смерть животного — потеря денег для цирка.
Однажды в Москве мне предлагали купить слона. Буквально: живого за 2 тысячи долларов, что очень дёшево. Проезжавшее мимо шапито тормознуло на ночной стоянке фур на МКАДе. Из трейлера вывалился клоун, даже не смывший грим, и стал торговать слоном. Всем рассказывал, какой слон умный, чему обу-чен, и сколько на нём заработать можно. Обычная история: цирк погнали с площади, пришлось срочно уезжать. А в клетке слона кондиционер сломался; циркачи боялись, что до Владимира он не доедет: обезумеет или умрёт. Не знаю, нашли ли покупателя, но слона я не купил. Спросил про крокодила, и мне ответили, что сейчас крокодилов нет, но по заказу можно подогнать.
Проще всего с лошадьми. Для их перевозки используется автоприцеп с низкой, чтобы животные заходили без стресса, базой. Внутри обычные конские ясли на 2 головы. Есть овёс и поилка. И зарешеченное окно, куда лошади могут высунуть носы, дышать воздухом и любоваться дорожными видами. Девайс так и называется: «конная перевозка». Ветеринар не соврал: она у него была. Но вот беда: прицеп рассчитан на сцепку с легковым автомобилем, и под фаркоп нашего пятитонника никак не подходил. Даже тросом там не зацеплялось, хоть тресни. Ситуация становилась катастрофической, потому что времени на беготню вокруг прицепа потратили изрядно.
Пришлось действовать по рабоче-крестьянски: поставить доски и уговаривать коня залезть в кузов с предварительно снятым тентом. Буцефал лезть не хотел: упирался, как осёл, мотал головой и ржал. Тянули за повод, а в, так сказать, спину его подталкивал сам Айболит-ветеринар. Затянули. Стреножили и привязали за ноги к бортам, чтобы, не дай Бог, не подпрыгнул и не вывалился. Хотели ещё положить на живот, но тут благородное животное совсем обиделось и, за невозможностью лягаться, начало кусаться. И, конечно, со страху валить навоз. Бросили издеваться над несчастной скотиной; решили, что доедет так. Завелись. Тут ветеринар кричит: «Стойте! Он же простудится»! Выбегает из кабины, ныряет в дом, и несётся обратно, держа в руках… пальто. Накрыл коня на манер попоны, подоткнул, вызвав ещё большее озлобление бедного животного. Наконец, тронулись.
Так и ехал конь в пальто. Изредка гордо ржал, когда прыгали на кочках. До фермы добрались вовремя. Разобрались с документами. И тут ветеринар допустил ошибку. Ему бы сначала с коня пальто снять, а он стал его отвязывать. Буцефал, не будь дурак, почуяв свободу, по доскам — скок! И к знакомым кобылкам галопом. Ветеринар за ним — пальто спасать. Посмотрели мы на это дело, да и поехали себе. Заплатил ветеринар заранее, а груз ждёт, заказчик орёт. Времени потеряли много; теперь нагонять надо.
Погубит вас обилие возможностей! © Из фильма «Айболит-66».
Война дорог
Люди и нелюди. Как правильно готовить.
Поваренная книга.
Древние империи — Египет, Персия-Вавилон, Эллада и Хань — вспахали первую борозду на поле первичного транспортного освоения Евразии и Северной Африки. Между столицами и крупнейшими городами протянулись, из пункта А в пункт Б, тонкие нити единственных мощёных дорог, как правило, проложенных завоевателями. Но завоеватели ушли, а дорожная сеть осталась. Она была примитивной, неполной, с разрывами, частично заброшенной и местами, особенно в горах, весьма условной. Но при некотором везении караван бизнесюков-купцов всё-таки мог пройти посуху от Карфагена до Лояна и обратно. Годика так за три. Речь о так называемом Великом шёлковом пути, который не был ни великим, ни шёлковым. Ведь тутовые деревья неплохо растут и в Европе, на территориях современных Португалии и Испании. Тем не менее, сухопутная дорога появилась. Плюс морской путь вокруг Африки. По сравнению с предыдущим тотальным бездорожьем это настоящий прорыв: континентальный коэффициент транспортной связности в среднем вырос с -1 до 0. А увеличение коэффициента транспортной связности на единицу даёт увеличение благосостояния территории в 10-15раз. И снижение эффекта наблюдается лишь после достижения фантастической связности, равной 10.
К сожалению, правители этого не то, чтобы не знают — рост благосостояния при строительстве дорог очевиден — а не хотят знать. Как в древности, так и сейчас. Богатые подданные им не нужны и мешают. Разбогатевшие о себе понимают: их за кусок хлеба и медный грош не купишь; с начальством спорят. С ними надо довариваться, лавировать, политес и дипломатичность соблюдать. Кому это понравится? То ли дело нищий: за пайку целый день пашет, и не вякает! С другой стороны, с нищего налоги отрицательны: пайка это дотация. Поэтому властители, матерясь сквозь зубы, всё-таки разрешают подданным некоторую свободу и хозяйственную самостоятельность. Но дороги всё равно строят не как выгодно населению, а как выгодно государству в лице конкретных правителей.
После того, как с первичным транспортным освоением территории справились, есть 3 способа построить на ней дорожную сеть. Первый возникает естественным образом и называется «ёлочка». В нём есть труба, на которой сидят: А, Б, В, Г, Д, и ещё целая азбука населённых или производственных пунктов. Это осевая дорога; ствол. От неё идут, постепенно разветвляясь, местные дороги, всё более узкие. Результат: представьте себе ёлку; дерево. Кончик одной ветки чуть ли не касается кончика другой. По прямой или по воздуху расстояние между ними мало. Однако, чтобы добраться из пункта А в пункт Б на концах веток, надо проехать от пункта А по веткам до самого ствола, потом проехать по стволу, и затем вновь по веткам до пункта Б. С точки зрения пользователя или безнесюка ёлка — худший способ организации дорожной сети. Но с точки зрения государства он великолепен. Почему государство любит крайне неэкономичную и разорительную для себя (оно ведь тоже пользователь) «ёлку»? Очень просто: так устроена дорожная сеть в любом ГУЛАГе, даже в римских каменоломнях. Чтобы не бежали! На концах веток ёлки расположен лесоповал или иные пункты рабского труда. Предположим, узник сбежал. Вопреки расхожему мнению, бежать очень просто. Это в тюрьме замки, решётки и кругом охрана. А на лесоповале, в лесу, пара охранников на несколько бригад зеков. Кинулся в чащу — и был таков! В каменоломнях сложней, но тоже можно.
