«Поставленный товар соответствует условиям договора!» – возразил Сиджил Паниш. С его точки зрения, ни в каких других аргументах не было необходимости.

«Этот товар для нас бесполезен, и на Меркантиле об этом знали, когда заключали договор».

Глаза Паниша сверкнули: «Не сомневаюсь, что ваше превосходство понимает долгосрочные последствия такого решения».

Бустамонте не сдержался: «Меркантильским двурушникам следовало бы лучше понимать долгосрочные последствия своего мошенничества!»

Айелло выразил раздражение лаконичным жестом, и Бустамонте замолчал.

Сиджил Паниш обернулся к двум подчиненным; они обменялись вполголоса несколькими возбужденными фразами. Затем Паниш спросил: «Могу ли я поинтересоваться, на какие именно „долгосрочные последствия“ намекает айудор?»

Айелло кивнул: «Обратите внимание на господина, сидящего слева от вас».

Взоры присутствующих обратились к незнакомцу в серо-коричневой робе.

«Кто этот человек? – резко произнес Сиджил Паниш. – Мне незнакома его манера одеваться».

Служанка в расшитом золотыми полосами черном платье подала панарху чашу с зеленым сиропом. Бустамонте попробовал сироп ложечкой. Айелло поднял чашу и пригубил из нее: «Перед вами лорд Палафокс. Он прибыл, чтобы предоставить нам рекомендации». Панарх снова пригубил из чаши и отодвинул ее. Прислужница тут же подхватила чашу и унесла ее.

Сиджил Паниш взирал на незнакомца с холодной враждебностью. Его помощники о чем-то вполголоса переговаривались. Бустамонте небрежно развалился в кресле.

«В конце концов, – продолжал Айелло, – если мы не можем рассчитывать на поддержку со стороны Меркантиля, нам придется обратиться за помощью к другим».

Паниш снова обернулся, чтобы пошептаться с советниками. Они о чем-то спорили. Наконец Паниш прищелкнул пальцами, чтобы подчеркнуть свои полномочия; советники поклонились и замолчали. Торговец повернулся к панарху: «Само собой, ваше превосходство принимает любые решения по своему усмотрению. Могу лишь подчеркнуть тот факт, что в звездном скоплении Полимарк нет продукции, превосходящей качеством и эффективностью меркантильскую».

Айелло взглянул на человека в серо-коричневой робе: «В данный момент я не хотел бы обсуждать справедливость вашего утверждения. Может быть, лорд Палафокс желает что-нибудь сказать по этому поводу?»

Палафокс, однако, только покачал головой.

Паниш подал знак одному из подчиненных; тот неохотно подошел ближе.

«Позвольте продемонстрировать одну из наших последних разработок», – предложил Паниш. Советник передал ему футляр, и Паниш вынул из него две небольшие прозрачные полусферы.

Как только торговец открыл футляр, охранники-нейтралоиды выступили вперед и заслонили панарха щитами из рефракса. Сиджил Паниш болезненно поморщился: «Нет причин для беспокойства – все это совершенно безопасно».

Коммерсант показал панарху полусферы, после чего приложил их к глазам: «Наши новые оптидины выполняют функции телескопа и микроскопа одновременно! Невероятный диапазон их фокусного расстояния контролируется мышцами глазниц и веками. Поистине чудесное изобретение! Например… – Паниш повернулся и взглянул в окно павильона. – Я вижу кристаллы кварца в каменных блоках волнолома. Вдали, под кустом фунеллы, притаился серокрох». Торговец взглянул на рукав своей туники: «Я вижу отдельные нити, волокна нитей, слои волокон!»

Паниш повернулся к Бустамонте: «Я вижу поры на носу достопочтенного айудора. В его ноздре заметно несколько волосков». Торговец повернулся к наследнику престола, тщательно игнорируя панарха – изучение панарха с помощью какого бы то ни было оптического прибора стало бы непростительным нарушением этикета: «Молодой человек явно возбужден. Могу подсчитать его пульс, заметно каждое движение артерии на шее… Пальцами он сжимает небольшой предмет, что-то вроде пилюли…» Паниш направил прозрачные полусферы на высокого незнакомца в робе: «Я вижу…» Меркантилец замолчал, присмотрелся, после чего резким движением опустил полусферы.

«Что вы увидели?» – поинтересовался Бустамонте.

Сиджил Паниш продолжал смотреть на незнакомца – теперь тот явно внушал ему боязливое почтение: «Я заметил символ у него на шее. Это татуировка чародея-раскольника!»

Эти слова почему-то возмутили Бустамонте. Он осуждающе взглянул на панарха, с ненавистью покосился на Палафокса, после чего угрюмо опустил глаза к столу, уставившись на резные узоры из слоновой кости.

«Вы правы, – сказал Айелло. – Это лорд Палафокс, наставник из Раскольного института».

Паниш напряженно пригнулся: «Ваше превосходство, могу ли я задать вопрос?»

«Спрашивайте».

«Что привело лорда Палафокса на Пао?»

«Чародей приехал по моему вызову, – с бесстрастной вежливостью отозвался Айелло. – Мне нужна консультация специалиста. Некоторые из моих советников, – панарх бросил довольно-таки презрительный взгляд на Бустамонте, – считают, что мы можем купить сотрудничество Меркантиля. Они уверены в том, что за достаточно высокую цену вы предадите топогнусских Брумбо так же, как предали нас».

«Мы предлагаем всевозможные товары и услуги, – произнес Паниш голосом, срывающимся от раздражения. – Нам можно поручить специализированные разработки».

Розовый рот панарха покривился усмешкой отвращения: «Предпочитаю иметь дело с Палафоксом».

«Почему вы дали мне об этом знать?»

«Не хотел бы, чтобы ваши синдики думали, что их мошенничество останется незамеченным».

Сиджил Паниш сделал над собой огромное усилие: «Я настоятельно рекомендую вам пересмотреть свое решение. Мы никоим образом вас не обманывали. Мы доставили товар в строгом соответствии с заказом. Меркантиль безукоризненно служил вам в прошлом – мы надеемся, что наши взаимовыгодные отношения сохранятся и в будущем. Представьте себе, к чему может привести сделка с Расколом!»

«Я не заключал никаких сделок с лордом Палафоксом», – возразил Айелло, бросив быстрый взгляд на человека с серо-коричневой робе.

«А, но вам придется это сделать! Откровенно говоря…» – коммерсант замолчал, ожидая разрешения.

«Говорите», – сказал панарх.

«Сделка с раскольником может вас глубоко разочаровать, – Паниш слегка воспрял духом. – Не забывайте, ваше превосходство, что на Расколе не изготовляют оружие. Их научные достижения не находят практического применения». Коммерсант обратился к Палафоксу: «Не так ли?»

«Не совсем так, – ответил Палафокс. – Наставник Института всегда вооружен».

«И на Расколе производят оружие на экспорт?» – настаивал Паниш.

«Нет, – с легкой усмешкой сказал Палафокс. – Общеизвестно, что мы производим только знания и людей, ими владеющих».

Паниш повернулся к панарху: «Только оружие может предохранить вас от ярости Брумбо. Почему бы не познакомиться, по меньшей мере, с некоторыми меркантильскими новинками?»

«Это ничему не помешает, – вмешался Бустамонте. – Возможно, в конечном счете помощь чародея нам не потребуется».

Раздраженный Айелло хотел было одернуть брата, но Сиджил Паниш уже демонстрировал сферический проектор с рукояткой: «Вот одно из наших самых изобретательных новшеств!»

Поглощенный напряженными переговорами, наследник престола Беран почувствовал внезапную дрожь, не поддающийся описанию приступ тревоги. Почему? Каким образом? Что случилось? Ему нельзя было оставаться в павильоне, нужно было уйти, убежать, скрыться! Но он не мог сдвинуться с места.

Паниш направил проектор на купол из розового мрамора: «Наблюдайте, прошу вас!» Верхняя половина помещения стала непроницаемо черной, словно отрезанная затвором или замещенная пустотой космического пространства. «Это устройство регистрирует и поглощает энергию в видимой части спектра излучения, – пояснял меркантилец. – Неоценимое средство камуфляжа, приводящее в замешательство противника!»

Беран повернул голову, бросив безнадежный взгляд на Бустамонте.

«А теперь – внимание! – воскликнул Сиджил Паниш. – Я поворачиваю регулятор…» Он повернул ребристую круглую кнопку, и весь павильон погрузился во мрак.