Однако авторитет оказался знаком с классикой. Он, конечно, Шекспира тоже не читал. Но в российских тюрьмах до сих пор есть «сказочники». О них ещё до революции 1917 года писал Короленко, а после революции и гораздо подробнее — Солженицын и Шаламов. Напомню, что сказочники — заключённые с образованием и хорошей памятью. В тюрьме скучно, вот они и пересказывают блатным авторитетам произведения мировой литературы. «Гамлета» тоже рассказали; интересная ведь сказка. За рассказы авторитет берёт сказочника под защиту; над ним не издеваются. На самом деле, выгода обоюдная: наличие персонального сказочника серьёзно повышает престиж. Это показатель того, насколько силён криминальный авторитет и весомо его слово. Это высшая, третья ступень тюремного почета. На первой стоит собственная «жена» (разумеется, в гомосексуальном смысле), на второй персональный слуга, и лишь на третьей личный сказочник. Поди-ка взберись по этой лестнице! Наличие сказочника означает, что авторитет имеет (и может удовлетворить) не только физические, но и интеллектуальные потребности. А значит, способен не только совершать преступления — кого в тюрьме этим удивишь? — но и планировать их, думать головой и возглавлять незаконные предприятия. В том числе и такие выгодные, как точки и бордели. Увидев «Офелию», авторитет возмутился. Своему сказочнику он верил. Но по сказке выходило, что Офелия истеричка, и вообще утопилась. А в приличном борделе клиенты расслабляться и отдыхать должны, а не топиться. У них жён-истеричек хватает; они в заведение от них бегут. К девочкам весёлым, ласковым и во всех отношениях приятным, а не к вздорным злюкам и стервам. Такие соображения авторитет молодым подельникам и изложил. Весомо. Те обиделись и затаили злобу. Ведь старались, высунув языки, по ментам и чиновникам бегали: взятки раздавали, пробивая покупку земли и разрешение на строительство. Строили, следили, чтобы все было путём, и украли поменьше. Потом отделывали и украшали. Да всё бегом-бегом, чтобы точно к сроку освобождения начальника поспеть. Воздушные шарики чуть ли не собственноручно развешивали. И вдруг — такой облом. В душу плюнул авторитет!
Назрела среди мафиозо из-за Шекспира серьёзная ссора.
Тот из них, кому понравилось звучное имя «Офелия», на сходке в сауне высказал мнение, что тюремный сказочник мог авторитета и обмануть. А тот поверил, и потому он уже и не авторитет вовсе, а — страшно подумать — может быть, даже и лох. Но авторитет был умён (жаль, его потом убили). Он таких молодых да ранних на завтрак ел. Беспредел творить не стал, а предложил проверить по первоисточнику. Как где? В библиотеке, конечно! Далее картина маслом: ночь-полночь, мат-перемат. Визг тормозов тонированных иномарок, из которых горохом сыплются пьяные распаренные бандиты. Звон разбитого стекла и высаженные молодецкими плечами хлипкие двери районной библиотеки. Не сработавшая по причине крайней ветхости сигнализация и прибежавшая на шум погрома насмерть перепуганная старушка-библиотекарша. Крик и рык:
— Шекспира давай! Гамлета!
Выдала она им требуемого «Гамлета», да не облегчённую версию для юношества, а самую полную. Взамен бандиты по приказу умного авторитета кинули ей денег. Столько, что хватило не только двери в библиотеке вставить, но и сигнализацию починить, и даже сделать косметический ремонт. Спонсоры, ага. Затем бандюки вернулись в сауну. Построили находящихся там голых проституток и заставили их читать вслух. В лицах. Это же пьеса; её нужно в лицах! Опыт очередной раз победил дерзость: Офелия всё-таки утопилась. Но авторитет ещё раз проявил мудрость и не стал добивать поверженного молодого соперника. Слегка побил, а потом предложил в качестве компромисса на память об этой истории назвать бордель «Гамлет». Пусть, мол, клиенты посидят в задумчивости, порассуждают: «быть иль не быть?» А девочки их утешат, нюни подотрут, да бабки из лохов вытрясут. На том и порешили.
Как говорят русские интеллигенты: «Быть или не быть? Так и быть»!
Я завидую Шекспиру или Ф. Бэкону, который, как утверждают конспирологи, был подлинным автором пьес, чёрной и злобной завистью. Окончательная, классическая редакция «Гамлета» вышла в 1604 году; более 410 лет назад. И до сих помнят. Расскажу-ка я тоже сказку. Жил-был в России поэт Игорь Северянин. Серебряный век, прекрасные стихи, декадентство, слава. В 1918-ом в Москве признан «королём поэтов», выиграв турнир у Маяковского. Он тогда написал хвастливо: «Я гений Игорь Северянин. Своей победой упоён». Ага, гений — и ста лет не прошло, как забыли. Литературоведы и любители Серебряного века, конечно, помнят; в 2014-ом вышло полное собрание сочинений в одном томе. Но знатоков всё меньше. Когда расширяли Московско-Ярославскую железную дорогу, дом, где жил поэт, снесли, как «не представляющий музейной ценности». И то сказать: зачем торжествующей советской власти какой-то мутный декадент-эмигрант? Влияния литературной общественности тогда хватило, чтобы на месте разрушенного дома появилась железнодорожная платформа «Северянин». Ещё есть парочка провинциальных музеев. Это всё, кроме стихов, что от него осталось. Регулярно езжу мимо той платформы; благо, живу недалеко. В последнее время всё чаще думаю, что слов я написал, возможно, больше не только Игоря Северянина, но даже — страшно сказать — «Вильяма нашего Шекспира». И гложет меня воистину гамлетовский вопрос.
Назовут ли через 400 лет моим именем бордель?
Крепостные
Любая экономическая система, основанная на разделении труда, требует бухгалтерского учёта.
Роберт Хайнлайн «Кукловоды».
Понятно, что секс-индустрия РФ, как процветающая отрасль теневой экономики с миллионом рабочих мест, не может управляться стихийно. Она, что называется, требует бухгалтерского учёта. И представляет собой не что иное, как криминальную пирамиду. Она не жёстко-сословная; времена рабства и фараонов прошли. Скорее, это феодаль-ная пирамида периода раздробленности. Сильные региональные герцоги, междоусобные войны, «вассал моего вассала — не мой вассал», и т. д. Короче, читайте историю, если вы в неё верите. Я официальной версии не верю, и считаю, что: «феодализм невозможен уже потому, что экономическая и военная мощь самого маленького городка несопоставима с мощью самого крупного замка» (©Дмитрий Евгеньевич Галковский).[67] Но для удобства описания буду придерживаться известной из школьной программы схемы. Нижним слоем, крепостным крестьянством, являются проститутки. Слой неоднородный, но об этом потом. Пока прошу понять: глупо верить в то, что миллион женщин приехал покорять Москву, и/или в то, что у них всех разом неизвестные злодеи зверски убили любимых мужей. То и другое бывает, но редко. В массе всё гораздо прозаичней и страшней: в России существует отлаженная система закрепощения людей. Она сложилась давно, и исправно поставляет персонал для уличных точек, борделей и прочих объектов секс-индустрии. Поставкой крепостных проституток занимаются вербовщики. При этом сами они душами не владеют и являются нижним слоем тёмного рыцарства; безземельными дворянами. Существует два способа вербовки: заманивание и покупка. Бесхитростный рассказ профессионального вербовщика по кличке Череп был мной опубликован в журнале The New Times (Новое время) в августе 2009 года.[68] После выхода материала его герои, реальные люди, сильно благодарили меня за правду. И даже даровали феодальную привилегию: периодическое, раз в месяц, обслуживание на точке бесплатно. Пока не воспользовался, надо попробовать. С тех пор мало что изменилось, поэтому воспроизвожу рассказ тёмного рыцаря Черепа. Особенности речи сохранены, убран только мат.
«Мы с подругой ездим за тёлками уже несколько лет. Раз в две недели обычно. Грузим в тачку бутылок 7—10 бухла — и погнали. Катаемся по Владимирской области, выбираем посёлки поглуше. Там их много; мы ещё ни разу места не повторяли. Выезжаем обычно под пятницу, чтобы на дискотеку попасть в местном ДК.
