- Да ладно. Что уж теперь. Проехали.

- Серьезно? – Вадим озарился широченной изумленной улыбкой, не веря в то, что слышит от грозного Минаева такое легкое и простое «прощение», а Сережа с веселой насмешкой смерил его взглядом серых глаз:

- Ну конечно. Не в ссылку же на каторгу мне тебя из-за этого всего отправлять.

- Тогда… позволь мне остаться работать с тобой на фирме. – вдруг робко и почти умоляюще заявил он, и Сережа чуть не поперхнулся от неожиданности, так и вытаращившись на него. Вадим тоже выпучил и без того огромные глаза и быстро затараторил:

- Я больше никогда не буду вести себя столь неподобающим образом, будь уверен! Никакой информации о тебе из моих уст не будет передано никому на свете, клянусь! Просто… мне очень интересно и приятно работать в твоем коллективе… У тебя прекрасная атмосфера, даже не смотря на твою… м-м-м… строгость…

Сережа вдруг расхохотался и, пикнув сигнализацией «Экстрейла» и вспомнив о Жене, тут же подумав, что бы она сказала на его месте, вздохнул и пристально посмотрел на Вадима, считывая его эмоции… Его искренность, его робость и, вместе с тем, память о его работоспособности вызывали в душе Сережи если не симпатию, то уж точно не злость, не раздражение и не обиду на него. Вадим был зависим от своей любви, и Сережа очень хорошо его понимал… А потому…

- Черт с тобой. Можешь остаться. – махнул рукой Сережа, гордый своей неожиданной щедростью. – Только больше никаких вмешательств в наши с Женей отношения! Убью!!!

- Конечно, конечно, что ты! – радостно воскликнул Вадим и обернулся, посмотрев на свою «Мазду», в которой уже сидела Ксюша. – Ну… я пойду? Спасибо, спасибо, Сергей! Спасибо!

И он, пожав Сереже руку, с самым довольным видом полу-бегом двинулся к машине, а Сережа, ухмыльнувшись, сел в свою, и, подобно Вадиму, всей душой, всем сердцем, всем нутром устремился к ней, к его самой чудесной, самой любимой, самой прекрасной и рыжеволосой в мире Жене… Последняя преграда рухнула. И наконец, он может отдаться свой любви без остатка.

.

*** Ксюша.

Она все еще не понимала, что произошло… Вроде бы, тот самый развод, но… На что вообще она надеялась??? Этот дурацкий план обхитрить Сережу, сделать ему больно, рассорить с той рыжеволосой девицей, уничтожить его во всех отношениях… Да зачем же ей было нужно все это, если она уже его потеряла??? Он был утрачен для нее еще тогда, давно, когда она пожаловалась отцу о его отношении к ней, и ее папашка сочинил этот брачный договор, привязавший Сережу к ней тугими веревками. И девять лет она обманывала себя, получая удовлетворение от обладания им, закрывая в подсознании тот факт, что он никогда ей не принадлежал, что его сердце не отзывалось на нее, как отозвалось на эту Женю?.. Только заметив в его глазах это странное, ненасытное чувство по отношению к другой женщине, Ксюша вдруг осознала глупую бессмысленность этого брака…

Вадим о чем-то говорил с Сережей… Улыбается… Подлизывается к нему, наверное… Ай, да Бог с ним… Боль была невыносимой, боль рвала ей грудную клетку, а в совокупности с меняющимся гормональным фоном это вызывало чуть ли не жжение в груди… Ксюша едва дышала, не желая принимать действительность, не желая поверить, что потеряла его… НАВСЕГДА… Боль душила ее, ей нечем было дышать, она задыхалась в панике, страшной, страшной, безжалостной панике, она не знала, что делать, она не хотела жить дальше…

Вадим сел в машину и завел мотор, спросив, куда ее подвезти. Ксюша не смотрела на него, держась из последних сил, она едва выдавила: «Домой», а потом вспомнила, что дом этот, эта квартира пуста теперь без Сережи… И он больше никогда туда не придет с намерением остаться…

«Мазда» выехала на дорогу, рассекая снег и сумерки, и Ксюша вдруг поняла, что ее душа больше не может, что она сейчас лопнет от горя, от страха, от отчаяния…

А потому она закрыла лицо руками и в голос зарыдала.

- Ксюша, Ксюша! Не плачь, что ты! Что ты… Ксеня… Ну не надо, все образуется, все образуется… Ксюша! Ксюша! – растревожено говорил Вадим, пытаясь взять ее за руку, не зная, что еще сказать и как успокоить плачущую навзрыд женщину, которая оплакивала свое прошлое… Которая понимала, что поведи она себя по-другому, стань она для Сергея той самой отдушиной, тем теплом и нежностью, которых он искал и которых был лишен в своей родной семье, вечно осыпаемый тумаками со стороны отца, не было бы сейчас этого суда… Не было бы разрыва, люби она его бескорыстно, не ожидая ответного чувства с его стороны… И тогда, возможно, это чувство бы и пришло, и тогда, возможно, ему бы никогда не захотелось искать развлечений и настоящее счастье на стороне…

Вот как мы рушим нашу судьбу своими руками. Вот как, не пытаясь измениться, подстроиться, понять и простить, мы теряем тех, кого любим…

А снег все шел… Дурацкий снег!!! Страшный, печальный, сопровождающий ее, словно похоронная процессия к умершему счастью, и что теперь у нее осталось?.. Ничего! Ничего!!! И Ксюша снова закричала, умирая от боли, цепляясь, цепляясь за воспоминания о нем и желая вернуть его, своего Сережу… Она так сильно любила его, так сильно, что не хотела ничего больше в этой жизни!.. Она помнила его голос, его одеколон, его черты лица… Она помнила его прикосновения, поцелуи… И рыдала, рыдала…

- Ксюша, Ксюш! Послушай! Послушай… Ты не должна плакать, ты не можешь, у тебя малыш, подумай о нем! Ксюш… Ты не бойся, слышишь? Ты не одна! Я тебя не оставлю, Ксюша, я все сделаю! Я буду заботиться о вас, о вас троих! Я буду обеспечивать вас, я никуда больше не уеду с Валерией! Сергей позволил мне остаться на фирме, так что у меня снова есть работа и достойный заработок… Ксюш! Ну… ну хочешь… мороженого? Я куплю тебе, давай? Ты же мятное любишь, я помню… А потом твой сериал посмотрим… С Настей в «Монополию» поиграем, а? Вот увидишь, в твоей жизни все даже лучше станет… - говорил Вадим, а Ксюша мотала головой, проклиная его, раздражаясь на его глупость, что же он несет??? Лучше?!? Будет обеспечивать?? Да он ей нужен, как мусорный мешок на голове…

- Да отстань ты, идиот! Как мороженое мне поможет, дурак??? «Монополия»!.. Ты совсем… того! – захохотала истерично Ксюша, подняв на Вадима зареванное лицо…

А он вдруг печально усмехнулся и сказал… и сказал…

- Может быть, я не понимаю. Может, я и дурак… Но твоя дочь, ребенок внутри тебя и теплый, семейный вечер с «Монополией» в кругу тех, кому ты дорога, - это и есть жизнь, Ксюша. Да, ты любила Сергея, и тебе сложно принять сейчас эту потерю… Но иногда, отпуская что-то, что оказалось не нашим, выбирая истинный путь, мы получаем именно то, чего действительно желаем.

Слезы исчезли… И снег прошел… Ксюша все смотрела на Вадима, все смотрела и смотрела… А душа ее вдруг встрепенулась… Знак… Она просила знак, да вот же… ВОТ ЖЕ ОН, ЭТОТ ЗНАК!!! Как можно быть такой глупой??? Как не понять, что неспроста произошла вся эта история???

Она вдруг рассмеялась, вытирая слезы, Вадим удивленно посмотрел на нее и тоже улыбнулся… Широко, некрасиво, но… искренне, тепло… Да и пусть некрасиво! Разве это имеет значение?..

Голова кружилась, внутри все горело, пальцы покалывало словно иголками, а в голове, в голове… Переворот, понимание, надежда! Как же она не сообразила раньше?..

Вадим появился ровно тогда, когда снова встал вопрос о разводе с Сережей… Нет, не так… Он появился еще очень давно, в школьные годы… Он влюбился в нее и, пожалуй, был единственным, чьи чувства по отношению к ней можно было назвать серьезными… А теперь… Судьба, роковой случай снова столкнул их через столько лет… Столько неправильных, ненастоящих, искусственно прожитых лет, чтобы она поняла, наконец, что есть настоящего в это жизни…

И Сергей это понял, встретив свою Женю и вступив в такую долгую и такую сложную, выматывающую борьбу за нее…

И теперь поняла Ксюша. Она вдруг новыми глазами посмотрела на него… Вадим хмурился, явно тревожась о ней, а его большие, карие глаза следили за дорогой. Он был огромен, неказист, скорее уродлив, чем симпатичен… Совсем не такой, как сильный и уверенный в себе красавец Сережа, совсем другой, но…